— Мы никому не скажем, Гарри! — все трое немного испугались.

— Простите, но если Рон рассказал вам это через секунду после того, как услышал это в спальне — я не могу доверять никому из вас, тем более Рону, — ответил Гарри.

— Гарри, не надо! — взмолилась Гермиона.

— Прости, Гермиона, — сказал Гарри, направляя на Рона палочку, — "Obliviate!"

Глаза Рона сделались стеклянными, он явно не понимал, что он делает возле камина рядом с друзьями.

— "Obliviate!", "Obliviate!", — повторил заклинания Гарри, указав на Джинни и Гермиону. — Вы обсуждали поведение Рона в отношении того, что он обвиняет меня в симуляции. Идите спать.

Друзья покорно поднялись на ноги и дружно пошли по своим спальням.

Гарри почти не спал, мучаясь чувством вины, что пришлось стереть память у пятерых друзей. Но с другой стороны, это было единственным выходом — информация не должна была выйти из башни Гриффиндора. Когда с Волдемортом будет покончено, Гарри расскажет друзьям об этом, но не теперь.

Гарри проснулся без десяти семь, принял контрастный душ, чтобы прогнать остатки ночи, надел поверх свитера выходную мантию темно-зеленого цвета и вышел из гостиной. Через пятнадцать минут Гарри подошел к каменной горгулье, которая охраняла вход в кабинет директора.

— Сладкая вата, — сказал пароль Гарри.

Горгулья отпрыгнула в сторону, и Гарри шагнул на каменную лестницу, которая стала поднимать его наверх по спирали. Дверь была чуть приоткрыта, что очень удивило Гарри; он несмело зашел внутрь.

— Профессор Дамблдор? — громко позвал Гарри. — Вы здесь?

— Да, Гарри, проходи наверх, — донесся голос Дамблдора со второго яруса круглого кабинета. — Поднимайся на второй этаж, Гарри.

Гарри прошел по кабинету к витой лестнице и впервые оказался на втором этаже кабинета директора Хогвартса. Дамблдор был одет в шикарную мантию небесного цвета, расшитую золотыми месяцами и звездами.

— Отлично выглядишь, Гарри, — сказал Дамблдор, оценив наряд юноши, — как рука?

— Лучше, но я не решился ходить без бандажа, — ответил Гарри, — тяжело пока.

— И не нужно, — сказал Дамблдор. — Подойди ближе, Гарри.

Дамблдор стоял возле высокого подоконника, на котором лежал старый магловский журнал.

— "Portus!" — указал на него палочкой Дамблдор, и журнал засветился голубым цветом. — На счет три, Гарри.

Гарри положил ладонь на обложку журнала рядом с рукой директора.

— Один, два, три.

Гарри вновь словно дернуло за пупок и закрутило в темноте. Через тридцать секунд кружение прекратилось, и Гарри снова очутился в министерстве магии.

— Вот мы и на месте, Гарри, — сказал Дамблдор, сворачивая журнал в трубочку и пряча в мантии. — Идем.

Они приземлились в Атриуме возле фонтана, где прошлым летом Волдеморт и Дамблдор сражались на дуэли. Гарри отогнал от себя мысли о Сириусе и проследовал за Дамблдором к лифтам. Директор нажал на кнопку девятого уровня, и лифт загремел, поднимая его и Гарри вверх.

— Департамент тайн, — сообщил холодный женский голос.

У Гарри все перевернулось внутри, когда он увидел вместе с Дамблдором длинный черный коридор.

— Гарри, нам не туда, — тихо сказал Дамблдор, потянув юношу за рукав в сторону лестницы, ведущей вниз. — Идем, тебе не надо сейчас думать об этом.

— Да, да, конечно, — заикаясь, ответил Гарри.

Они спустились до конца, и пошли по длинному черному коридору, так напоминавшему Гарри подземелья Мастера Зелий. Гарри шел за Дамблдором, автоматически передвигая ноги, но все его мысли были сейчас в той комнате, где погиб Сириус.

— Даже не думай об этом, Гарри, — Дамблдору даже не нужно было читать мысли юноши, чтобы понять, о чем он думает. — Этого не стоит делать. Мы пришли.

Гарри уставился на тяжелую темную дверь с железным замком и узнал эту дверь, она вела в зал номер десять — именно здесь проходило его слушание прошлым летом.

— Слушай меня, Гарри, — сказал Дамблдор, — ты должен держать себя в руках. Я понимаю, что тебе очень тяжело находиться тут снова, Гарри. Но если ты потеряешь контроль над своими эмоциями — нанесешь оскорбление суду. Этого не нужно, тебя могут наказать.

— Да, сэр, — безразлично ответил Гарри. — Что мне надо будет говорить?

— Тебе будут задавать вопросы, а ты просто должен будешь правдиво ответить на них, — сказал Дамблдор. — Естественно, ты не должен говорить о том, что Северус был рядом с тобой, ухаживая за тобой. Ты должен будешь сказать, что тебя лечила мадам Помфри и главный лекарь госпиталя Мунго.

— А как его зовут? — спросил Гарри.

— Сидней Клейн Шеддоуз, — ответил Дамблдор. — Пора, идем.

Дамблдор открыл тяжелую дверь, пропустив Гарри вперед. Гарри ощутил холод, когда вошел в зал. Неприятные воспоминания вспыли в его голове.

— Идем, Гарри, — взял юношу под левую руку Дамблдор и повел его направо.

Они сели на первый ряд возвышающихся, как трибуны, вверх скамеек. Суд был в полном составе, но претерпел значительные изменения. Гарри узнал только пять или семь волшебников, которые были на его слушании в прошлом году.

— Сэр, а кто возглавляет Визенгамот? — спросил Гарри.

— Амос Диггори, — ответил Дамблдор. — Но принимать решение будет весь состав суда. Держи себя в руках, Гарри.

Дамблдор положил свою руку на левое плечо Гарри, когда двери зала открылись, и авроры ввели Малфоя, Крэбба и Гойла. Гарри обнаружил, что те выглядели очень плохо, напугано. Драко сильно похудел, не говоря уже о том, как истощали его дружки. Гарри раздирало злорадство при виде этой троицы.

— Мистер Адам Уорриэлз — главный обвинитель, — услышал Гарри голос позади себя. — Господа Малфой, Крэбб и Гойл, кто является вашими свидетелями защиты?

Все трое испуганно переглянулись.

— Нашим свидетелем защиты, — робко начал Малфой, — будет Северус Снэйп.

— Что? — выдохнул Гарри, но Дамблдор схватил его за руку, не дав встать. — Вы знали и не сказали мне?

— Я не знал, Гарри, клянусь тебе, — ответил Дамблдор, — для меня это такой же сюрприз.

— Хорошо, — сказал Уорриэлз. — Ваш защитник прибыл?

— Да, он за дверью, — ответил Малфой.

— Попросите мистера Снэйпа войти в зал суда, — попросил Уорриэлз одного из помощников.

Тот открыл большую дверь, и в зал уверенной походкой вошел Снэйп. Он выглядел великолепно. На улице было достаточно тепло, что позволило ему одеться в тонкий шелк: он был одет во все серебристое, а на правом мизинце Гарри даже разглядел золотой перстень с печаткой родового герба, судя по всему.

Снэйп прошел по середины зала, поклонился Визенгамоту и присел на стул рядом со слизеринцами.

— Назовите свое полное имя, дату и место проживания, — вежливо попросил Уорриэлз Снэйпа.

— Северус Снэйп, — глубоким невозмутимым голосом ответил Снэйп, — родился девятого января 1960 года; в данный момент проживаю в родовом замке Turris Astrum, на Юге Шотландии.

— Мистер Снэйп, вы являетесь добровольным свидетелем защиты этих господ? — спросил Уорриэлз.

— Простите, мистер Уорриэлз, — ровным голосом сказал Снэйп, — я не понял вашего вопроса.

— Суд хотел бы уточнить, не является ли ваше желание следствием давления на вашу персону, мистер Снэйп, — разъяснил Уорриэлз.

— Нет, на меня не было оказано никакого давления, мистер Уорриэлз, — спокойно ответил Снэйп, — дело в том, что меня лично попросил один человек; из близких обвиняемых.

— Назовите его имя, мистер Снэйп, — потребовал Уорриэлз.

— Это относится к делу, которое мы рассматриваем? — спросил Снэйп, и Гарри почувствовал, что Мастер Зелий не желает отвечать на такие вопросы.

— Да, мистер Снэйп, — настаивал Уорриэлз, — вы обязаны нам сказать. Так как их родители разыскиваются, мы должны знать, если вы общались с ними.

— Что бы затем на месте ребят оказался я? — спросил Снэйп.

— Нет, мистер Снэйп, это просто для протокола, — ответил Уорриэлз. — Так кто попросил вас защищать обвиняемых?