44

Страдая от полученных ударов, но еще более от действия магического зелья, Санчо «мигом припал к кувшину, но, уверившись после первого же глотка, что это просто вода, не стал больше пить и попросил Мариторнес принести ему вина, что та весьма охотно и исполнила, уплатив за вино из своего кармана, — видно, недаром про нее говорили, будто, несмотря на свое ремесло, какие-то христианские чувства она все же сумела в себе сохранить. Выпив вина, Санчо тотчас же пришпорил осла, настежь распахнул ворота и в восторге от того, что так ничего и не заплатил и все же вырвался отсюда, — хотя эта радость омрачалась тем, что за него расплатились обычные его поручители, то есть его же собственные бока, — выехал со двора».

45

По поводу Сьерры-Морены ВН замечает: «горный хребет в юго-западной части Испании; самая высокая вершина достигает около 8000 футов; расположен на широте между Филадельфией и Сан-Франциско, если это что-нибудь вам говорит, поскольку вы не учили географии и не имеете никакого представления о конфигурации мира. Куда вы попадете, поднявшись прямо на север по меридиану Рио-де-Жанейро? На оконечность Гренландии, даже не задев Северную Америку».

46

Далее ВН помещает короткое замечание: «Нижеследующее живо напоминает мне то, как многие нацисты оправдывали свои преступления на суде». Скорее всего, имеется в виду рассказ пленника о том, как некоторые вероотступники-христиане на случай, если им придется вернуться на родину, защищали себя с помощью писем, в которых находившиеся под их надзором пленные свидетельствовали, что с ними обращались хорошо. В данном случае вероотступник помогает пленнику и бежит вместе с ним.

47

Путнам сообщает, что второе стихотворение, баллада, «как говорят, была положена на музыку доном Сальваторе Луисом в 1591 году, за четырнадцать лет до появления "Дон Кихота"». (Примеч. ВН.)

48

ВН цитирует Путнама: «Санбенито — накидка из желтого полотна с изображением чертей и пламени, которую носили те, кто был судим инквизицией, признался и раскаялся. Ее надевали приговоренные к сожжению на костре».

49

Как вы помните, в Сьерре-Морене Санчо уже забывал письмо Дон Кихота к Дульсинее и по этой причине был вынужден сочинить историю о вручении письма и оказанном ему приеме. Поэтому со стороны рыцаря естественно ожидать, что Санчо поведет его в ее дворец.

50

ВН цитирует Путнама: «Эти высказывания Санчо могут показаться в корне противоречащими его характеру, но это никоим образом не объясняется недосмотром автора. Не вызывает сомнений, что во второй части книги, в отличие от первой, Сервантес намеренно пытается обрисовать определенное развитие характера как оруженосца, так и рыцаря… Нетрудно понять, что Санчо, каким бы простаком он порой ни казался, отнюдь не тупица и вполне мог перенять у своего господина рыцарский жаргон и цветистый стиль».

51

ВН цитирует Путнама: «Отправленных из Орана львов должны были выгрузить на берег в Картахене, следовательно, Дон Кихот со своими попутчиками никак не могли их встретить по дороге в Сарагосу».

52

В публичном предсмертном отречении Дон Кихота от рыцарских романов ни словом не говорится о пещере Монтесиноса.

53

ВН мимоходом отмечает реплику, брошенную Дон Кихотом перепуганному Санчо: «"Может статься, ты шагаешь пеший и босый по Рифейским горам <…>?" Любопытно, что пятьюдесятью годами позже настоящий изгнанник, несчастный преследуемый протопоп Аввакум, первый русский прозаик, шел пешим по этим Рифейским — то есть Уральским — горам».

54

ВН приводит комментарий Путнама: «Намек на подложное продолжение первой части, написанное Фернандесом Авельянедой. Родригес Марин: "Когда Сервантес собирался писать эту главу, в руки ему попала "Вторая часть хитроумного идальго дон Кихота Ламанчского", предположительно сочиненная неким Алонсо Фернандесом Авельянедой и опубликованная в 1614 году в Таррагоне". См. пролог ко второй части».

55

ВН приводит высказывание Ормсби, содержащееся в комментарии Путнама: «Во второй главе продолжения Авельянеды Альдонса Лоренсо в письме Дон Кихоту грозит отлупить его за то, что он называет ее принцессой и Дульсинеей, и тогда Дон Кихот, уязвленный ее неблагодарностью, решает приискать себе другую даму сердца».

56

ВН цитирует комментарий Путнама: «Не кто иной, как Сервантес, в седьмой главе первой части назвал жену Санчо Мари Гутьеррес, в той же самой главе, несколькими строками выше он назвал ее Хуаной Гутьеррес, а в пятьдесят второй главе первой части — Хуаной Панса».

57

ВН цитирует комментарий Путнама: «В этой главе автор явно обнаруживает собственное представление о характере Санчо, можно видеть, с каким уважением относится он к оруженосцу в частности и к крестьянам вообще. Именно это подчеркивает Обри Белл [склонный идеализировать Санчо. — ВН} в своем «Сервантесе». Санчо не обжора, не пьяница, не грубый клоун; он "gracioso", "шутник", а это совершенно другое. Одна из главных погрешностей Мотто и некоторых других английских переводчиков в том, что они превратили Санчо в клоуна-кокни».

58

ВН добавляет: «NB: сомнительно, чтобы подобное замечание о политической полиции могло быть сделано в современной России».

59

ВН помечает карандашом на полях: «ДК, борец с неправдой, капитулирует здесь перед ДК, Избавителем Воображаемой Дамы, — он забывает, что когда-то освободил каторжников и эгоистично сосредоточивается на призрачной мечте».

Составил Фредсон Бауэрс