– Янки в Ройял-Оук нет, – вздохнул Дивон, усердно отстирывая белье, которое он зажал между коленями. – По крайней мере, вчера еще не было.

– А что насчет детей? – Фелисити непроизвольно сделала шаг вперед, чтобы не пропустить ни единого слова.

– Там остались еще какие-то люди, – равнодушно ответил капитан, – да только Нэйти не знает кто. – Его опять поразила и даже раздосадовала та настойчивость, с какой эта девица держится за придуманную ею сказочку. Впрочем, поражало его теперь в очаровательной мисс Уэнтворт не только это.

– Когда же мы отправимся? – спросила Фелисити и в волнении заходила по берегу, не обращая внимания на то, что отяжелевшие от прибрежного ила юбки били ее по ногам.

– А ты уверена, что не хочешь присоединиться ко мне, Рыженькая? То есть все-таки немного помыться?

Фелисити вздернула подбородок – никто не вправе говорить ей об этом! Тем более, такой невежа, как этот мятежный капитан.

– Я подожду момента, когда смогу принять ванну… В более комфортабельных условиях.

Дивон в ответ усмехнулся себе под нос и, закончив стирку, выпрямился. Фелисити стояла ни жива, ни мертва, не в силах отвести глаз от его обнаженного тела.

– А что касается комфорта, – пояснил он, собираясь окончательно выйти на берег, – то я не из тех, кто требует многого. – Фелисити, как окаменевшая, продолжала стоять по щиколотки в грязи. – Кроме того, – продолжил он, – считаю своим долгом предупредить, что еще несколько шагов – и мое тело не будет таить в себе никаких секретов.

Кровь бросилась Фелисити в лицо, и только сейчас она осознала, что уже довольно долго стоит, как бы приковаванная взглядом к обнаженному мужскому телу. Она ойкнула и кинулась прочь, слыша за собой едва подавляемый смех.

Итак, Господь послал ей сильное искушение. Ни отец, ни Иебедия никогда не простят ей этого, если узнают, однако это обстоятельство уже никак не мешало ее желанию отодвинуть завесу тайны еще немножечко дальше.

Она еще раз представила себе темные густые волосы на его груди, плавным треугольником уходящие куда-то вниз, туда, где переплетенными клубками играли мускулы живота и бедер и, вероятно, пряталось то длинное и твердое, что ощущалось ею каждый раз, когда капитан накрывал ее своим большим и горячим телом.

Впрочем, все эти соблазнительные картины не помешали девушке добраться до спасительного сарая. Она прислонилась к стене, распустила волосы и мужественно принялась их расчесывать, пытаясь попутно по возможности очистить от грязи. Затем, оторвав от нижней юбки наименее запачканный кусок, старательно вытерла пылавшие огнем щеки.

– Вода помогла бы лучше, – раздался откуда-то сзади голос Дивона.

Фелисити укоризненно глянула через плечо.

– Но в воде были вы.

– Но в данный момент меня там уже нет. – Капитан бросил к ее ногам саквояж, за которым последовали и седельные сумки. – Я обменял Яблочко на лодку.

– Какое яблочко? – почти машинально переспросила Фелисити, удивляясь тому, каким свежим и отдохнувшим, в отличие от нее, выглядит капитан. Он был в чистой и влажной одежде, причем вовсе не в той, что несколько минут назад он так бесстыдно стирал в мутной реке; волосы были причесаны и красиво откинуты назад, открывая загорелый высокий лоб.

– Лошадь, – пояснил он уже из сарая.

– Но мне казалось, что лошадь звали Черничкой, – чуть замявшись, напомнила девушка.

– Черничка… Яблочко… Невелика разница. Может быть, все же поешь риса, поскольку рыба… – но тут он оборвал себя, не желая давать нового повода к горьким слезам, не важно – настоящим или наигранным.

Фелисити согласилась на клейкий рис, удивляясь тому, что в состоянии есть подобную гадость.

– А все-таки, – поинтересовалась она, дожевывая последнюю ложку, – зачем вы отдали лошадь?

– Путешествовать по реке проще. Да, пожалуй, и безопасней.

