— Вот. Я почистила картошку.

— Хорошо. — Ник взял картошку и высыпал ее в кастрюлю, а Сьюки заметила, что его руки покрыты белесыми волосками. — Я имею в виду, какой у нее опыт? — продолжал Ник. Сьюки наблюдала за тем, как он отбрасывает волосы, лезущие в глаза, а потом перевела взгляд на его челюсть. Он повернулся к ней. — Ты понимаешь, о чем я говорю?

— М-м.

— Знаешь, что я думаю? — быстро сказал он, подаваясь вперед.

— Нет. Что?

— Думаю, ты меня понимаешь.

— М-м.

— Ты знаешь, что приготовление пищи — это вид искусства.

— Да. Тут ты прав.

— Да, я художник. Вот.

— М-м. Почти как мое актерство.

— И я контролирую свое искусство.

— Да, точно, это правильно.

— С другой стороны, я не какой-то гребаный водопроводчик.

— Хочешь, чтобы я поговорила с Кэти?

— А ты поговоришь? — посмотрел на нее Ник.

— Конечно, дружище, — пошла еще дальше Сьюки. — Мы же друзья.

— Ты — звезда, — сказал Ник, улыбаясь. К своему удовольствию, Сьюки ощутила пульсацию внизу живота, но тут завибрировал мобильник Ника.

— Черт, — сказал он, отвечая на звонок.

Когда Кэти и Пэтси присоединились к ним — камера слежения за кафе теперь позволяла покинуть зал, — Ник все еще разговаривал по телефону. А все остальные стояли и смотрели на монитор слежения, установленный в углу кухни. У Дэна и Пола была встреча с поставщиками фруктов и натуральной пиши, а на мониторе было настолько хорошо их видно, что троица наблюдателей почти могла читать по губам, что говорилось на встрече. Они стали перемещать камеру. Теперь они видели то, что происходит снаружи здания. А еще была кнопка вызова экстренной помощи, прямая связь с полицией.

Ник закончил разговор и поинтересовался тем, какой счастливчик готов напрячься и принести ему из кладовки перцы и кабачки.

— Я пойду, — сказала Пэтси, соскакивая со стойки и отбрасывая с лица хвостик.

— Отлично, — подмигнул ей Ник.

Пять минут спустя Пэтси вернулась обратно.

— А где находится кладовка? — спросила она.

Кэти объяснила ей, а Сьюки показала, какой именно ключ из связки открывает замок кладовки. Пэтси энергично кивнула и повернулась к Нику.

— У меня сегодня сплошные стрессы, — объяснила она. — Я забыла дома тональный крем.

— Тебе не нужен тональный крем, красавица, — сказал Ник.

Пэтси улыбнулась.

— Не думаю, что ты понимаешь, — вмешалась Кэти. — Там есть серые клетки, в которых она очень нуждается.

— Ты такая смешная, — прыснула Пэтси.

Пока она ходила в кладовку, Сьюки устроила Нику тур по фотогалерее под названием «Возлюбленные Кэти». К счастью, он почти не взглянул на фотографию Дэна, и Кэти вздохнула свободнее.

— Ключи к замку не подходят, — заявила вернувшаяся Пэтси.

— К верхнему? — уточнила Кэти.

— Я думала, надо открывать нижний замок.

— Нет, я сказала верхний.

Пэтси посмотрела на Кэти, а Кэти, в свою очередь, на Пэтси. Неожиданно Пэтси повернулась и ушла.

— Ну, — сказал Ник. — Ты лижешься с боссом, да? А, значит, он заметил.

— Да, но это было до того, как он приобрел этот бизнес.

— Ты поэтому работу эту получила? — спросил Ник. Кэти охнула.

— Маловероятно, — сказала она, — у нас было совершенно кошмарное свидание, и мы даже не разговаривали, пока он не приобрел это кафе. Думаю, если бы он знал, что я — это я, он никогда не нанял бы меня.

— Верхний замок не работает, — сказала снова появившаяся Пэтси.

— Ты же нашла дверь кладовки, так? — спросила Кэти.

— Да, такая черная.

— Она синяя.

— Ты сказала черная!

— Я сказала синяя.

Пэтси фыркнула и снова ушла.

— Я получила работу, потому что я хорошо ее знаю, — снова обратилась к Нику Кэти, — и у меня несколько лет опыта. Как и у тебя.

— Правда? — спросил Ник.

— Да.

— Верхний замок, синяя дверь, ключ не подходит, — сообщила Пэтси, поднимая ключи вверх.

