Очевидно немного. Это был ужасно неловкий момент, когда гости вошли в гостиную, и Гарриет из уважения поднялась им навстречу, а баронесса, приняв её за Клару, протянула к ней руки. Барон с баронессой окинули её странным взглядом, когда наконец поняли, что она была той, с кем они должны познакомиться, а она не поднимается с места, чтобы поприветствовать их. Это был бессмысленный взгляд. Одинаково-пустой взгляд, который говорил красноречивее всяких слов, волнуя сердце Клары. Они были глубоко потрясены. Ей было до нелепости жаль, что она не надела опять своё светло-синее платье, а, в конце концов, выбрала розовое. Как будто платье, могло хоть на йоту изменить их впечатление о ней.

- Клара не может ходить, - объяснил Фредерик. Он подошел к её креслу, тепло улыбнулся, глядя в её глаза, и взял руку, чтобы поднести к своим губам. - Как ты, любовь моя?

Но она слишком остро ощущала присутствие его родителей, чтобы изобразить больше, чем натянутую улыбку.

- Пожалуйста, извини меня, но она нужна мне обратно, - сказала она, забирая свою руку у Фредерика и протягивая её его матери.

- Моя дорогая, - сказала леди Беллами, беря ее руку в свою и склоняясь к ней с беспокойством на лице. - Это следствие несчастного случая или болезни? Нет, не пытайтесь двигаться. Я сяду здесь около вас, чтобы нам было удобно беседовать.

- Это следствие болезни, мадам, - ответила Клара. - Длительная болезнь, перенесённая в детстве, когда я жила в Индии. Одна из таинственных тропических болезней. Врачи точно не знали что это.

Баронесса добра, подумала девушка с облегчением. Ведь она тоже должна была пребывать сейчас в некотором шоке. Барон же просто поклонился ей и сел на стул, рядом с Гарриет, спокойно глядя на нее. Фредерик сидел около нее, по другую сторону от своей матери, и опять держал её за руку.

- А теперь, видя неувядающее терпение Клары, - сказал он, улыбаясь ей, а затем, переведя взгляд на мать, - ты всё ещё задаёшься вопросом, почему я влюбился в неё, мама?

«Конечно», подумала Клара, похоже, он так же нервничает от этой встречи, как и она. Было очевидно, что он не сказал им всю правду, что он пытался обмануть их так же, как её. Но они знали его лучше. И, конечно, они лучше неё осознавали, насколько невероятна разыгранная им история. Как они могли, глядя на неё поверить, что он влюбился?

- Гарриет, - обратилась она к компаньонке, - будь добра, распорядись, чтоб подали чай.

Клара попыталась сосредоточиться на том, чтобы развлекать своих посетителей, радуясь ощущению тепла руки её суженого на своей собственной. Возможно, после тайной свадьбы, было бы ещё сложнее предстать перед бароном и его женой.

Свадьба не состоялась в течение ещё четырёх дней. Да и не было никакой особой спешки, понимал Фредерик. Даже если бы кто-то из кредиторов выследил его в Бате, они не стали бы требовать безотлагательной выплаты, услышав о том, что он собирается жениться и на ком он собирается жениться. Он был в безопасности.

Он не поехал в Лондон, как планировал, на следующий день после встречи с мистером Уайтхедом. Отец назначил ему встречу за завтраком, в то время как мать ещё была в своей комнате. Это была неприятная встреча, так как барон потребовал рассказать ему правду.

- И не надо рассказывать мне небылицы о том, что влюбился в мисс Данфорд, Фредди, - сказал он. – Имей уважение к моему интеллекту. Ничего не имею против леди, но она очень далека от того, кого можно назвать красавицей. Насколько велики твои долги?

Фредерик был вынужден назвать сумму приблизительную к половине действительной. Он выслушал отцовскую лекцию и искренне обещал, что изменит свой образ жизни. Этот разговор и обещания повторялись с болезненной регулярностью последние семь или восемь лет.

- Но на сей раз, Фредди, ты больше не можешь беспокоиться только о себе, - подытожил его отец. - Скоро у тебя появиться жена. Я думаю, что эта леди вынесла в своей жизни больше страданий, чем можно себе представить. И я откажусь от тебя, как от своего сына, если ты доставишь ей ещё большие.

