Глава 8. Поттеры
Лили проснулась в больничном крыле, сумрачном из-за хмурого неба, что заглядывало в не до конца зашторенные окна. Ширма вокруг ее кровати была задернута. Наверное, сейчас время обеда.
Девушка потянулась, осторожно шевеля руками. Хотя они почти уже не болели, благодаря усилиям матери Скорпиуса и мадам Помфри. Ее оставили в больничном крыле до утра понедельника только, наверное, по настоянию встревоженного отца. А мадам Помфри всегда считала, что уж лучше передержать больного под присмотром, чем недодержать…
Девушка поднялась повыше на подушках. Скучно все-таки лежать просто так, когда никто не приходит. Хотя бы Скорпиус зашел. Но его она видела лишь мельком, когда их отправляли в Хогвартс. Лили показалось, что он выглядит усталым и каким-то даже злым, но поговорить с ним об этом ей не удалось. Зато Джеймс рассказал ей о том, как же все на самом деле произошло с ее похищением и спасением.
Скорпиус опять ее спас. В который уже раз. Все-таки не зря он постоянно являлся ей во сне.
Лили улыбнулась. Было так странно, что еще пару месяцев назад она презирала Малфоя. Презирала? Да, немного. Ей казалось, что этот слизеринец все эти годы вставал между ней и ее братом. С тех самых пор, как они с Джеймсом перестали лазить на чердак и делиться секретами.
А еще он ее раздражал. Его постоянной гадкой улыбочкой. Руками в карманах. Вальяжностью. Видом, словно весь мир лишь для него. Сарказмом, вечными шуточками.
И полным игнорированием ее самой. О, да, Скорпиус Малфой всегда игнорировал ее. Он занял место Лили рядом с братом и был вполне этим доволен. Зачем великому слизеринцу какая-то маленькая, да еще рыжая, девчонка? И Лили это бесило, потому что она всегда должна была быть в центре внимания. Особенно брата. А раз Малфой стал частью мира Джеймса, то и в центре внимания слизеринца.
Она никогда не думала об этих своих ощущениях. Пока в этом году не увидела Скорпиуса Малфоя в дверях собственного дома в день рождения брата. Она впервые увидела слизеринца без мантии и без любимой слизеринской улыбочки…
— Привет, Лили, можно к тебе?
Девушка вздрогнула — за ширму зашла Роза.
— Да, привет, заходи. Я уж думала, что весь день проведу тут одна, скучая… — Лили подвинулась, чтобы кузина села рядом.
— Ну, я думаю, что тебе можно и поскучать после всего, — Роза положила на тумбочку книги, что принесла с собой. — Почитаешь, если станет совсем тоскливо.
— Роза, ты чего такая грустная? — Лили посмотрела внимательно на кузину. Девушка почувствовала укол совести — она со всеми своими проблемами почти не думала в последнее время о других. А ведь Роза и Хьюго не меньше Поттеров страдали все это время.
— Да так, — пожала плечами Роза, чуть улыбаясь. — Как ты себя чувствуешь? Я узнала о том, что ты пропала, вчера вечером, но никто толком ничего не мог сказать… Сегодня пришлось буквально пытать Джеймса. Лили, почему вы постоянно пытаетесь сделать вид, что нас с Хьюго и остальными Уизли не касается то, что происходит с вами?
Лили почувствовала теперь уже не укол совести, а чувство настоящей вины.
— Вы хоть и Поттеры, а все равно наша семья, — Роза поправила локон, упавший ей на лицо. — Раньше мы с тобой все время общались, болтали, а теперь ты делаешь вид, будто ты одна во всем Хогвартсе, что до тебя есть дело только Малфою…
— Рози, прости, — Лили протянула перебинтованную руку и погладила кузину по плечу. — Я знаю, что тебе тоже тяжело, ведь твой папа…
— Да не в папе дело, Лили! — мягко покачала головой Роза. — Дело в вас с Джеймсом! Мы же одна семья, почему же вы делаете вид, что я или Хьюго просто ваши школьные друзья? Тебе плохо — ты идешь к Малфою. Джеймсу плохо — он идет к слизеринке. Разве так должно быть?
— Роза…
— Только не оправдывайся, — попросила кузина. — Просто мне бы хотелось, чтобы вы перестали строить из себя таких трагично одиноких людей. Мы, кстати, тоже потеряли тетю Джинни, и наш папа был укушен оборотнем и ушел из дома!
