— Чем хищники, змеи и прочая живность хуже машин, ядовитых выбросов, преступности и гопников на Земле?

И я была полностью с ней согласна. Дикие животные даже лучше: они не нарушают установленных природой правил и не стремятся уничтожить противника просто от нечего делать. Взять, например, тех же змей: не наступай на них, не пугай — они и не нападут. А если охотишься — то добыча имеет полное право сопротивляться.

Погруженная в свои мысли, я бродила по пояс в воде по песчаному дну, нащупывая ступнями и собирая в корзину местных моллюсков с двустворчатыми и трехстворчатыми раковинами, а потом, отнеся добычу к плоту, отправилась купаться. Доплыла до кувшинки со слегка розоватыми, сладко-кислыми лепестками и неожиданно заметила внизу нечто странное. Некоторое время я почти неподвижно сидела в воде, а потом нырнула. Мне не померещилось. На дне озера оказались целые заросли кустов. Без листьев, но, похоже, того же самого вида, что и ивы, встречающейся по берегам. Ветки не гнили, а оставались такими же плотными и живыми, в чем я убедилась, еще раз нырнув и срезав прут. Купаться резко расхотелось. Выбравшись на берег, я посидела, разглядывая тонкую и гибкую ветку, после чего, так и не расставшись с ней, пошла к своему плоту.

Кусты под водой. На Земле такое чаще всего происходит, когда затапливают местность, создавая новые пруды или водохранилища. Но в данном случае причина другая, и она прямо под моим носом. Точнее — над. Задрав голову, я посмотрела на висящую в небе лишь немного склонившуюся к востоку огромную желтую луну. Какой высоты она может создать прилив? И что останется от нынешнего озера, когда она скроется за горизонтом? Окажутся ли эти места такими же привлекательными для поселения, какими выглядят сейчас? Дождавшись возвращения других посвященных с разведки, я поделилась с ними своими опасениями.

— Да, ты права, — кивнула Юля. — Но не обязательно дожидаться отлива: вода чистая, можно и сейчас осмотреть дно и прикинуть, что будет после заката псевдо-солнца.

— Точно! — оживилась я. — Тогда, по крайней мере, сюрпризов меньше будет!

Договорить нам не дала Темная, подойдя к плоту и призывно махнув рукой.

— Пантера, нам опять работа привалила.

— Опять? — недовольно переспросила я, направляясь за ней. Вот у кого-кого, а у Темной, по-моему, это еще только первое дело будет. — Что случилось?

— Не знаю, Артур не сказал. Просто велел тебя позвать, — она скривилась, как будто надкусила лимон. — Раскомандовался, понимаешь.

— Ну, он же лидер в своей группе, — сказала я, пожав плечами. — К тому же, единственный из нас мужчина.

— Мужчина? Он? — Темная усмехнулась и посмотрела на меня, как на идиотку. — Ты разве забыла, что он махаон?

— Не вижу разницы. Ты, что, перестала быть женщиной от того, что присоединилась к амазонкам?

— Нет. Но я — это особый случай.

Я неприязненно покосилась на нее.

— Впрочем, это не важно, — заметив мое недовольство, перевела разговор Темная. — Как тебе это место?

— Еще не знаю, — я снова пожала плечами и обрадовалась, обнаружив, что мы уже пришли и не придется продолжать разговор. Мы с Темной подошли к задумавшемуся Артуру одновременно с остальными дежурными.

— Девочки, у меня плохая новость. Судя по всему, на этот раз все-таки кража, — сообщил нам махаон.

Вечер 255 суток (4 июля 1 года).

Джунгли

Подойдя к пострадавшему, мы внимательно осмотрели место происшествия. Н-да, Артур прав. Исчезновение вещей с довольно крепкого маленького одиночного плота, да еще и из прикрепленной к нему добротной корзины с крышкой, вряд ли может объясняться рассеянностью его обладателя. По словам Петра (пострадавшего), исчезло три ножа, топор, два котелка, пила, четыре больших набора рыболовных крючков и два спальных мешка, в общем, почти все «наследство» керелей, оставленное дома, кроме двух закопченных посудин.