Фредерик клялся с большой страстностью в каждом слове. Но он всегда так делал. Каждый раз, когда отец вытаскивал его из очередной ямы, которую он сам себе и вырыл, он решал перевернуть страницу и начать с нового листа. Снова и снова задаваясь вопросом, бывает ли снег в июле. Если бы только кто-то с большим жизненным опытом мог бы доказать ему, что такое уже случалось, тогда возможно у него ещё оставалась бы надежда.

- Но я действительно люблю её, папа. - сказал Фредерик в заключение, чувствуя потребность, хоть как-то оправдаться в глазах отца. Каким-то образом его отцу, удавалось заставить его почувствовать себя снова школьником с печальным взглядом. - Я люблю её больше жизни и хотел бы жениться на ней, даже если бы она была нищенкой.

Лорд Беллами наградил его взглядом, которого Фредерик боялся больше, чем любой другой. Он даже предпочел бы гнев этому чувству сознания, что разочаровал отца.

- Не перегибай, Фредди. Слова немного стоят. Лучше покажи ей, что любишь её больше жизни. Дай мне повод гордиться тобой, мальчик.

О, Боже, это было подобно уколу в самое сердце. Последнее замечание заставило его почти расплакаться перед отцом. Больше, чем когда-либо в жизни, ему хотелось в этот момент, чтобы его отец гордился им. Пускай это было и нелепо для двадцатишестилетнего мужчины.

Днём они ещё раз встретились с мистером Уайтхедом. Барон заканчивал обсуждение с ним брачного контракта Фредерика, в присутствии последнего в качестве почти молчаливого третьего лица. Его ежегодный доход должен был быть увеличен после вступления в брак, но теперь его уже фактически нельзя было назвать доходом, скорее пособием. И нужно было приобрести дом в городе. Съёмные комнаты были неподходящим местом для супружеской пары, даже при том, что вероятность их совместного посещения Лондона была малой. Эбури-Корт должен был оставаться их загородным домом.

У Фредерика возникла мысль, что он потерял право распоряжаться самим собой и своей судьбой, как только предложение было сделано. Его мать провела большую часть дня в доме на Цирке с Кларой, обсуждая такие мелочи как цветы и свадебный завтрак. Он видел Клару только несколько минут, когда пошел забрать мать и проводить её назад в их гостиницу на обед.

Это было за день до того, как он, наконец, отправился в Лондон за специальной лицензией. Заодно намереваясь найти там своего брата, и сообщить ему новость о своей женитьбе. Лесли должен был сопровождать его обратно в Бат, чтобы присутствовать на свадьбе. Италия могла подождать день или два, заверил брат, излучая удовольствие в ожидании приближающегося счастья своего старшего брата. Свадьба и счастье были синонимами в словаре Лесли.

Ещё один день был потерян, потому что Лесли сомневался: может ли он одеть на свадьбу брата тот же самый костюм, который был на нём в день свадьбы Дэна и Джул совсем недавно? В итоге брат упаковал два огромных сундука, вместившие практически всё его имущество, но должен был, по настоянию Фредерика, сократить колличество багажа, по крайней мере, наполовину. Затем он вспомнил, что должен забрать новое пальто у Уэстона. И Фредерик поймал себя на том, что смеётся и бросает взгляды в потолок, что случалось всякий раз, когда он был с Лесом.

Но наконец, они вернулись в Бат к атмосфере недействительности. В его отсутствие всё было устроено. Из-за состоянии Клары свадьбу было решено провести в её гостиной, а не в церкви. Баронесса объяснила все детали. Помимо священослужителя и новобрачных, на свадьбе должны были присутствовать родители и брат жениха, компаньонка невесты мисс Поуп, и ее дорогие друзья, мистер и миссис Уайтхед, полковник и госпожа Ратледж, и мисс Гровер.

Фредерик задавался вопросом, как они все поместятся в гостиной, но решил, что в действительности людей будет не так уж и много, просто гораздо больше, чем он первоначально предполагал.

Мисс Поуп, мать которой в данный момент не была в городе, после свадебного завтрака, должна была переехать в дом к близнецам Гровер, и оставаться с ними в течение недели, по истечении которой, барон и баронесса Беллами вызвались сопроводить её в Эбури-Корт, куда молодожёны, собирались отправиться после свадьбы.