Лодка оказалась старой и едва способной к передвижению, но капитан был прав, утверждая, что плыть по реке гораздо легче, чем пылить по дороге. По крайней мере, для Фелисити это было именно так. Усевшись на корму, она с любопытством наблюдала, как Дивон вывел посудину на середину реки и сильными взмахами весел погнал ее на юг. Путь их лежал мимо берегов, почти затопленных хмурыми грязными водами, на которых, лениво колыхаясь, росли какие-то высокие жесткие травы. Капитан назвал их солевыми болотами, и пробираться между ними порой было весьма затруднительно.

– Будь у нас время, я бы устроил для тебя целый пир из обитателей этих местечек, – неожиданно сказал Дивон, указывая веслом на волнуемые течением травы. – Крабы, креветки… – он скривил губы —…и аллигаторы!

Девушка отвернулась, глядя, как тихо плещутся на ветру кружева ее зеленого платья, но, подумав, весело рассмеялась.

– Могу поспорить, что уж аллигаторов-то вам есть не приходилось.

– В таком случае, ты проиграла. Мы с Нэйти охотимся на них регулярно.

Фелисити посмотрела на Дивона из-под ресниц долгим взглядом, ибо никак не могла понять, шутит он или нет, но из предосторожности все же вытащила из воды руку.

– Когда мы сможем добраться до Ройял-Оук? – Несмотря на грязь и затянувшийся голод, отнюдь не утоленный вязким подобием риса, девушка находила, что путешествие через испещренные солнечными пятнами странные болота весьма приятно. Даже чересчур приятно, ибо на какое-то время Фелисити даже забыла его причину, любуясь красиво перекатывающимися при гребле мускулами капитана Блэкстоуна.

– Через некоторое время мы уже будем на месте. Лагерь Нэйти разбит на самом краю наших владений. – Дивон направил лодку в очередной узкий проход. – Если будешь внимательна, то увидишь главную пристань как раз справа.

Действительно, через несколько минут девушка увидела пустынный причал, окруженный редкими соснами.

– Он выглядит почему-то запущенным.

– Ничего удивительного, – рассеянно ответил Дивон, опуская весла и не глядя на хорошо знакомое место. – Нет никакой нужды вывозить что-либо из Ройял-Оук с тех пор, как вся местность захвачена северянами.

На это замечание у Фелисити не нашлось ответа. Ведь говорить о том, что она рада победам союзных сил и мечтает о полном изгнании конфедератов с американского Юга, было бы просто глупо. А уж упоминать о полном освобождении рабов!.. С другой стороны, ей по-своему было жаль капитана – ведь потерять свой собственный дом дело несладкое.

Однако через несколько минут ее сострадание улетучилось, уступив место уже привычному недоверию.

– Куда мы направляемся на этот раз? – спросила она, так как лодка скользнула мимо канала, ведущего к пристани, и оказалась в укромном месте, где низко стелющиеся ветви прибрежных деревьев покрывали реку сплошным ковром, а борта лодки царапали жесткие переплетенные травы.

– Я думаю, будет удобней подойти с черного хода.

– Но почему? – Гораздо удобней было бы причалить к пустынной и еще вполне добротной пристани, и там привязать лодку, пусть даже такую развалюху.

В ответ на это замечание Дивон промолчал, и Фелисити вынуждена была уточнить:

– Это из-за янки? Но ведь вы сами сказали, что их здесь нет.

– Нэйти сказал, что вчера их тут не было, – уточнил капитан, и Фелисити раздраженно откинулась на скамейке.

Наконец Дивон остановил лодку в совершенно заросшем и топком местечке, от которого если и вела когда-то тропинка, то ныне она бесследно исчезла, поглощенная наступающим болотом. Туфли девушки с хлюпаньем погрузились в пористую, как губка, землю.

– Не забудьте мой саквояж.

– Твое золото здесь будет куда в большей безопасности чем на берегу. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не сходим на разведку.

– Разведка меня не интересует, – огрызнулась Фелисити, с трудом вытаскивая ноги из влажного грунта. – Я хочу…

Капитан резко повернулся и одним взглядом своих кипящих бешенством зеленых глаз заставил ее замолчать. Успокоившись, он добавил тихо и быстро, тоном, не оставляющим никакой возможности для пререканий:

– Мне тысячу раз наплевать на ваши желания, мисс. Я ничуть не сомневаюсь в том, что вы с радостью броситесь в объятия хоть целого полка янки.