- Хочу посмотреть.

- Немедленно уходи! Мы с тобой завтра встретимся и всё обсудим.

Он пошёл с лицом, перекошенным недоумением. И весь путь по пустырю оглядывался, словно хотел увидеть, как я извлеку из ямы гигантскую куклу. Когда он скрылся, я вынул из кармана мобильник и каким-то трепещущим пальцем набрал милицейский номер:

- Боря, хорошо, что ты на месте.

- Что случилось?

- Вызывай оперативно-следственную бригаду и вместе с ней ко мне, на пустырь…

- И судмедэксперта?

- Боря, всех, кроме следователя, потому что я уже здесь. Да, заскочи в прокуратуру и возьми портфель в моём кабинете, ключ у секретарши. Я тут с пустыми руками.

- Что случилось-то?

- Боря, что может случиться в нашей работе, кроме трупа?

Я стоял один посреди свалки. Один ли? Пара ворон уселась невдалеке и ждала, чего я выброшу. Неприкаянный пёс бегал неприкаянно. Серая мясистая крыса не бегала, а прогуливалась…

Меня всегда удивляло, что после юридического факультета ребята не идут на следственную работу. Молодому специалисту за казённый счёт предоставляется возможность изучать человека и жизнь… А что лучше: стоять на свалке рядом с крысой или сидеть в офисе рядом с секретаршей?

Крыса убежала серой стрелой, потому что пустырь ожил, словно по волшебному слову. Заурчал внедорожник, подъехала и машина из прокуратуры, с десяток людей окружили меня. Вся оперативно-следственная бригада, два водителя, двое понятых и Леденцов с Палладьевым.

- Почему ты думаешь, что к этой руке есть и тело? - спросил майор.

- Рука зафиксирована жёстко. Глубинный смысл вопроса Леденцова был понятен.

Частенько находили фрагменты человеческого тела разбросанные по всему городу, чтобы затруднить опознание убитого Это прорва оперативной работы и затянутость следствия.

- Как ты на эту яму вышел? - заинтересовался майор.

- Мне её Петька организовал.

Водители начали разгребать. Под лёгким слоем веток заголубело. По мере работы труп проступал, как на переводной картинке. Голубая курточка, джинсы… И ни капли крови.

- Молодая, - вздохнул Палладьев.

- Девочка, лет пятнадцать, - согласилась Дора Мироновна, судмедэксперт.

Криминалист сфотографировал общий вид пустыря, яму и позу трупа. Тело вынули для детального осмотра. Палладьев нагнулся, чтобы обыскать карманы…

И грянула музыка - «Застольная» из Травиаты. Все замерли и даже как-то подобрались, словно услышали гимн.

- Мобильник в куртке, - объяснил я. Капитан достал его и попробовал ответить на вызов но не получилось: то ли отсырел, то ли мобильник помяла земля Ничего другого в карманах не было.

- Труп неустановленной личности, - констатировал Палладьев. - То есть «глухарь».

- Не каркай раньше времени, - осадил его майор. Раньше времени - потому что неизвестна причина смерти. Бывали случаи, что умершего естественной смертью не хоронили, а выбрасывали. Стариков, бомжей… А это уже не убийство и не «глухарь».

Лицо девушки рассмотреть мне не удалось - испачкано землёй. Я сел на покрышки и начал составлять протокол осмотра. Поза трупа, одежда… Зрачки, цвет кожных покровов, трупные пятна… Окоченение мышц, зубы целы - Мне была нужна причина смерти - крови ведь нет. От неё зависели наши оперативные действия. Я слушал менторский голос судмедэксперта, не сомневаясь, что причину гибели девушки она до вскрытия не назовёт. И всё-таки спросил:

- Дора Мироновна, смерть ненасильственная?

- Нет, насильственная. Её задушили.

- Э-э… как?

- Скорее всего, руками. Подробности в акте вскрытия.

Оперативников словно подменили. Майор тут же отправил внедорожник в РУВД, видимо, за свободными сыщиками, капитан принялся уже дотошно изучать одежду погибшей, размашисто черкая в блокноте. Да и мне труп девушки глянулся иначе: я увидел и мелкие бусы, и серёжки, и короткую стрижку… Потому что теперь это был «глухарь» - глухое убийство.

