Школьный театр в Москве, опиравшийся на русскую школьную драму, имевший русских актеров и получивший в первой четверти XVIII века большое культурное значение, гораздо больше отвечал требованиям Петра I, чем это могли сделать приглашенные им иноземцы Курст и Фюрст, руководившие публичным театром. Спектакли московской Славяно-греко-латинской академии были связаны с современностью — академия осуществила ряд постановок, посвященных военным успехам России.
Драматургия и представления школьного театра сохраняли по-прежнему свою связь с библейскими и евангельскими образами, а также пользовались характерным приемом аллегорического изображения людей и событий. Одна из первых московских пьес академической (школьной) сцены называлась „Ужасная измена сластолюбивого жития…“. Ее герои — Любовь земная (Прелесть), Мир, Сластолюбие, Пиролюбец, Смерть, Православная церковь, убогий Лазарь. Драма разыгрывалась в масленую неделю, в канун Рождественского поста. А потому любители „запустных пирований“ должны были увидеть воочию спасительные свойства поста и воздержания. Масленица — весела, но пир без меры — пагуба душе. Пост — труден, суров, но спасает и врачует. В основе сюжета лежала притча о бедном и богатом Лазаре. Эта история о двух Лазарях была хорошо известна. Но вместе с тем религиозная форма совмещалась с новыми элементами, которые были злободневными и могли взволновать современников. В представлении школьной драмы „Страшное изображение второго пришествия Господня на землю“ (1702) наряду с аллегорическими героями, изображающими Церковь, Милосердие, Гордыню, Ярость, появился „торжествующий Марс роксоланский“, олицетворяющий Петра и Россию. К нему же приходила Фортуна, и Победа вручала ему знаки величия.
Школьная драма опиралась на богатую символику — это была христианская, античная и языческая символика. Символизм был популярен — в 1705 году распоряжением Петра I была издана книга „Символы и Емблемата“, в которой располагалось 840 гравированных Рисунков с объяснительными комментариями на русском, латинском, Французском и немецком языках. Издание стало справочником для эллегорической литературы. В „Ужасной измене…“ Истина появлялась с мечом и весами, Суд Божий в правой руке держал меч пламенный, а в левой — пальму со скипетром. Сластолюбие выезжало на семиглавом змии. Церковь выходила с крестом и чашею. Дух Лазарев являлся в светлой одежде, а дух Пиролюбца — в черном одеянии.
Сборник символов служил, таким образом, и руководством для костюмирования актеров.
Петр I, „насаждающий науку“, ждал популяризации своих преобразований в школьной драме. В 1702 году в „московских новосияющих Афинах“ готовились ко дню царских именин. Должно было быть представлено действо „Царство мира, идолослужением прежде разоренное и проповедию апостола Петра… паки восстановленное“. Деяния апостолов служили источником для сюжета. В драме речь шла о проповеди апостола Петра, который избавил мир от языческой „лести идольской“. Как всегда, в действии участвовали типичные аллегорические фигуры Любви, Истины, Благолепия, Идолослужения. Ярости. В эпилоге Мир украшался царскими одеждами и „посаждался на камени твердого исповедания, аки на престоле царском“. Петр — значит камень. Этот „перевод“ имени был устойчивым символом проповеднической и панегирической литературы Петровской эпохи.
Взятие шведской крепости Нотебурга Петром I было торжественно отмечено школьным театром Академии в начале 1703 года. Было поставлено „триумфальное действо“ под названием „Торжество мира православного“. Действо изображало войну России против Швеции как борьбу „российского Марса“ против злых сил, олицетворенных в образах „льва шведского“ и „луны таврикийской“. Лев и змея — символы злобы и лукавства. Действо завершалось триумфальным въездом „российского Марса“. Эта антитеза еще не раз повторится во всевозможных триумфальных акциях Петровского времени.
В „Ревности Православия“ (1704) проводилась параллель между триумфами Петра и подвигами ветхозаветного Иисуса Павина. В других школьных драмах Петр I сравнивался с Моисеем. После Полтавской битвы о Петре говорили в драмах то как о Давиде, одолевшем гордого Голиафа, то как о Самсоне, растерзавшем льва, то сравнивали с Геркулесом. Сам Петр как фигура „из жизни“, персона реальная, не мог по правилам риторики и школьной пиитики появляться на сцене в виде действующего лица, но мог быть представлен фигурой, например, Ревности Православия. Иногда смысл представлений разъяснялся надписями, сопровождающими появление персонажа на сцене. Хромой лев (Карл XII) появлялся с надписью: „Хром, но лют“. Позже он же появлялся с надписью „Изменою погибаю“.
Торжественные школьные драмы, посвященные триумфальным событиям, были пышными и эффектными: большие хоры пели торжественные песни, слышались воинственные звуки труб, звучали словесные похвалы воинству, украшались спектакли и воинскими „офицерскими танцами“.
Если в Петровские времена школьные драмы достаточно регулярно появлялись на академической сцене, то позже, во времена царствования Елизаветы Петровны, их достаточно редко ставили. Но именно ко времени Елизаветы относится одна из наиболее значительных академических пьес. Это „Стефанотокос“, сочиненный в начале 40-х годов. Она представляла собой аллегорический комментарий к событию 24 ноября 1741 года — времени, когда Елизавета Петровна овладела императорской короной. В пьесе же речь шла о том, что Стефанотокос, „рожденный в короне“, был лишен происками соотечественников и пришлых иноземцев наследственного престола. (Не такова ли была ситуация и в России? — словно спрашивал автор пьесы.) Стефанотокос изображал Елизавету. Пьеса демонстрировала отрицательное отношение к иноземцам, коими был угнетен и русский народ, и православная церковь (времена бироновщины и регентства Анны Леопольдовны). Это состояние страдания верных сынов земли русской было родственно страданиям Стефанотокоса, испытывающего ненависть придворных, отнятие „родительской чести“. Но Мужество и Верность убедили Стефанотокоса сковать „тяжкими узами“ Злобу, Зависть, Лукавство. По всему миру летит слава, возвещающая наступление нового прекрасного для России времени. Четыре стороны света приходят на поклонение Стефанотокосу. В эпилоге выражается главная мысль пьесы о том, что Господь не покидает уповающих на Него и славою их почитает.
В школьной драме (в лучших ее образцах) уже не абстрактные фигуры Мудрости и Ревности выступают на первый план, но их главный герой — Правитель, человек, облеченный властью. Уже намечены в них и воплощены темы государственного долга Правителя, долга перед народом и славными предками. И все же школьная драма обладала тем, что после нее мы навсегда потеряли — и ее создатели, и ее актеры обладали бескризисным художественным сознанием, скрепленным в единое целое христианским мироощущением. Больше никогда сцена, литература, искусство не будут его носителями с такой степенью убедительности.
Комедиальная храмина
„Комедиальная храмина“ — театральное здание, выстроенное в Москве в 1702 году на Красной площади против Никольских ворот Кремля. Театральное помещение выстроено по приказу царя Петра I для публичного государственного театра. Новый театр значительно отличался от существовавшего во времена царя Алексея Михайловича. Он был общедоступным, то есть рассчитанным не на придворного, а на городского зрителя. Петр I придавал этому театру большое значение. Находясь в Архангельске, он не забывал следить за выполнением его указа о строительстве театра в Москве. Идея Петра I, конечно же, встречала сопротивление в среде поборников старого стиля жизни — им не нравилось и то, что театр расположили в самом центре древней русской столицы. (По первоначальному замыслу театр должен был располагаться внутри Кремля.) К концу 1702 года „Комедиальная храмина“ была готова.
Петр Великий ставил перед театром задачи воспитания общества в духе патриотическом, и он должен был прославлять российское государство и самого Петра, он должен был прославлять победы русского оружия и быть культурным и приличным развлечением. Открытие театра совпало со временем больших побед, одержанных русской армией над войсками Карла XII. Театр предполагалось открыть представлением „триумфальной комедии“, посвященным военным победам России в произошедшей войне.