– Какого черта ты делаешь? – спросил Джекоб. Он вновь заглянул в дверь.

Я ему не ответил. В висках бешено стучало. Я ничего не понимал, не мог поверить, что все это происходит со мной. Вдруг неожиданно я споткнулся о довольно большой мешок. Я осторожно взял его и потащил к двери. Мешок был ужасно тяжелым, как будто был набит землей. От этой тяжести ко мне вернулся приступ тошноты.

– Что случилось? – поинтересовался Джекоб. Вместо ответа я шикнул на него, подтаскивая мешок к двери. Джекоб убрал голову и отошел, уступая мне дорогу.

Подойдя к двери, я навалился на нее плечом и приоткрыл еще дюйма на три. Джекоб и Луи с интересом наблюдали за мной. Судя по выражению их лиц, они были заинтересованы, но явно чего-то опасались. После полутьмы самолета мне показалось, что на улице стало светлее и как-то ярче, чем было раньше. Я протиснул мешок в дверь и скинул его на снег.

– Хэнк, ты весь в крови, – сказал Джекоб. Он поднял руку, коснулся своего лба, показывая мне, где кровь, и повернулся к Луи, – Это птица его так клюнула. – добавил он.

Луи внимательно посмотрел на мой лоб. Я действительно чувствовал, как по лбу сочится подмерзшая струйка крови, которая уже доползла до брови.

– Она выклевала ему глаза, – сообщил я.

Джекоб и Луи молча уставились на меня.

– Птица. Она сидела на коленях у пилота… и выклевала его глаза.

Лицо Джекоба исказилось брезгливой гримасой. Луи смотрел на меня довольно скептически.

– Даже череп видно, – заметил я. – Я видел кость.

Я наклонился, взял в руку немного снега и приложил его ко лбу.

Поднялся ветер. Яблони раскачивались на ветру, скрипя ветвями, словно крыльями. Теперь, чтобы удерживать равновесие, птицам приходилось держаться когтями крепче.

Тем временем стало темнеть. Вместе с заходом солнца похолодало.

Я убрал снег от ушибленного места, он стал светло-коричневым от крови. Сняв перчатку, я осторожно прикоснулся ко лбу. От снега он был совсем холодный и почему-то мягкий. Кажется, у меня начинала вскакивать шишка, под кожей появился как будто небольшой овальный шарик. Джекоб это заметил.

– У тебя небольшая шишка, – сказал он.

Луи склонился над мешком. Он был туго перевязан веревкой, и, чтобы развязать ее, Луи пришлось снять перчатки. Мы с Джекобом наблюдали за ним. Через некоторое время Луи удалось ослабить узел и развязать мешок.

Как только он заглянул внутрь, выражение его лица изменилось. Он был явно шокирован тем, что увидел. Глаза Луи резко расширились, и он внимательно смотрел на мешок, будто хотел получше рассмотреть, что там лежит и не верил своим глазам. Но вскоре это выражение сменилось восхищением, изумлением и радостью. Луи даже покраснел и улыбнулся, показав свои кривые зубы. Увидев его реакцию, я подумал, что не хочу смотреть на то, что лежит в мешке.

– Черт возьми, – медленно произнес Луи, запустил руку в мешок и осторожно пощупал содержимое, как будто оно было живым и могло укусить его.

– Что? – спросил Джекоб и медленно, с трудом преодолевая сугробы, подошел к Луи.

С довольно смешанным чувством я вспомнил о весе мешка и подумал, что в нем могло бы быть тело человека или его отдельные части.

– Это деньги, – сказал Луи, улыбаясь. – Смотри.

И Луи раскрыл мешок шире. Джекоб, заглянув в него, от удивления непроизвольно открыл рот. Я тоже заглянул внутрь мешка. Действительно, он был набит деньгами. Каждая пачка была аккуратно обвернута тонкими бумажными полосками.

– Купюры по сто долларов, – добавил Луи. Он достал одну пачку и поднес ее к лицу, словно хотел проверить ее на нюх.

– Не трогай, – сказал я. – Останутся твои отпечатки пальцев.

Луи недовольно взглянул на меня, положил пачку на место и надел перчатку.

– Как думаешь, сколько здесь? – спросил Джекоб.

Они оба смотрели на меня, надеясь на мои знания в области бухгалтерии.

