- Андрюш, а почему они решили застрелить артиста? Не круче было захватить заложников или заминировать театр?

  - Сейчас, подожди, - Полынцев проглотил кусок телятины и запил чаем. - Так о чем, бишь, речь?

  - Ты что вместе с мясом проглотил мой вопрос? Почему они...

  - Да помню, помню, - доставая сигаретку, кашлянул Андрей. - А потому они не стали этого делать, что, во-первых, не захотели повторяться. Были уже и взрывы, и заложники - устарело. А во-вторых, решили показать, что воюют не с мирным населением, которое неизбежно гибнет при массовых терактах, а с конкретным противником. К примеру, поет артист о героях-солдатах, значит, идеологический враг - получи пулю. А кукарекает соловьем про сюси-пуси - значит, друг - живи и радуйся. Точечная тактика - очень верный ход, - он чиркнул зажигалкой. - Представляешь, какая паника в богемных кругах поднялась бы? Да они после этого случая, как черт от ладана, шарахались бы от патриотических песен. И без того-то не жалуют. Вот тебе - малой кровью - большое дело. На личную трусость удар рассчитан - это работает безотказно. Ну и, в-третьих, такая акция легка в исполнении и гуманна по отношению к своим, что немаловажно.

  - Как это? - отхлебнула чай Юля.

  - Да так, - выпустил он колечко дыма. - Акция называлась 'Солнечный удар': Янка должна была снять певца бесшумным патроном, есть такие, никакой глушитель не нужен. Ты бы ничего, естественно, не заметила, фотографирует подруга и фотографирует - нормально. К тому же, бинокль тебе подарили, что б поменьше по сторонам таращилась. После выстрела, сообщники подняли бы панику: мол, в зале бомба, спасайтесь, кто может. С толпой бы и вышли. Дело сделано.

  - Неужели после убийства, кого-то выпустили бы из зала?

  - Они нам показали, как это вживую выглядит - народ смел все преграды, будто волной.

  Юля чуть не проглотила чайный пакетик.

  - У вас там была паника?

  - Еще какая.

  - Бедненький, - она погладила его руку. - Натерпелся. Я только одного не поняла. А зачем им Янка понадобилась? Мужиков, что ли, не нашлось?

  - Вот видишь, и ты об этом спросила, значит, расчет у них оказался верным.

  - В чем?

  - В том, что женщину будут искать в последнюю очередь. Тем более: а) проживавшую в пансионате, а не на частной квартире, бандиты, как правило, делают наоборот; б) ходившую на концерт вместе с подругой-журналисткой, а вашего брата многие побаиваются; в) - дружившую со всеми отдыхающими в засос, то есть - всегда на глазах, ничего не скрывала. Одним словом, нормальная диспозиция, крепкая. Вот только Аркадий ее немного подпортил. Сначала на концерт с вами собрался идти. А это уже риск - мало ли, что он мог заметить. Но это бы ладно, если б не интерес к фотоаппарату. Вот здесь они решили: пора заканчивать, слишком далеко мужик полез. Так-то.

  Андрей подозвал официантку и, расплатившись, встал из-за стола.

  Юля, достав косметичку, наскоро привела лицо в порядок, поднявшись следом

  - Куда пойдем?

  - Погуляем в парке. Давно мечтал.

  Они вышли на вымощенную тротуарной плиткой аллею и зашагали вдоль пышных рядов магнолий. Красота и благоухание, бело-зеленое великолепие, птички, бабочки, стрекозы. О любви бы сейчас поговорить, о нежности...

  - Послушай, ну разве женщина может хорошо стрелять? Это ведь мужское занятие.

  - Ошибаешься, - вздохнул Полынцев, сложив крылья. - У вас не хуже получается. А Янка вообще была мастером спорта по биатлону, так что белке в глаз могла попасть.

  - Откуда знаешь?

  - Вчера фээсбэшники рассказали. Да я и сам догадывался. Помнишь экскурсию на скалы?

  - Конечно.

  - Так вот, когда мы в горку поднимались, она ноги по-лыжному ставила, елочкой.

  - Слушай, как ты сообразил все это в одну кучу сложить - фотоаппарат, Аркадий, билеты, акция, биатлон?

  - Ты натолкнула на мысль, там, в подвале.

  - Значит, я тоже помогла?

  - Конечно. Практически, сама раскрыла.