— Это потому, — с нажимом сказала Кэти, — что ты вставляла не тот ключ. Я сказала цилиндрический ключ.

— Я думала, что ты имела в виду желтый[4].

— Нет, — улыбнулась Кэти, — не желтый. Попробуй еще раз.

Пэтси снова исчезла.

— В общем, так же как и ты, — снова повернулась к Нику Кэти, — я хочу, чтобы это место было настолько хорошим, насколько это возможно. Ничего более, ничего менее.

Пэтси вернулась, неся сумку с овощами, и плюхнула ее на стойку. Сьюки и Кэти зааплодировали.

— Вот, — запыхавшись, объявила Пэтси, — кабачки.

— А перец?

— Он просил кабачки! — чуть не расплакалась Пэтси.

— И перец, — сказала Кэти, — кабачки и перец. Пэтси тяжело вздохнула и надула губки.

— А не лучше ли было бы, если бы вы туда сходили? — спросила она.

— Нет, для меня не лучше, — улыбнулась Кэти. Пэтси посмотрела на пол. Когда Кэти и Сьюки обернулись к Нику, она снова поплелась в кладовку.

— Не забудь сумку! — крикнула Сьюки ей вслед. Пэтси метнулась обратно, схватила сумку и выскочила наружу, бормоча под нос что-то вроде «да отвалите вы все».

— Не надо срываться на девочке, — сказал Ник Кэти, когда Пэтси исчезла из виду.

— Я ни на ком не срываюсь, — ответила Кэти.

— Вот ваш гребаный перец, — сказала Пэтси со слезами в голосе и швырнула сумку на стойку, — у меня перерыв.

В конце смены Кэти и Сьюки ужасно устали. Когда они впервые увидели Пэтси, то не утруждали ее ничем, потому что не нуждались в ее помощи. А теперь, благодаря ей же, им нужна была любая помощь. Их работа превратилась в один сплошной кошмар. Пэтси нужно было посидеть отдохнуть каждые полчаса, она все время жаловалась на боль в ногах и разводила гораздо больше грязи, чем посетители. Она сожгла тост, так долго готовила чашку чая, что клиент не дождался и тихонько ушел; она ходила за Кэти и Сьюки, как младшая сестренка в большом супермаркете. Мужчины этого совершенно не замечали, так что у Кэти и Сьюки создавалось впечатление, что они — уродливые старшие сестры. К вечеру они поняли, что жаловаться на некомпетентность Пэтси кому-то, у кого есть тестостерон, — это пустая трата времени. Слава богу, они могли говорить между собой.

На следующий день состоялось официальное открытие, что означало бесплатный бокал вина к каждому заказу, вкусные канапе, новую одежду для персонала (короткая юбка и верх черный, бирюзовый, фиолетовый или желтый, и небольшой белый фартук), визиты местной прессы и Джеральдину, которая взяла отгул, чтобы пообщаться с фотографами. Дэн был одет в красивый кремовый костюм, темные туфли, темный галстук и зеленое лицо. Пол не пришел, потому что что-то случилось в его офисе.

— Футболист пострадал, а это плохо скажется на городском маркете, — объяснила Пэтси, и хорошее настроение Дэна улетучилось. Казалось, он не может думать над простейшими вещами или совершить самое простое действие. Он слонялся то тут, то там, удостоверяясь, что все хорошо разговаривают с клиентами, смеются и улыбаются фотографам. Потом он пришел на кухню, закрыл дверь и привалился к стойке, массируя виски. Кэти принесла ему стакан воды и таблетки от головной боли. Она даже не смотрела на него, бросила «прими это» и ушла. Она не знала, принял он таблетки или нет. Когда Дэн вышел из кухни, она увидела, что к нему приближается Джеральдина, и почувствовала, что лезет не в свое дело. Она действовала как подружка, пытающаяся помочь еще до того, как ее попросили. Она смотрела, как стоящая к ней спиной Джеральдина, закрывающая собой Дэна, вытаскивает из сумки платок и вытирает его брови и нижнюю губу. «Да, — подумала Кэти, — именно так я себя и вела». Кэти продолжала смотреть и увидела, как парочка повернулась лицом к публике. На лице Джеральдины явно читалось неодобрение, а Дэн с чисто вытертыми бровями, казалось… Что? Сердце Кэти замерло. Это был стыд. Она видела, как Джеральдина что-то говорит ему, протягивая платок, а потом резко поворачивается и уходит. Кэти быстро отвернулась, зная, что выражение ее лица может выдать ее с головой.