Начало сентября выдалось теплым, но не душным. Воздух был напоен свежестью и легким винным ароматом. Впрочем, казалось, что все в Будапеште дышало вином. Его подчас наливали прямо на улицах и совершенно бесплатно. Виктор уже отведал три бокала в разных местах Буды и несколько повеселел. Он брел в сумерках, ни о чем не думая первый раз за этот год. Гид с забавным именем Жжольт утром сказал, что любому уважающему себя человеку необходимо посетить Лабиринт под Будайской крепостью и отведать вина из винных фонтанов короля Матиаса. Именно туда, время от времени сверяясь с картой и встречными горожанами, направлялся Виктор.
Только вот никто не предупредил его, что после шести часов вечера в Лабиринте отключают свет. Служитель принял из рук Виктора плату и вручил взамен керосиновую лампу. После чего бесшумно исчез из виду.
Виктор пожал плечами и двинулся в темноту. Сверху постоянно капала вода, под ногами что-то хлюпало, где-то далеко играла странная отрешенная музыка, от которой неприятно холодело в груди. Через какое-то время Виктор услышал журчание воды, а следом почуял запах вина. Молодой человек прибавил шагу.
У четырехгранного, увитого виноградом столба, на каждой грани которого был расположен кран, истекающий темной жидкостью, наполнявшей пространство терпким ароматом, стоял человек, бокал в его руках искрился в неровном свете керосинок.
— Добрый вечер, — негромко произнес он и добавил: — Вот и Вы.
Виктор приподнял лампу на уровень глаз, пытаясь рассмотреть говорившего. Перед ним был его старый знакомый, если можно так сказать о человеке, которого видишь третий раз в жизни.
— Добрый вечер, — чуть удивленно ответил Виктор.
— Не догадались захватить бокал? — спросил старик. — Впрочем, не беда. Я захватил запасной. Всякое может случиться. Стекло имеет свойство биться. Или вот встретишь хорошего человека. Отчего не выпить с таким? Он подмигнул и подставил свободный бокал под винную струю.
Вино оказалось неплохим, и, перед тем как покинуть Лабиринт, они еще раз наполнили бокалы. После зябкости подземелья было приятно вновь окунуться в теплое море осеннего вечера. Старик предложил пройтись до ближайшего ресторанчика и там поужинать. Отказываться не хотелось. Отчего-то Виктор ощущал симпатию к знакомому незнакомцу. Так, с бокалами в руках они и шли, разговаривая о винах, о женщинах, о религии. Беседа нравилась Виктору, на душе стало легко, он даже и не заметил, что напрочь забыл о болезни.
Устроившись за крепким буковым столом в небольшом тихом ресторанчике, они заказали паприкаш и гусиную печенку, а к ним токайское «шесть корзин». Просто Виктору понравилось название.
Старик достал трубку и кисет, не торопясь, с чувством, забил табак и задымил, как заправский морской волк с картинок из детства Виктора.
— В последнее время я стал часто задумываться, — зачем я живу, — произнес старик, выдув несколько сизых колечек. — Когда-то было интересно, а теперь… только и радости, что вот, к примеру, сегодня могу выпить «Токайского нектара». Вы знаете, у венгров даже в гимне есть пара слов об этом добром напитке. Хотя сейчас не об этом.
Виктор смотрел на собеседника и улыбался, не очень-то вслушиваясь в его речи.
— Так вот начал я задумываться. А коли задумываешься, то что-то там вверху щелкает и ласково так подталкивает тебя… если не к ответу, то к выбору. Не беспокойтесь, я не стану изливать вам душу. Моя душа в потемках, пусть там и остается, — старик усмехнулся, глядя прямо в глаза Виктору.
Виктор смутился и забормотал, отводя взгляд:
— Нет, нет. Правда, мне очень…
— Что? — прервал его старик. — Интересно? Кхм. Тем более не буду. Мне показалось, что вы меня не слушаете. Вы только скажите, я перестану. Он добродушно рассмеялся.