  Красавица засияла новогодним фонариком.

  - Да?! - Здорово! На работе все умрут от зависти. Видишь, а ты не хотел браться за дело. Я сразу почувствовала в нем какую-то тайну. Но, честно сказать, даже не предполагала, что все так серьезно. Акция 'Солнечный удар' - обалдеть можно! Я статью так назову.

  Полынцев, считая, что они уже достаточно обсудили криминальную тему, решил развернуть беседу в более приятном направлении.

  - Не хочешь в море окунуться?

  - Не-а, - отмахнулась Юля, не успев переключиться.

  Этого и следовало ожидать. Пока был нужен - чуть ли ни в рот заглядывала, а как свое получила, так - 'не-а'. Ну, и чему тут удивляться? На большую любовь рассчитывал? Наивняк!

  - Понятно, - невесело кивнул Андрей. - Ну, тогда спасибо за компанию - мне налево, вам направо. Может, когда и встретимся.

  Красавица недоуменно захлопала ресницами.

  - Ты о чем?

  - О том, что дело закончено, и роль моя, кажется, сыграна.

  - Ни фига ты, какими словами заговорил?! - вмиг погас 'фонарик'.

  - Я бы сказал о тебе то же самое.

  - Ты больной, что ли? Какое лево, какое право? Куда тебя понесло? Со сцены упал?

  Засунув руки в карманы, Полынцев остановился посреди аллеи, набрал в грудь побольше воздуха.

  - Я не тупой, и прекрасно понимаю, что отношения пора заканчивать - необходимость в них отпала. Поэтому избавляю тебя от лишних хлопот. Прощай.

  Он, по-армейски, развернулся и пошел к морю. На этот раз сердце не ныло, выбивая твердый маршевый ритм. Когда-то разрыв должен был случиться, так лучше раньше, чем позже. Кончил дело - гуляй смело. Не ждать же, пока тебя еще раз отбреют. Да и потом, самому уходить, как ни крути, легче. Хоть и ненамного. Увидев прямо по курсу парикмахерскую, Андрей немного подумал и решительно взбежал на крыльцо.

  - Бобрик, - коротко бросил он, садясь в кресло.

  Юля была потрясена и обескуражена поведением Полынцева. С чего он завелся? Вроде бы так славненько беседовали, и вдруг, нате вам, взорвался. Что обидно - приперлась к нему в номер, как дура какая, а он еще брыкается, точно жеребец необъезженный. И, главное, ее же методами действует - 'прощай' сказал - обхохочешься. Вообще-то, не очень смешно - противное слово. Но нет, ее так еще не бросали, и у него не получится - пусть объясняется, валенок сибирский!..

   Андрей вышел из парикмахерской обновленным внешне и даже немного внутренне. Будто вместе с волосами сбросил на пол часть проблем. Правильно говорят психологи: смени прическу и жизнь покажется не такой уж гнусной штукой. Сегодня тяжело, завтра будет легче, а послезавтра...

  - Ты почему ведешь себя, как последняя свинья? - гневно спросила Юля, преградив ему путь.

  Он опешил. Не ожидал, что бросится вдогонку.

  - А мне кажется, наоборот - поступил благородно.

  - Слова не путаешь? Где ты здесь благородство увидел?

  - Отвалился, как отработанная ступень от ракеты. Не стал висеть балластом. Муторное это занятие, если честно.

  - Сам себе такую роль отвел, или кто-то дал понять?

  - Ты дала.

  - Что я тебе дала?

  - Вот именно, ничего.

  И тут Юле стало все ясно. Вот откуда этот бзык появился. Мальчик терпел, терпел и надсадил терпелку. А кто виноват? Надо было пользоваться ситуацией, пока позволяла, а не корчить из себя моралиста.

  - Был бы смелее, давно б взял, - снизив тон, пробурчала она под нос.

  - Я бы взял, если б мы при других обстоятельствах сошлись. А так все время кажется, что это не по любви, а в зачет каких-то дел. Сейчас этих дел уже нет и, стало быть, рассчитывать больше не на что.

  - Есть.

  - В смысле?

  - Дело есть: ведь убийство Янки еще не раскрыто.

  - Раскроют те, кому положено. Мне лично поровну.

  - А если это свои?

  - Так же - фиолетово.

  - Вот и получается, Андрюшенька, что тебе на меня начхать. А еще строишь из себя обиженного мальчика.