Первой пробой Зиганшина в оформлении альбомов стала дебютная работа «Наутилуса» «Переезд». Бутусов сотоварищи были сфотографированы неподалеку от городской плотины - в районе старых полуразрушенных домов. Из целой серии снимков были отобраны два - с точки зрения музыкантов, самые мощные по воздействию. На них были наложены простые, легко читаемые шрифты. Это была первая и последняя обложка «производства Зиганшина», содержащая «прямое» иллюстративное изображение рок-музыкантов. 

Куда более сложной по сюжету оказалась обложка наутилусовской «Невидимки». В архиве у Ильдара находилось большое количество снимков Бутусова и Умецкого, сделанных в процессе записи альбома. Но на лицевую сторону «Невидимки» попала фотография, не включавшая в себя ни участников коллектива, ни какие-нибудь символы, которые роднили бы эту обложку с группой. По воспоминаниям Зиганшина, тот снимок был сделан в 84-м году на Московском вокзале в Ленинграде. «У меня на животе висел фотоаппарат с широкоугольным объективом, который захватывал огромное пространство вокруг, - вспоминает Ильдар. - У привокзальной стены валялся какой-то бомж, которого милиционер начал сгонять с насиженного места. Когда бомж встал, выяснилось, что он еще и калека, который как-то нелепо, по-мамоновски начал прокрадываться куда-то в неизвестность. В итоге получилась довольно странная картинка - непонятный человек на фоне какого-то пространства, расплывчатая пластика, нелепая тень...»

«На обложку «Невидимки» народ вообще никак не прореагировал, - вспоминает Бутусов. - Ильдар всегда мыслил достаточно абстрактно, но на этот раз его просто унесло в какие-то неведомые дали. И меня настолько поразило несоответствие между нашей музыкой и его оформлением, что я не колеблясь сказал Зиганшину: «Очень классно!» 

Как бы банально это ни звучало, Бутусов и Зиганшин в художественных вопросах действительно доверяли друг другу. В период учебы в архитектурном институте и сотрудничества в рамках студенческой газеты они составляли эдакий независимый литературно-художественный тандем. Друг с другом они были знакомы еще со времен подготовительного отделения - выпускали самодельные книжки с иллюстрациями, правой рукой оформляли стенгазеты, левой - рисовали пародии на песни «Урфин Джюса» (Книга "Художник и музыка" Авторы: Бутусов и Зиганшин). Другими словами, прикалывались. Энергия и любовь к художественным экспериментам била в них фонтаном. 

Под влиянием работ знаменитой дизайнерской фирмы Hipgnosis, специализировавшейся на оформлении альбомов британских арт-роковых групп, Ильдар начал вводить в сюжеты элементы сюрреализма. Первые «неочевидные» ассоциативные идеи Зиганшин принялся разрабатывать еще во времена «Невидимки». Наследие архитектурного института давало о себе знать в самых неожиданных формах. Как-то раз Ильдару бросился в глаза узор пледа, которым укрывалась от уральских холодов приехавшая из Ташкента сестра. Зиганшин сфотографировал изгибы ткани, в которых ему виделись какие-то замаскированные знаки и неопознанные символы. Поверх снимка материи, предназначенного для задней стороны «Невидимки», Ильдар разместил названия песен. Необычная композиция привлекала к себе внимание, но ее потенциал пока еще не был использован полностью. Свое развитие идея получила ровно через год - во время оформления «Разлуки».

Свердловский фотохудожник Ильдар Зиганшин

и оформленные им альбомы групп «Кабинет» и «Наутилус Помпилиус».

Прямо в подвале клуба архитектурного института, в котором происходила запись одного из самых знаменитых альбомов 80-х годов, Зиганшин уложил музыкантов «Наутилуса» на пол. Затем накрыл их сверху материей - таким образом, чтобы виднелись только очертания фигур. Тут же была произведена небольшая фальсификация - вместо отсутствующего Могилевского с левого края был уложен звукооператор Андрей Макаров. 