Судмедэксперт с помощью капитана потерпевшую раздела, чтобы осмотреть тело. Палладьев несдержанно присвистнул, а Дора Мироновна ахнула:

- Господи!

Я подошёл ближе…

Обе груди и живот чуть ли не в шахматном порядке были покрыты полуовальными красными следами. Или знаками. Словно её тело терзали щипцами. Некоторые овалы покрылись рубиновой корочкой, другие ещё сочились кровью.

- Искусала собака, - тихо предположил капитан.

- Искусало, но другое животное, - не согласилась Дора Мироновна.

- Крысы? - спросил Леденцов.

- У крыс рты поменьше, - объяснила судмедэксперт.

- Но скончалась не от укусов? - спросил я.

- Уже говорила: её задушили.

- Теперь в квартирах держат разных экзотов.

Может её покусала какая-нибудь пиранья, - поделился капитан.

- Её кусал человек, - кончила нашу дискуссию Дора Мироновна.

- Неужели вампир? - предположил майор, не веря в собственные слова.

- Кусают не только ради крови, - усмехнулась Дора Мироновна.

- Это сексуальный маньяк, - решил я.

- Только его нам и не хватало, - вздохнул майор. Предстояла нудная и кропотливая работа. Первым делом следовало определить личность девушки. Хорошо, если поступит заявление об её исчезновении. У нас, в сущности, кроме одежды нет ничего опознающего. Кто она и откуда… Своей тревогой я поделился с Леденцовым.

- Найдём через её мобильник, - заверил майор.

16

Я ждал фамилию и адрес убитой. Майор обещал к девяти утра съездить к операторам мобильной связи. Но в кабинет заглянула секретарша и щебетнула, что меня вызывает прокурор. Не очередное ли происшествие?!

Прокурор в кабинете был не один. В сидевшей женщине я не сразу узнал директора школы: её голову покрывал опрятный платочек, словно она попала в церковь. Ну да, школа с православным уклоном.

- Сергей Георгиевич, присядьте. Директор школы на вас жалуется…

- Не может быть, - вырвалось у меня удивлённо.

- Претензии, так сказать, педагогического характера!

- Какие же? - не верил я.

Юрий Валентинович не ответил, видимо, предоставляя эту возможность директрисе. Да и я захотел услышать её голос. Мне показалось, что заговорила она с неохотой:

- Сергей Георгиевич, вы нервируете педагогический коллектив.

- Каким же образом?

- Допрашиваете учеников…

- Нет, я лишь с некоторыми побеседовал. Не писал протоколов и не вызывал в прокуратуру.

- Капитан милиции на глазах ребят выспрашивал преподавателя физкультуры…

- Неужели этот бугай расстроился? - не утерпел я.

- Сергей Георгиевич! - прокурор сокрушённо покачал головой.

- Извините.

- Вы посещаете Тамару Леонидовну, не обращая внимания на её душевное состояние…

- Госпожа директриса, как мне разобраться в этом пикнике без её показаний?

- В конце концов, вы на глазах всей школы устроили драку с родителем.

- Я лишь оборонялся.

Видимо, исчерпав заготовленные претензии, она добавила как бы от себя лично:

- Вы строите из себя Шерлока Холмса.

- Вы ведь тоже строите…

- Кого я строю?

- Директора школы.

- Я и есть директор школы!

Мне бы ответить ей в унисон «А я и есть Шерлок Холмс». Удержало недовольное лицо прокурора. Недовольное, разумеется, мною, потому что есть неписаный закон: в любой ситуации работник прокуратуры обязан быть невозмутимым.

- Господа и… товарищи, говорим по делу, - успокоил нас Юрий Валентинович, добавив слово «товарищи», зная, что обращение «господа» я не люблю.

Наверное, от белого платка лицо директрисы казалось матовым. Даже стёкла её очков замутились белизной. Но теперь, после нашего разговора, в щеках нашлась краска, Да и очки вроде бы порозовели. А я никак не мог взять в толк цель её прихода и нелепый характер обвинений. Она вдруг их объяснила: