– Мир снаружи просто волшебный, – заявила она. – Интересно, люди, которые совершенно здоровы, осознают ли они это до конца?

– Вероятно, нет, – ответил он, прислонившись щекой к ее макушке. – Мы многое воспринимаем как должное.

Он вдруг понял, довольно неожиданно, что счастлив. День был прекрасным, окрестности - идиллическими, а дом великолепным. Это был его дом, а женщина, находившаяся в его объятиях и молча глядевшая на чудеса природы, его женой. Вероятно, все-таки ему удаться остепениться. Вероятно, ему не следует ожидать снега в июле, чтобы понять, что невозможное возможно.

На следующей неделе Клара поймала себя на мысли, что не желает, чтобы Гарриет, и лорд и леди Беллами так скоро приехали к ним. И, тем не менее, она об этом думала вполне осознанно. Гарриет была не просто платной компаньонкой, а дорогой и верной подругой, а ее свекор и свекровь были очень добры к ней в Бате. Ей следовала с нетерпением ожидать их приезда. И она ждала его с нетерпением.

Но она не хотела, чтобы ее медовый месяц закончился. Но у нее было ощущение того, что так и произойдет, резко и бесповоротно, как только приедут остальные. Этот медовый месяц не может длиться долго. Он удивительно и неожиданно идеален, чтобы это было возможно.

Ее муж все время и все дни проводил с ней. Он присутствовал на всех бесчисленных визитах соседей, которые прознали, что она вернулась домой, и тем более, что слухи о том, что она недавно вышла замуж, разнеслись молниеносно. Она годами устанавливала дружеские связи, что было одним из немногих развлечений в ее жизни. Фредди не проявлял никаких признаков скуки, и старался быть приятным с джентльменами и очаровательным с леди. Последние, все без исключения, были покорены им. Можно было заметить, как сначала они трепетали от его прекрасных внешних данных, затем, через некоторое время они были польщены его вниманием, и, наконец, были окутаны его очарованием. Практически можно было заметить, что они чуточку влюбились в него с первого взгляда.

Как то раз он повез ее в гости, отнеся в экипаж, а потом в три дома, куда их пригласили, и спокойно вытерпел три чаепития. Ей безмерно понравился тот день. Она привыкла, что приезжают к ней. Но она не часто ездила в гости. Фредди ей пообещал, что вскоре они поедут в Лондон и выберут открытую коляску. А пока они ездили, что само по себе было внове, с открытыми настежь окнами. Ее отец всегда защищал ее от малейшего дуновения.

Они снова поехали кататься на лошади.

Он даже сводил ее в церковь, где ее тепло встретили прихожане, которые уже навещали ее раньше, и викарий с женой, пообещавшие приехать в следующие несколько дней.

– Я в церкви впервые с прошлого Рождества, – признался Фредерик, когда они снова пустились в обратный путь. – Как ты думаешь, моя душа снова спасена, Клара?

– О, Фредди, – сказала она, рассмеявшись, – Ты говоришь такие глупости. Ты по крайней мере не заснул во время проповеди, как мистер Сомс. Ты заметил, что миссис Сомс двинула его локтем, когда он захрапел?

– Просто удивительно, что он не закричал, – отметил Фредди. – Этот локоть показался мне довольно острым.

Они оба засмеялись. На этой неделе они так часто поступали.

Воскресным днем он вывез ее на террасу в кресле, но запретил брать с собой шаль, предупредив, что она просто расплавиться от жары, если возьмет её с собой.

Она вздохнула от удовольствия, когда он вывез ее на террасу, и она подставила лицо свету и теплому солнцу.

– Осень начнется со дня на день, – сказала она. – Разве нам не повезло, Фредди, что такая погода стоит в это время августа?

– Та беседка, которую мы видели, находится не так уж далеко отсюда, – заметил он. – Давай пойдем туда.

Она знала, что там была беседка. Ей уже описывали ее. Но увидела она ее в первый раз во время второй конной прогулки с Фредди. Это было восьмиугольное каменное строение, с куполом и большими застекленными окнами на все восемь сторон. Ее отец любил ходить туда читать в солнечные дни, даже, если погода была прохладной. Он ей объяснял, что стекло сохраняет тепло.

