– Это неправильно! – вскочил Ральф, что выглядело эффектно благодаря его росту. – Джорджина не какая-то там распутница или профурсетка, с которыми ты вечно шляешься. Она…

– Я никогда, никогда не имею дела с профурсетками, – гневно ответил Оскар, угрожающе выгнув бровь.

– Господа, прошу вас, – прервал их Тони. – Оставьте ваши колкости на потом. Джордж, что ты собираешься делать со своим управляющим? Ты хочешь выйти за него замуж?

– Но послушайте!

– Тони! – завопили Оскар и Ральф.

Тони поднял руку, призывая всех к тишине.

– Итак, Джордж?

Джордж стояла в растерянности. Чего она хочет от Гарри? Быть рядом с ним, это ясно. Но все, что выходило за пределы их близости, казалось таким сложным. Почему, ну почему нельзя все оставить, как есть?

– Потому что, – продолжал Тони, – как бы мне не было неприятно признать, Оскар и Ральф правы. Ты должна либо порвать с ним, либо выйти за него замуж. Ты не принадлежишь к тому типу женщин, которые вступают в незаконные отношения с мужчинами.

О боже. У леди Джорджины все сжалось внутри, будто кто-то подошел незаметно сзади и затянул ей корсет. Это ощущение возникало у нее всякий раз, когда она задумывалась о замужестве. Что здесь скажешь?

– Ну…

– Вайолетт писала, что он убивает овец, – кипятился Ральф. – Джорджине нельзя выходить замуж за сумасшедшего.

Неудивительно, что Вайолетт нигде не видно. Джордж прищурила глаза. Написала письма сразу всем братьям, а теперь прячется в лесу и ищет росу с земляникой.

– Ты снова читал мои письма, – заметил Оскар. Позабыв о булочке, он выбирал на подносе кусочек пирога. – Это мне она написала про овец. В твоем письме этого не было, ты ничего не говорил об этом.

Ральф несколько раз порывался что-то сказать, но лишь открывал рот, как мул, жующий что-то не вкусное.

– А как ты узнал? Наверное, тоже читал мои письма?

Оскар злобно ухмыльнулся. Когда-нибудь ему достанется.

– Я старше тебя. И обязан присматривать за своим впечатлительным братцем.

Раздался звон разбитого стекла.

Все посмотрели в сторону камина. У решетки лежали осколки. Облокотившись на каминную полку, Тони стоял и строго смотрел на них.

– Надеюсь, ты не слишком дорожила этой хрустальной вазой, Джордж?

– Нет, вовсе…

– Я рад, – отрезал Тони. – Мы так увлеклись проявлениями братской любви, что отклонились от главной темы. – Он щелкнул пальцами. – Во-первых, веришь ли ты в то, что Гарри Пай сумасшедший и именно он убивает овец на земле Грэнвиля?

– Нет. – Хоть в этом она была уверена.

– Очень хорошо, – Тони отрицательно покачал головой, увидев, что Ральф хочет что-то возразить. – Вы оба доверяете мнению Джордж?

– Конечно, – ответил Ральф.

– Безоговорочно, – подтвердил Оскар.

Тони кивнул и повернулся к Джордж.

– Во-вторых, хочешь ли ты выйти замуж за Гарри Пая?

– Но Тони, он же земельный управляющий! – взмолился Оскар. – Ты же знаешь, что ему нужны только… – Он осекся. – Прости, Джорджи.

Джордж отвернулась. Она чувствовала, что ей сложно дышать.

Только Тони спокойно отнесся к реплике Оскара.

– Джордж, считаешь ли ты, что ему нужны только твои деньги?

– Нет. – Злые, злые братья.

Он поднял брови и многозначительно посмотрел на Оскара.

Оскар развел руками в ответ.

– Ну что ж! – только и ответил он и отошел к окну, прихватив тарелку с едой.

– Ты хочешь за него замуж? – настойчиво повторил Тони.

– Я не знаю!

Джордж задыхалась. Какое еще замужество? Брак – это пуховое покрывало, которое накрывает супругов, и под этим покрывалом становится тесно и душно, и в итоге они задыхаются, но продолжают жить, не замечая, что уже мертвы.

Тони на секунду закрыл глаза.

– Я знаю, что до сих пор ты старательно избегала замужества. И я могу понять тебя. Мы все можем.

Оскар, все еще стоящий у окна, дернул плечом.

Ральф опустил глаза.

Тони продолжал смотреть на нее.

