– …леди Делази из Дома Миро принадлежит к древнему, но небогатому роду. Несколько лет назад они продали свое место при дворе Дому Даво. О самой Делази говорят, что она очень умна, хотя у меня сложилось впечатление, что это слово можно заменить словом "безжалостна", и мало кто будет с этим спорить. Она политиканша и манипулятор. Словом, она нашла какой-то способ вернуть власть и влияние себе и своему Дому.

"И зовут этот способ Шири", – подумал Лондо.

Остальная информация была обычными бесполезными сплетнями. Лондо выключил видеофон и тихо сидел в темноте. Он чувствовал волнение Стража, который напомнил ему об охраннике, стоявшем снаружи, который мог убрать Шири без лишних вопросов и размышлений.

"Если я убью Шири, как ты просишь, то это произведет большой шум при дворе. Начнется расследование. Даже я не могу вот так запросто кого-либо убить. Это правило ввели после правления Картажье. Женщина, подобная Делази, может найти способ использовать все это, и вы будете скомпрометированы".

"Шири должна быть устранена",- настаивал Страж.

"Тогда позвольте мне сделать это по-своему".

После долгой паузы Страж снова прошептал:

"Отлично. Но мы будем следить".

Лондо вышел из своего шатра, окунулся в бодрящий предрассветный воздух и направился к шатру Шири. Охранник наблюдал за его приближением, но, когда Лондо вошел в ее спальню, не сделал попытки остановить его.

Времена меняются, но императоры все еще обладают определенными… привилегиями.

Лондо предположил, что такие же мысли пришли и в голову Шири, когда она открыла глаза и увидела императора, стоящего над ее кроватью. Он положил руку на ее плечо. Она задрожала от его прикосновения.

– Ваше величество… – начала она.

– Ш-ш-ш! – сказал он.

– Но я не… я никогда…

– Я да, и много раз, но, как говорят земляне, это не стоит того, чтобы так расхваливать, – он улыбнулся, глядя на нее. – Не волнуйся. А сейчас быстро одевайся. Нам нужно многое сделать, а времени очень мало.

Он провел Шири под тент, укрывавший императорскую карету от непогоды, и отпустил гвардейца, поглядевшего им вслед с явным подозрением относительно того, чем они могут заниматься вдвоем в карете.

"Неужели я кажусь таким распутником?" – подумал Лондо, и решил, что скорей всего так и есть. Это неважно.

Пора браться за дело.

– Ты начнешь сзади, – сказал он, – а я – спереди. Мы должны встретиться где-то посредине.

– Ваше величество, а что мне нужно делать?

– Ты когда-нибудь ощипывала птицу к обеду, дитя мое?

– Да, но…

– Тогда ты можешь помочь мне выковырять это, – сказал он и выковырнул небольшой драгоценный камень из борта кареты. Он положил его ей в руку, и ее глаза расширились.

– Бери их аккуратно, по одному, из тех мест, где их много и пропажу не заметят. Вскоре мы встретимся в центре, и у тебя будет достаточно этого добра для того, чтобы обеспечить существование своей семьи на пять поколений вперед.

Она встретила его взгляд, и он увидел в ее глазах недоверие.

– Что я должна отдать за это? – спросила она.

Он положил руки ей на плечи.

– Немножко чести. Это ужасная цена, но боль пройдет со временем. Я бы сделал это ради тебя, но у меня осталось так мало чести, что ее едва хватит на то, чтобы купить вам небольшой коттедж во внешних провинциях.

– Теперь довольно болтовни, – сказал он. – Начнем ощипывать.

Небо начало светлеть, когда Лондо поспешил обратно в шатер. Он на мгновение оглянулся, чтобы увидеть одинокого гвардейца и прижавшуюся к нему Шири, сидевших верхом на дроме, – гвардейцу было поручено увезти Шири. Оглянулась ли она, он не мог сказать.

Он запыхался, но широко улыбался.

Подобные мгновения его особенно веселили.

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы разбудить свиту. Он поднял такой шум, что всполошил охрану, чиновников, полномочных представителей, свиту и дуэний, а также погонщиков дромов, выскочивших из своих палаток полуодетыми. Он скрывал свое удовольствие от этого зрелища, особенно когда в самом центре толпы появилась Делази в платье, надетом таким образом, который не предусматривался ни ее костюмером, ни ее телом, ни Великим Создателем.

