Наконец, ему удалось справиться с непослушными поводьями и он стремительно бросился к зданию, толчком распахнул дверь и вбежал внутрь здания.

Латур остановился в самом конце зрительного зала, прислонился к стене. Его глаза не могли насмотреться на прекрасную женщину, сидевшую на сцене.

Как могло случиться, что она стала еще лучше, расцвела и стала еще красивее, чем тогда, когда он видел ее в последний раз. Сердце Джима, казалось, выскочит из груди, пока он дожидался окончания выступления.

Когда раздались аплодисменты, Джим пошел за кулисы. Возле ее гримерной Джим внезапно нахмурился. «А что, если у нее уже появился другой мужчина. Ведь после того, что случилось здесь несколько недель назад, более чем вероятно, что Сэйдж могла найти себе человека, который мог бы ее защитить».

Латур стоял в узеньком коридоре, говоря себе, что не позволит Сэйдж тут оставаться. Он заберет ее в Коттонвуд, где ее так давно ждут и любят.

Затем он сделал еще два шага и вдруг остановился. Сэйдж только что закончила выступление и шла навстречу ему. Их глаза встретились…

— Джим!.. — Сэйдж бросилась навстречу Латуру. — Что ты тут делаешь? Случилось что-нибудь с Дэнни?

— С Дэнни все в порядке, — мужчина схватил ее за локоть, потянул к себе. — О, Боже, Сэйдж! — воскликнул он. — Я же думал, что ты погибла!

И прежде, чем Сэйдж смогла осознать то, что ей говорили, рот Джима прильнул к ее губам, нежно, взволнованно.

— О, Сэйдж! — прошептал он, не отрываясь от ее губ. — Я сотни раз чуть не умер, думая о том, что навеки потерял тебя. Я тебя больше никуда не отпущу.

Наконец, он посмотрел на нее, любуясь лицом, которое так часто видел в своих снах.

Бережно проведя пальцами по щеке женщины, Латур сказал:

— Мы остановимся у Кэрри, соберем твои вещи и затем поедем домой. — Он снова склонился к Сэйдж пытаясь ее поцеловать, но она увернулась от его ищущих губ и произнесла:

— Сожалею, Джим, но я не вернусь с тобой в Коттонвуд. Здесь у меня появился мой собственный дом. Меня тут все уважают. Я не поеду с тобой назад и не буду твоей шлюхой.

— Сэйдж! — воскликнул Джим, схватив ее лицо и повернув к себе, чтобы заглянуть ей в глаза. — Ты же прекрасно знаешь, что никогда ею не была. Я тебя люблю. Это совсем другое.

Он провел пальцем по ее нежным, алым губам:

— Я хочу, чтобы ты была моей женой, чтобы мы могли всегда жить вместе.

— Что ты имеешь в виду, Джим? — Сэйдж изумленно посмотрела на него своими огромными зелеными глазами. Она боялась, что это все ей снится, что вот-вот она проснется и вновь наступит день, с его вечной тоской об этом сильном и таком дорогом, таком родном мужчине.

Лицо Джима смягчилось.

— Я никогда не желал ничего в своей жизни так сильно. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

И он вновь наклонился, и на этот раз женщина не отвела своих губ.

— Пойдем, давай уйдем отсюда. Я так хочу остаться с тобой наедине.

Сэйдж скрыла улыбку. «Он не знает ничего, но придется ему рассказать обо всем, прежде чем он вновь ляжет с нею в постель. В доме, где она живет — четыре ребенка, так что ему, скорее всего, придется спать в одиночестве».

— В нескольких милях от города у меня есть свой дом, — сказала она, освобождаясь от его объятий. — В конюшне стоит моя лошадь. Поехали? — Конечно! — усмехнулся Джим и обнял ее за талию, когда они вышли на улицу.

— Ого! Я знаю эту лошадь! — воскликнул Латур, когда Сэйдж вышла из конюшни. — Это же кобыла Реда Харлена. Как это тебе удалось заполучить такую конягу?

— Я расскажу тебе об этом по пути к моему дому, — ответила Сэйдж, когда Джим помог ей забраться в седло.

Стояла прекрасная лунная ночь, Сэйдж и Джим ехали по равнине, и она рассказывала ему обо всем, что произошло с нею тогда.

— Как я жалею, что не уберег тебя от всего этого, — сказал Джим, когда она закончила свой рассказ.

Однако, Сэйдж пока не рассказала ему о мальчиках, которых она встретила в лачуге Миланда. Она решила приготовить для него большой сюрприз.