– В каждой пачке по десять тысяч, – ответил я и посмотрел на мешок, пытаясь прикинуть, сколько пачек в нем может поместиться. – Думаю, здесь около трех миллионов долларов, – сказал я, практически наобум. Потом, немного подумав, я пришел к мысли, что этого просто не может быть. По крайней мере, я не мог поверить в это.

Луи достал другую пачку, на этот раз он был в перчатках.

– Не трогай, Луи, – повторил я, начиная злиться на этого болвана.

– Я же в перчатках.

– Полицейские будут снимать отпечатки с купюр, а ты можешь смазать те, что уже есть на них.

Луи нахмурился, но послушался меня и положил деньги обратно в мешок.

– Они настоящие? – поинтересовался Джекоб.

– Конечно, настоящие, – ответил Луи. – Что за глупый вопрос.

Джекоб не отреагировал на последнюю фразу друга.

– Как ты думаешь, это грязные деньги? Может, за наркотики? – спросил он меня.

Я пожал плечами.

– Они из банка, – сказал я и показал на мешок. – В банках деньги обычно упаковывают именно так. По сто купюр в каждой пачке.

В этот момент на другом конце поляны появился Мери Бет. Пес, перепрыгивая через сугробы, бежал к самолету. Он был явно не в самом лучшем настроении, как будто мы помешали его погоне за лисой.

Мы молча наблюдали за приближающимся псом, и никто не проронил ни слова по поводу довольно неожиданного возвращения собаки. Одна из ворон каркнула, как будто предупредила о чем-то. Этот резкий и звенящий на морозе звук на пару секунд как будто повис в воздухе.

– Этот парень, должно быть, ограбил банк, – произнес я.

Джекоб покачал головой и сказал:

– Три миллиона долларов!

Тем временем Мери Бет подбежал к самолету и остановился, виляя хвостом. Вид у пса был усталым и грустным. Джекоб присел на корточки и рассеянно похлопал питомца по голове.

– Ты, наверное, собираешься вернуть эти деньги, – спросил Луи.

Я удивленно посмотрел на него. До этого момента мне даже в голову не приходило, что у Луи могут быть совершенно другие мысли.

– А ты что, хочешь оставить их себе? – поинтересовался я.

Луи в поисках поддержки посмотрел на Джекоба, а потом снова перевел взгляд на меня.

– Почему бы нам не сделать так – каждый возьмет себе по пачке, то есть по десять тысяч долларов, а остальное вернем.

– Вообще-то это воровство.

Луи недовольно фыркнул:

– Воровство? У кого? Мы у него украдем? – сказав это, Луи махнул рукой в сторону самолета. – Да ему уже все равно.

– Здесь очень много денег, – возразил я. – Кто-то должен знать об этой пропаже, такого нельзя не заметить, и я уверен, что эти люди ищут свои деньги. Это я вам гарантирую.

– Хочешь сказать, ты меня сдашь, если я возьму немного денег? – спросил Луи, достал одну пачку из мешка и протянул ее мне.

– А мне и не придется этого делать. Тот, кто ищет эти деньги, прекрасно знает, сколько их в этом мешке. Если ты возьмешь часть денег, а потом начнешь расплачиваться в городе купюрами по сто долларов, уж поверь мне, этим людям не понадобится много времени, чтобы понять, что произошло.

Луи махнул рукой и улыбнулся Джекобу.

– Я лучше рискну.

Джекоб улыбнулся ему в ответ.

– Луи, не делайте глупостей, – сказал я уставшим и раздраженным голосом.

Луи, улыбаясь, положил пачку денег себе в куртку, потом достал вторую и протянул ее Джекобу. Джекоб взял деньги, но, казалось, был в некотором замешательстве и не понимал, что теперь с ними делать. Он все еще сидел на корточках, держа в одной руке ружье, а в другой – деньги, и молча смотрел на меня. Мери Бет катался в снегу у его ног.

– Я не думаю, что ты сдашь меня, – сказал Луи. – И я уверен, что ты не сдашь своего брата.

– Как только у меня в руках окажется телефон, твоя уверенность сразу исчезнет.

– И ты сдашь меня? – спросил он.

– Да запросто, вот так, – ответил я и попытался щелкнуть пальцами, но из-за перчаток щелчка не получилось.

– Но почему? Это же никому не повредит.

Джекоб по-прежнему стоял в недоумении, молча держа в руках пачку с деньгами.

– Положи их на место, Джекоб, – произнес я, но брат даже не пошевелился.