— Ты кого-нибудь подозреваешь? Есть враги или недоброжелатели? — деловито поинтересовалась я.

— Да вроде нет, — развел руками Петр. — Я со всеми в хороших отношениях.

— Многие знают о краже? — задумчиво прищурившись, спросила Темная. — Если нет, можно прямо сейчас провести обыск…

Роза с Женей дружно замотали головами.

— Думаю, уже все знают, — пояснила Роза.

— А тех, кто еще не в курсе, просветят уже до заката, — добавила Женя, посмотрев в сторону вечернего солнца.

— Тем больше резона не тянуть, а приступать к обыску прямо сейчас, — не сдавалась Темная.

— Можно попробовать, — кивнул Артур. — Петр, ты узнаешь свои вещи, если их увидишь?

— Спрашиваете, — заулыбался мужчина. — Кроме того, что я их и так знаю, у меня на каждой мое имя и фамилия либо выгравированы, либо написаны.

— А еще можно разузнать у соседей, может, кто что видел, — предложила я.

И мы отправились по плотам. Сильное недоумение вызывал тот факт, что практически все свободные с готовностью, совсем без возражений позволяли осматривать их имущество. Единственным, но обязательным условием являлось присутствие владельца.

— Это уже не в первый раз, — пояснила Роза, когда я поделилась с коллегами замеченной странностью.

— Почему тогда наш плот ни разу не обыскивали? — удивилась я.

— Все просто: обычно искомое находили раньше.

— А сейчас вообще вряд ли найдем, — со вздохом констатировала Женя. Я вопросительно подняла бровь.

— Раньше мы плыли. И, прикарманив чужое, чтобы с ним не расстаться, приходилось прятать на плоту. А сейчас можно закопать где угодно, да вот хотя бы в лесу, и достать, когда страсти улягутся и все разбегутся.

— Не суди всех по себе, — недовольно буркнула Темная. — Не каждый об этом подумает.

— А вор, судя по всему, вовсе не дурак, — возразила Женя. — Он ведь дождался, пока мы решим основаться, и только теперь начал действовать.

— Ну, тогда он поторопился, — злорадно усмехнулась я. — Окончательное решение все еще не принято. Может, мы вообще дальше поплывем.

— Да, я тоже считаю, что здесь не стоит оставаться, — кивнула Темная.

— Но, пока мы стоим, вещи можно спрятать в лесу, — продолжила гнуть свою линию Женя.

— Девочки, хватит спорить, — не выдержал Артур. — Сначала осмотрим плоты, а в случае неудачи подумаем о других вариантах, договорились?

Мы кивнули, только Темная недовольно фыркнула. Но даже она не стала возражать.

Обыск проходил нетипично, больше напоминая экскурсию. Заметив неподдельный интерес, проявляемый мной и махаоном к самоделкам, практически каждый владелец стремился дать хотя бы краткий экскурс в историю своих вещей. Чего мы только не насмотрелись: целый штаб разнообразных емкостей от корзин и плетеных сеток до сумок и деревянных сосудов, костяные и каменные ножи, пилки и гарпуны, множество украшений, рогатины и дротики различных конструкций и еще очень много других вещей. Даже пара самодельных музыкальных инструментов: один — ударный, сделанный из обрезка толстого бамбукового ствола, а другой — струнный, представляющий собой изогнутую палку с тремя туго натянутыми волосяными лесками вместо струн. Кстати, уже у многих есть грубо выделанные шкурки мелких животных. Надо будет предложить своим тоже этим заняться.

В процессе поиска выяснилось, что Петр не особо жадничал: мы обнаружили шесть подаренных им ножей, восемь топоров и немалое количество другого имущества.

— А зачем мне, например, одиннадцать топоров? — ответил он на мой вопрос. — Я же не все отдал, а только от лишнего избавился. К тому же не всем повезло сохранить почти все «наследство» керелей, а так хоть какое-то восстановление справедливости.

— Из-за этого искать сложнее будет, — задумчиво сказала я. — Ведь если преступник кто-то из одаренных, то он легко может пользоваться ворованной вещью под видом своей.

— Не стоит плохо думать о людях, — покачала головой Роза.

— Но и не следует забывать о человеческой жадности, — заметила Темная.