— На случай, если кто будет спрашивать тебя — это именно я тот человек, который пристрелил этого ублюдка. Он сказал, что убил тебя и бросил твое тело на съедение волкам.

— Не сомневаюсь, что в ту же секунду он умер.

Они немного помолчали, каждый заново переживая про себя те страшные минуты. Внезапно Сэйдж сказала:

— Вон там, впереди, мой дом.

Джим посмотрел на тусклый свет, пробивавшийся из окна. Страшная мысль мелькнула у него. Ведь он до сих пор не знает, согласна ли она выйти за него замуж.

— Ты всегда оставляешь горящую лампу, Сэйдж, или уже кто-то занял мое место?

Он повернул Майора, загораживая путь ее лошади.

— У тебя появился другой мужчина? — спросил Джим. Сэйдж с огромным трудом удержалась, чтобы не улыбнуться от удовольствия, что он ее ревнует.

«Пусть он немного помучается», — сказала она себе. Один Бог знает, сколько раз ей самой доводилось испытывать мучения из-за него.

Посмотрев на Латура, Сэйдж тихо произнесла:

— Тебя не было так долго, Джим! Откуда я могла знать, что ты захочешь жениться на мне.

— Я вышибу из него дух, — прорычал Джим и галопом погнал коня к маленькому дому.

Сэйдж посмотрела ему вслед, и на ее лице появилась широкая улыбка. Хорошо бы, чтобы он не вздумал выпороть Лайшу. Она хлестнула лошадь и помчалась вдогонку за Латуром.

Когда она вбежала в комнату через секунду после разъяренного мужчины, сперва ей было даже трудно решить, чье лицо выражало большее изумление.

Джим выглядел так, как будто его по голове чем-то ударили.

Перед ним стоял Лайша с белым, как мел, лицом и широко открытыми глазами.

Женщина захихикала от удовольствия, и тогда Латур повернулся и дико глянул на нее.

— Ты, кажется, решила меня позлить, да? Она кивнула головой:

— Немножко! Ты всю жизнь забавлялся с женщинами, Джим Латур, и я хотела тебе показать, что со мной этот номер не пройдет. Если ты хотя бы раз после того, как мы поженимся, попробуешь мне изменить…

Джим перебил ее и, серьезно посмотрев в глаза Сэйдж, сказал:

— Я не собираюсь даже смотреть на других женщин, Сэйдж, а не то что тащить их в постель. — Отлично! — она улыбнулась ему. — А теперь я хочу познакомить тебя. Это Лайша Ларкин.

Джим пожал протянутую руку подростка. Тогда женщина указала на маленькую фигурку ребенка, спавшего у порога.

— А это Бенни — его брат. Мы должны их усыновить.

— Мы? — радостно заморгал Джим.

— Да, так же, как и того, кто спит рядом с Бенни. Его имя Джемми. А его пятилетняя сестричка Рут Энн — спит со мной. Они дети той женщины, которую Миланд убил, когда она попыталась меня защитить. Их мы тоже должны усыновить.

— Мы-ы? — казалось это единственное слово и мог произнести Джим.

— И потом еще Дэнни. Как ты думаешь…

Лицо Джима расплылось в такой широкой улыбке, что, казалось, блеск его зубов затмит свет лампы.

— После того, как я усыновлю Дэнни, у тебя больше не останется спрятанных детей?

— О, Джим! Я тебя люблю! — Сэйдж бросилась к нему. — Вся наша маленькая семья будет так счастлива!

Джим крепко обнял ее.

— Маленькая?! Отец пятерых детей, даже шестерых, включая Джонти! — Латур отстранился от женщины и серьезно посмотрел на нее. — Как ты думаешь, из меня получится хороший отец? Я же совсем не умею обращаться с детьми.

— Ты будешь самым лучшим отцом в мире, Джим. Он снова обнял ее.

— Надеюсь, я еще куплю земли, разведем побольше скота. Нам понадобится много провизии, чтобы накормить пятерых растущих ребятишек.

Он посмотрел на Лайшу, который изумленно наблюдал за ними. Лайша никогда прежде не видел, чтобы мужчина нежно разговаривал с женщиной Джим улыбнулся подростку.

— Конечно, мы усыновим их. И мне понадобится человек, которого я бы мог назвать своей правой рукой.

Лайша покраснел от удовольствия и опустил голову.

— Ты есть хочешь? — Сэйдж отступила на шаг от Джима.

— Хочу!.. Но только не есть, — он усмехнулся. Сэйдж тоже улыбнулась и сказала'