– Если ты отдалась этому мужчине, не кажется ли тебе, что ты уже сделала свой выбор?

– Может быть, – ответила Джордж, поднимаясь. – А может, и нет. В любом случае я не хочу, чтобы на меня давили. Дайте мне время подумать.

Оскар отвернулся от окна и посмотрел на Тони.

– Мы дадим тебе время, – сказал Тони, и Джордж чуть не расплакалась, увидев сочувствие в его глазах.

Она закусила губу и стала изучать книжный стеллаж, который оказался к ней ближе, чем другие. Она провела пальцами по корешкам книг и краем уха услышала, как Ральф говорит Оскару:

– Не хочешь проехаться верхом, Оскар?

– Что? – казалось, Оскар раздражен. А может, у него просто набит рот. – Ты что, с ума сошел? Посмотри, начинается дождь.

Вздох.

– Все равно, поедем со мной.

– Но зачем? Ах да. Ну конечно.

И двое братьев покинули библиотеку.

Джордж едва сдержала улыбку. Оскар всегда был наименее чувствителен. Она обернулась и посмотрела на Тони. Тот стоял лицом к огню. Она вздрогнула. Черт, ведь она хотела рассказать ему еще вчера.

У Тони явно есть глаза на затылке. Он резко обернулся.

– Что?

– Боже, тебе не понравится то, что ты сейчас узнаешь. Мне следовало сразу об этом рассказать, но… – она провела рукой по воздуху. – Боюсь, что у второй твоей сестры тоже проблема.

– У Вайолетт?

Джордж вздохнула.

– Вайолетт оказалась в затруднительном положении.

Он поднял брови.

– Летом ее соблазнили.

– Черт побери, Джордж, – воскликнул Тони, почти завопил. – Почему ты сразу мне не сказала? Она здорова?

– Да, вполне. И прости, я сама только вчера узнала. – Джордж выдохнула. Она так устала от тяжелых разговоров, но надо идти до конца. – Девочка не хотела рассказывать тебе. Боится, что ты заставишь ее выходить замуж.

– Но именно так обычно поступают, чтобы спасти честь семьи. – Тони свирепо глядел на Джордж. – Это достойный молодой человек?

– Нет, – ответила Джордж и поджала губы. – Он шантажирует ее. Говорит, что все расскажет, если она откажется выйти за него.

Он стоял, опираясь своей большой рукой на каминную полку и постукивая указательным пальцем по мраморной поверхности. Джордж едва дышала. Тони иногда бывал невероятно упрям и старомоден. Наверное, во всем виноват титул.

– Мне это не нравится, – Тони оборвал тишину, и Джордж выдохнула. – И кто же он?

– Леонард Вентворт. Мне пришлось долго уговаривать ее, чтобы она назвала его имя. В результате она сдалась, но при условии, что ты не будешь заставлять ее выходить замуж.

– Приятно слышать, что меня здесь держат за самодура, – пробурчал Тони. – Никогда не слышал о Вентворте. Откуда он вообще взялся?

Джордж пожала плечами:

– Точно не знаю. Кажется, кто-то из друзей Ральфа. Помнишь, в июне он приезжал со своей компанией к нам на охоту?

Тони кивнул.

– Да, с Ральфом тогда приехали трое или четверо друзей. Двоих я знаю, это братья Александра, из старинного лестерширского рода.

– Еще там был Фредди Барклай. Он не убил и рябчика, и все нещадно над ним смеялись.

– А один подстрелил десяток птиц, – задумчиво произнес Тони. – Он вроде постарше, чем остальные друзья Ральфа. Почти моего возраста.

– Вайолетт говорит, ему двадцать пять, – поморщилась Джордж. – Можешь себе представить двадцатипятилетнего мужчину, совращающего девочку-подростка? Да еще заставляющего выходить за него замуж?

– Охотник за состоянием, – процедил Тони. – Черт бы его побрал. Надо расспросить о нем Ральфа. И найти этого негодяя.

– Прости меня, – произнесла Джордж. За что бы она ни бралась в последнее время, ничего путного не выходило.

Лицо Тони смягчилось.

– Нет, это ты меня прости. Ты не можешь отвечать за грехи этого человека. Мы с Оскаром и Ральфом все уладим.

– Что ты собираешься делать? – спросила Джордж.

Тяжелые брови Тони сошлись на переносице. Сейчас он стал очень похож на отца. Какое-то время он молчал, и Джордж показалось даже, что он ее не слышал. Но вот он поднял глаза, и она замерла, потрясенная холодом его голубых глаз.