– Мое кресло не сможем проехать по траве, – грустно заметила она. – Ты иди, Фредди. А я побуду здесь и отдохну. Или, если хочешь, можешь сперва отнести меня внутрь. Я почитаю.

Но он улыбнулся ей, и нагнувшись, подхватил на руки.

– Мои ноги пройдут по траве, – сказал он, направляясь в сторону деревьев, которые скрывали беседку так, что ее нельзя было увидеть с террасы.

– Но это слишком далеко, – запротестовала она. – Я слишком тяжелая.

– Перышко и то тяжелее, – заявил он. – Хотя в последние дни ты ешь значительно больше, как я погляжу, Клара. За себя и лошадь.

– Ужасно! – Возразила она. – Я думаю, что на мой аппетит повлиял свежий воздух, Фредди. Я слишком худая, не правда ли? – Она совсем не напрашивалась на комплимент. Она всегда сознавала свою непривлекательность. Иногда она просто желала быть хотя бы относительно миленькой. Особенно теперь. Она хотела бы быть красивой для него. Что за глупая мысль.

– Ты такая, какая есть, – ответил он. – Для меня ты красива, любовь моя. Но мне нравится, что у тебя появился аппетит, и совсем не возражаю против дополнительной пары фунтов. Хотя я точно буду страдать отдышкой, и буду изнурен необходимостью носить тебя в беседки, и, Бог знает, куда еще.

– Это твоя вина, что ты запыхался, – ответила она. – Я не просила тебя нести меня.

В беседке было слишком жарко. Горячо, как в печке. После того, как он посадил ее на место внутри беседки, они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Хорошо поджаренное мясо сегодня на ужин? – поинтересовался он. – Такая идея тебе нравится?

– Не особо, – тут же ответила она. – Мой аппетит еще не настолько возрос.

И поэтому он вынес ее наружу, устроил на траве и сел рядом. Трава, как оказалось, была мягкой, прохладной и обладала сладким ароматом. Клара чувствовала себя замечательно.

– Папа никогда бы мне не позволил сидеть на траве, – сказала она, ложась на спину, и закрыв глаза, положила руки ладонями вниз. Она слегка касалась ими травы. – Он опасался влажности.

– Дождя уже не было несколько дней, - сказал он, опершись на локоть и глядя на нее сверху вниз. – Или недель? Доктор Фредерик Салливан рекомендует много травы, свежего воздуха, солнечного света и еды. Все это принесет тебе огромную пользу. Моя репутация в мире медицины залог правильности моих суждений.

Она рассмеялась, потом снова засмеялась и сморщила носик от щекотки, и, открыв глаза, увидела, что он проводит по нему травинкой.

– Это так мило, - заявила она. – Очень мило. – Она лежала неподвижно и слушала пение птиц. Жужжание насекомых. И легкий ветерок, шевелящий верхушки деревьев. Она чувствовала солнечное тепло на своем лице. Она ощущала запах травы.

Это все живое, думала она. Вот, что отличало жизнь снаружи. Все было живым, даже трава под ней. Она была окружена жизнью. Она дышла жизнью и наполняла ею легкие и тело. Она чувствовала себя так, как будто могла встать и пойти - даже побежать, если попытается. Она попробовала пошевелить ногами от лодыжек. Она чувствовала свои ноги. Просто они были слабыми и бесполезными. Ее лодыжки не повиновались ее воле.

Она открыла глаза и посмотрела на облака, проплывающие над ней.

– Котенок, – сказала она. – Посмотри на него, Фредди. Вон на то облако.

Он посмотрел, теребя травинку в зубах.

– Котенок? - проговорил он. – Это плывущий корабль.

– Нет же. Посмотри туда. – Возразила она. – О, а вот рядом с ним распустившаяся роза.

– Лошадь, вставшая на дыбы, – парировал он.

Она закрыла глаза и улыбнулась.

– Тебе нравится дразнить меня, – сказала она в ответ.

Внезапно солнце скрылось, и он прижался своими губами к ее губам.

– Облака могут принимать любую форму, все зависит от того, кто смотрит, любовь моя, – пояснил он. – В этом и состоит их загадка.

– Я никогда раньше не смотрела на них. – призналась она, открыв глаза снова. – Что это за огромная и удивительная вселенная, Фредди, и мы являемся ее частью. Земля вращается под нами.