– Нас обманули, – сказал он, и его голос перекрыл шум, – И все это произошло из-за вас, Делази.

– Ваше величество, я…

– Вам еще не разрешали говорить, – отрезал он, и она опустила глаза. Лондо обратил свое внимание на остальных: – Эта девушка, Шири из Дома Дей, она такая же провидица, как и я. Сегодня ночью она пришла ко мне в слезах – в слезах, говорю вам, – от собственной лжи. Она верила, что делает это из благих побуждений, но груз притворства и ужасная тайна оказались слишком тяжелы для бедного создания.

Толпа молчала, ожидая продолжения. Лондо продлил паузу, забавляясь в душе, под маской оскорбленного достоинства.

– Тайна в том, что Делази и есть истинная провидица, – сказал он, с удовлетворением заметив изумление на ее лице, – Шири только повторяла ее слова, ибо Делази не хотела быть пророчицей, так как это требует большой ответственности. Жизнь, в уединении, полная ответственности, без возможности выйти замуж и любить. Шири намеревалась пожертвовать всем этим ради блага собственного народа, и позволила себе говорить вместо Делази. Но, этой ночью, накануне ее посвящения, осознав важность и ответственность церемонии, она не смогла больше выносить обман.

Хотя Шири верила, что делает это из лучших побуждений, ложь все еще является ложью. Так что, согласно Императорскому указу, она более не имеет права вступать в контакт со двором. Ее семья освобождается от любых преследований, ибо они неповинны в содеянном. Но никто во дворце не должен общаться с ней. Быть лишенной нашего присутствия – это худшее наказание за такое преступление.

Толпа закивала.

"Хорошо, – подумал Лондо, – Теперь никто не будет пытаться с ней общаться, чтобы собрать информацию, ибо это противоречит тому, что я сейчас сказал.

А теперь – самое забавное."

Он посмотрел на свой шатер.

– Леди Делази, – рявкнул он. – Следуйте за мной.

Она прошла за ним в шатер. Он сел, и мгновение молча смотрел на нее. Она восстановила некоторую часть своего достоинства, и изучала его, так же как он изучал ее.

– Можете говорить, – сказал он.

Делази выпрямилась.

– Ваше величество, я не провидица.

– Верно.

– Тогда вы лгали осознанно.

Он пожал плечами.

– Иначе лгать невозможно.

– И вы полагаете, что я должна с этим жить?

– Да.

– Почему?

– Садитесь, и выслушайте то, что я скажу, – сказал Лондо. Он откинулся на спинку высокого кресла, она уселась напротив. – Давайте поговорим откровенно, Делази. Вы и я – создания политические. Мы унаследовали один и тот же ген аморальности. Вы приклеились к Шири, ибо надеялись использовать ее в своих целях, увеличить свое влияние через тех, кто придет к Тувейну в поисках совета.

– Ваше величество, я никогда…

– Да, именно так. Будучи опекуншей Шири, вы будете первой общаться с ними, прежде чем допустить их к разговору с ней. Вы можете выбирать тех, кого не допускать на встречу с ней, покупая их благосклонность, беря взятки, использовать свой доступ к ней и к ним, утверждая состояние Дома Миро.

Но теперь у вас появилась уникальная возможность, Делази. Мы оба понимаем, что рано или поздно Шири осознала бы, что вы использовали ее. Она благородная душа, и вам почти наверняка гарантирован конфликт на моральной почве. Эта проблема теперь устранена, и этот камешек выкинут из вашей туфли. Как бы вы не пытались, Шири никогда не стала бы менять свои пророчества так, чтобы они были выгодны вам. Если вы сами пророчица, вы сможете говорить все, что вам угодно.

Видя ее реакцию, Лондо понял, что она заинтригована, но все еще насторожена.

– Все еще есть проблема, ваше величество. Как я говорила раньше, я не провидица. Я не могу предвидеть будущее.

Лондо улыбнулся.

– Я тоже. Какая разница? Наша работа – говорить людям то, что они хотят услышать. Только мы делаем это по-разному. Никто на самом деле не хочет услышать правду, милая леди… они на самом деле не хотят знать, как они умрут, что их в будущем ждет печаль и боль, что их имена, их власть, их значимость, в конце концов, поглотит молчание и смерть.