Дальнейшие события развивались следующим образом. Упрятав рок-квартет под грубую ткань, Зиганшин залез на лесенку-стремянку и завис над группой вместе с фотоаппаратом. Взглянув в объектив, Ильдар понял, что для получения эффекта «облегания» лиц необходимо резко смягчить тряпку. Для этого ее следовало сделать сырой. Таким образом, во имя высокого искусства на музыкантов было вылито целое ведро воды. 

«Когда я начал снимать, люди под материей вдруг зашевелились, - вспоминает Зиганшин. - Внезапно выяснилось, что вода забила все поры и воздух сквозь ткань не проходит. Музыканты стали задыхаться, биться в истерике, но мужественно дотерпели до конца съемки».

Затем Зиганшин сделал несколько фотографий в формате настоящей пластинки (30х30 см), поскольку именно с этого размера удобнее всего было печатать качественное уменьшение снимка. Название альбома было написано сверху целиком, а название группы - только в виде аббревиатуры N.P. Сделано это было из соображений конспирации, поскольку для 86-го года эта работа «Наутилуса» казалась весьма стремной. Не случайно вначале альбом распространялcя в усеченном варианте - без «Гороховых зерен» и «Скованных одной цепью». Когда же «Разлука» пошла в народ целиком, музыкантам стали приходить письма с вопросами: «Правду ли говорят, что на обложке «Разлуки» прикрыты тряпкой лица членов Политбюро?»

Интересно, что к «Разлуке» существовала еще одна обложка (производства Бутусова), на которой графически был изображен некий мультипликационный персонаж - то ли мутант, то ли тролль, писающий на ядерные грибы. Говорят, что данный лирический сюжет приснился Славе под утро в душную летнюю ночь 1986 года. С точки зрения Зиганшина, эта картинка, несмотря на всю свою очаровательную странность, получилась суховатой и одномерной. Ильдар был уверен, что не графический рисунок, а именно фотообложка может придать альбому дополнительный объем, дополнительную обстановку времени и пространства.

В свою очередь, Бутусов в тот период старался всегда отдавать предпочтение идеям друзей - тем более, если идеи на самом деле были оригинальными. Согласитесь, уж чего-чего, а оригинальности в варианте Зиганшина было предостаточно. «Ильдар весьма логично убедил нас в грандиозности своих замыслов, - вспоминает Бутусов. - После того, как нас уложили на грязный пол и опоганили в прямом и переносном смысле, нам было просто нелогично не выпускать эту обложку. Тем более что по тем временам она выглядела довольно круто и сама идея оформления была очень удачной».

«Я знаю много примеров, когда проходит время и от своих работ начинает тошнить, причем тошнить безудержно, - считает Зиганшин, который впоследствии оформлял компакт-диски «Насти», «ЧайФа», «Апрельского марша», «Агаты Кристи», пластинки «Отражения», «Инсарова» и других свердловских групп. - И хочется отрекаться, хочется бежать - чтобы никто не знал о том, что это сделал ты. Но вот за эти магнитофонные обложки - за них не стыдно. Наверное, все они делались с прогретыми руками и с прогретой душой. У меня до сих пор волосы встают дыбом, когда я вспоминаю, какие приходилось делать выкрутасы-кувыркасы, чтобы получить эти снимки». 

«...Часто обложки приходилось печатать в совершенно кошмарных условиях - на самодельном контактном станке, под светоувеличителем или даже включая верхний свет в помещении, - вспоминает Вилли Усов, ставший со временем одним из самых известных и уважаемых питерских фотохудожников. - Несмотря на всевозможные трудности, я продолжал и продолжал тиражировать эти обложки. За весь свой труд я получал какие-то жалкие копейки, но согревал себя мыслью, что еще сорок человек приобретут «понастоящему» оформленные альбомы. И будут счастливы так же, как и я».