— Дядя Рон ушел из дома? — с испугом переспросила Лили, вдруг заметив, что в глазах сестры мелькнули слезы. Кузина лишь кивнула, отворачиваясь. Господи, как же она могла думать только о себе — о своем горе, о своей боли, о своем счастье?! Как могла не замечать, что рядом страдающая не меньше нее Роза…
— Только не надо такого виноватого и сочувствующего взгляда, Лили, я не затем пришла, — Роза уже была спокойна, словно не было мгновения, когда блестели ее глаза. Какой же сильной была кузина…
С кем она говорит, когда ей плохо? С Шицко или Майклом? Навряд ли, тем более что Роза поссорилась с Майклом. С Хьюго — тоже вряд ли. Подруг у нее не было, кузины были слишком маленькими или слишком легкомысленными…
— Лили, ты меня слышишь?
— Да, да, Роза, — кивнула девушка, снова глядя на кузину. — Я не знала, что дядя Рон ушел… Почему?
— Он считает, что так будет лучше для всех, — пожала плечами Роза, отводя глаза. — Я написала маме, возможно, она сможет объяснить все лучше… Не знаю, что она сейчас должна чувствовать…
Лили сжала локоть сестры, чтобы показать, что она рядом. Роза. Неужели она действительно одинока? Нет, этого не может быть. Одинокой в школе всегда была Лили. Были многочисленные кузены и кузины, но Лили не находила с ними общего языка. Был Хьюго — лучший друг и помощник в домашних заданиях. Но у того были свои друзья, свой круг общения. Квиддич. Квиддич. Девчонки.
А Лили как-то с первого курса осталась одна. Потому что надеялась, что сможет дружить с Джеймсом, как дома, но тому было некогда возиться с младшей сестрой. На первом курсе Гриффиндора вместе с Лили были еще две девочки, которые тут же сдружились, и она осталась одна. С мальчишками ей было неинтересно, потому что они были совсем другими. Не как ее брат.
Зато рядом всегда была Роза. Она находила для Лили время, даже несмотря на учебу и двух друзей. Но все равно Лили была одна, сама по себе. Она перестала ходить за братом, понимая, что она ему в школе совершенно не нужна.
Смирилась. Привыкла. Росла. Была Роза. Был Хьюго. Не необходимые, но всегда рядом. Был Джеймс, необходимый, но с каждым годом все более далекий.
Однажды она подружилась с девочкой с Рейвенкло. Но не заладилось, потому что она слишком привыкла быть одна, не привыкла делиться сплетнями с подружками. Зачем? Для этого были Роза или Шарлотта. Дружбы не получилось.
Выросла, ей стали нравиться мальчики. Но она опять слишком привыкла быть одна. Да и мерила ребят всех одной меркой — любимым оболтусом-братом. И ждала, что однажды появится кто-то, кто легко отодвинет прочь ее любовь к одиночеству.
А потом был день рождения брата и новый образ Скорпиуса Малфоя. Все такого же презираемого, но уже не друга брата, а парня. Наверное, за лето она сама немного изменилась, как и ее тело. Стала взрослее, внимательнее.
— Лили, о чем ты думаешь? — Роза поймала ее растерянный немного взгляд. — Только не говори, что о Малфое…
Лили покачала головой:
— Я думаю о том, что очень плохо поступала с тобой. Ты все время была со мной рядом, а теперь я просто отгородилась…
— Все нормально, я понимаю, — Роза улыбнулась, немного грустно. — Все наладится, вот увидишь.
— Наладится? Думаешь? Я не представляю, как мы будем жить… без мамы. И вы — без дяди Рона… — Лили тяжело вздохнула. Влюбленность в Скорпиуса ненадолго отодвинула на задворки эти нелегкие мысли. А Роза, наверное, думала об этом.
— Как-то все решится, я уверена. Я надеюсь, что папа все же вернется. Если единственной причиной его ухода была боязнь причинить нам вред, то он вернется, — уверенно произнесла кузина. Обе помолчали, наверное, впервые за долгое время поговорив о том, что обеих беспокоило.
— Как у вас дела с Майклом?
Роза усмехнулась:
— Ой, не знаю. Он то ревнует к каждому столбу, то извиняется, что ведет себя глупо. Он действительно ведет себя глупо. Но он же Майкл… — она мило улыбнулась, поправляя одеяло на ногах Лили. — Думаю, все наладится… Он сердится, потому что у меня сейчас много дополнительных занятий, и мы редко можем побыть наедине… А как у тебя с Малфоем? Думаешь, что сумеешь его приручить?