— Ну, право слово, что ж вы так смущаетесь? Я ведь не лектор, а вы не студиозус, чтобы слушать меня внимательно, — и вдруг, словно напрочь стерев весь предыдущий разговор, серьезно спросил: — Думаете, мы с вами случайно встречаемся то там, то сям? Не дожидаясь ответа, покачал головой.
— Это кто-то свыше мне вас посылает. Или, быть может, меня — вам. И знаете что? Если вы перестанете думать, что оказались заложником у старого болтуна, клянусь, вы не пожалеете.
— Давным-давно одна женщина сделала мне бесценный подарок. Благодаря ей я сейчас разговариваю с вами. Я не знаю, что сталось с ней. После мы никогда больше не виделись. Сколько я ни наводил справок, какие только детективные агентства ни подключал, все без толку. Она просто растворилась в безграничном космосе бытия. А я бы очень хотел ее найти. Но суть даже не в этом. Я устал. Уже давно жизнь для меня потеряла всю свою остроту. Именно поэтому, молодой человек, сегодня я хочу предложить вам свой главный капитал, — старик замолчал, позволяя задать вопрос.
— Какой? — Виктор принял правила игры.
— Осень. Всю осень этого мира. Если Вы примете мой подарок, сможете тратить ее на свое усмотрение.
— Я не совсем понимаю…
— У Вас ведь рак? Сколько врачи Вам отмерили? — старик внимательно в упор смотрел на Виктора.
— Откуда?.. — комок подкатил к горлу, внезапно все очарование вечера словно испарилось, вернув мрачные мысли.
— Не важно. Я прав? Сколько? — с нажимом спросил старик.
Виктор хотел вскочить, возмутиться, но вместо этого тихо произнес:
— Три месяца.
— Боли уже начались?
— Несколько дней назад я мечтал умереть.
— Успеете. Я могу подарить Вам время, — он вновь замолчал, дав собеседнику осознать сказанное.
— Вы дьявол? — спросил Виктор первое, что пришло в голову, видимо, вино действовало сильнее, чем казалось.
— Глупости. Я такой же человек, как и Вы. И точно так же умирал лет триста назад, но, как видите, не умер. Та женщина подарила мне жизнь. Даже больше, чем одну.
— Если это правда, зачем же Вы?..
— Отдаю? Надоело. К тому же я не уверен, что если вы согласитесь, моя осень закончится. Хочу проверить. Ну а если я не прав, возможно, где-то по ту сторону я встречу мою благодетельницу.
— Тогда в чем же подвох?
— Подвох лишь в том, что не знаю, как Вы, а я не люблю осень. А ничего другого просто не дано. Одно маленькое условие — живите сколько угодно, но только там, где осень. Едва Вы покинете ее владения, контракт или договор, или называйте, как хотите, теряет силу. Так мне сказала она. И я ни разу не решился его нарушить. И не беспокойтесь, осень никогда не совпадает с календарями. Со временем Вы научитесь ощущать ее границы.
Он допил вино. Поставил бокал на стол. Поднялся и сказал:
— Вы подумайте. Если решитесь, я это пойму. Расстояние не важно. Во времени я Вас не ограничиваю.
Собеседники почти одновременно усмехнулись сказанному.
— Я подумаю. Спасибо, — сказал Виктор уже вслед идущему к выходу старику.
Тот обернулся в дверях и помахал шляпой.
— Верить мне не обязательно. Ответите себе «да», получите время, — сказал он и вышел.
Осень кончалась. Воздух был пропитан холодной декабрьской сыростью. Виктор стоял на балконе и смотрел в ночь. Сквозь огни города, сверкание звезд, мимо молочного лунного блина, словно пытаясь высмотреть в ткани вселенной ответ на мучивший каждый день вопрос. И сегодня была последняя возможность сделать выбор.
За спиной, в комнате, на журнальном столике лежал вскрытый конверт заказного письма, рядом примостились авиабилет и этикетка с бутылки «Токайского нектара». Куда летит самолет, Виктор даже не посмотрел. Направление могло быть только одно — осень.