– Когда это было?

Она в раздумье подняла глаза к потолку.

– Три-четыре дня назад. В ночь с воскресенья на понедельник.

– А Джо была здесь?

– Естественно. Он пошел ее провожать. Вернее, она его. Из него провожатый был никудышный.

– Как выглядит Джо?

– А ты ее не знаешь?

– Еще нет.

– Странно, что ты интересуешься девушкой, которую ни разу не видел.

– У меня есть причина.

– Какая?

– Не важно. Опиши ее.

– Маленькая брюнетка, если тебе такие нравятся. Я сама раньше была брюнеткой, пока мне это не надоело.

– Мы говорим о Джо, – напомнил я ей. – Мне нужно полное описание.

– За каким чертом? Я думала, ты хочешь поговорить со мной. У меня мало времени, и ты должен мне пятнадцать баксов.

– Рокко тебя контролирует?

– Практически с секундомером.

Я вынул из бумажника двадцатку. Она зашуршала у нее в руке, как маленькая зеленая ящерица, и быстро скрылась за чулком. Деньги, казалось, ободрили девушку.

– Подожди минутку. Если тебе нужно знать, как выглядит Джо Саммер, у меня есть кое-что получше описания.

Она направилась к двери.

– Не забудь вернуться, Джерри Мей.

– Не бойся, не забуду.

Она вернулась, держа афишу с надписью золотыми буквами.

– Вот фотография Джо в соблазнительной позе. Рокко только вчера убрал ее из окна.

«Золотая туфелька» представляет великолепную Джо Саммер, – гласила надпись. – Всю ночь песни и шутки».

К афише была прикреплена слегка помятая фотография молодой женщины в черном вечернем платье с блестками и вырезом, доходящим до пояса. С трудом втиснутые в платье груди были наиболее заметной деталью ее фигуры, но меня поразило лицо с глазами, похожими на терновые ягоды, черной прямой челкой и страстным ртом. Несколько часов назад я видел этот рот, жадно прижимающийся к руке Керригана.

Я посмотрел на Джерри Мей.

– Она – девушка Керригана?

Джерри села на кровать рядом со мной.

– Все это знают. По-твоему, почему он дал ей здесь работу?

– Что она за человек? Честная или не слишком?

– Откуда я знаю? Она не маменькина дочка, но я не могу читать ее мысли. Иногда я даже не могу читать свои собственные.

– Кто ее друзья?

– Не думаю, что у нее есть друзья, кроме мистера Керригана. Сколько, по-вашему, друзей нужно девушке? Да, у нее есть дедушка. Он приходил сюда в прошлом месяце вскоре после того, как она начала здесь работать, и хотел забрать ее домой.

– А ты не знаешь, где он живет?

– Кажется, она говорила, что где-то за городом, в горах. Я советовала ей вернуться домой, так как, если она будет слишком долго вертеться в кабаре, это добром не кончится.

– А для тебя, Джерри Мей?

– Обо мне не стоит говорить. Я безнадежна. – Уголки ее накрашенного рта растянулись в горькой усмешке. – Малышка меня не послушалась, так что ей придется все усвоить самостоятельно.

– Что именно?

– В этой жизни ничего не получаешь задаром. Приходится платить вдвойне, а потом бежать куда глаза глядят, чтобы не платить еще больше. У нее серьезные неприятности?

– Возможно.

– А ты часом не коп?

– Частный детектив.

– Вынюхиваешь для миссис Керриган?

– Тут дело посерьезнее.

Она закусила нижнюю губу, испачкав зубы помадой.

– Надеюсь, я не сказала ничего такого, что может повредить малышке. Конечно, она задирала передо мной нос – считала себя артисткой, но я не держу на нее зла. Я сама раньше важничала, вот и плачу за это. – Ее рука лежала на бедре, где были спрятаны двадцать долларов. – Это очень серьезно?

– Не знаю, пока не поговорю с ней. Может, и тогда не узнаю. Она живет в многоквартирном доме на Янонали-стрит?

– Да, в Кортес-апартментс, если она все еще там.

Я поднялся и поблагодарил ее.

– Не стоит благодарности. Я думала, что меня, кроме денег, ничего не интересует, а ты заставил меня встревожиться за Джо. – Она печально улыбнулась. – Доброй ночи, любитель информации.

– Доброй ночи, Джерри Мей.

Глава 10

Когда я ехал по Янонали-стрит в восточном направлении, то вспомнил о вещественном доказательстве в багажнике моей машины. Доказательство представляло собой несколько сотен сигарет с марихуаной, упакованных в пачки по пять штук в каждой. Я приобрел их у торговца в Саут-Гейт и собирался передать в бюро в Сакраменто. Если пять штук исчезнут, в бюро наверняка ничего не заметят.

Чернокожих подростков на углу уже не было. Я припарковал машину у Кортес-апартментс, открыл багажник, отпер маленьким ключом стальной ящик и взял одну из пачек, завернутых в бумагу.

Внутренняя дверь вестибюля была заперта. К ржавым медным почтовым ящикам на стене были прикреплены карточки с именами жильцов. Всего их было восемнадцать, по шесть в каждом ряду. Только одна карточка была отпечатана на машинке, и только трое из восемнадцати жильцов были мужчинами. На ящике с номером семь виднелась надпись крупными буквами: «Мисс Джо Саммер», сделанная зелеными чернилами. Я нажал кнопку и стал ждать.

В решетке переговорной трубки послышался тихий голос:

– Это ты, милый?

– Угу, – издал я в ответ неопределенный звук.

Замок щелкнул, и дверь открылась. Я поднялся на второй этаж по стоптанным каблуками ступенькам. Возле единственной лампочки виднелось сообщение, написанное губной помадой: «Увидимся у «Флоренс». Моя тень вскарабкалась по стене, сломав себе шею на потолке.

Седьмой номер был последним с левой стороны коридора. Металлическая табличка с номером звякнула, когда я постучал. Дверь приоткрылась, выпустив полоску пурпурного света. Девушка, моргая, вглядывалась в щелку.

– Не ждала тебя так быстро. Я как раз собиралась принять ванну, – промурлыкала она.

Девушка двинулась мне навстречу; очертания ее тела вырисовывались под халатиком из тонкой вискозы. Ее рука скользнула мне под мышку.

– Поцелуй бэби, Донни.

Влажный рот коснулся моего подбородка. Должно быть, от меня исходил незнакомый запах. Девушка удивленно вскрикнула и отпрянула к стене. Ее халат распахнулся, и кожа блеснула, как рыба в мутной воде.

– Кто это? Вы сказали, что вы Донни.

– Вы неправильно меня поняли. Керриган прислал меня.

– Мне он ничего о вас не говорил.

Она прикрыла грудь халатом, вцепившись себе в плечи пальцами с алыми ногтями. Котенок у нее в горле испуганно зашипел:

– Где он? Почему он не пришел сам?

– Не смог выбраться.

– Это она его не пускает?

– Не знаю. Лучше позвольте мне войти. Он передал мне кое-что для вас.

– Что?

– Покажу вам в квартире, не то соседи увидят.

– Соседи? Ни разу их не замечала. Ладно, входите.

Девушка отступила назад. Ростом она была мне до плеча, с маленькой головкой и пышным телом. На вид ей было лет девятнадцать – двадцать. Интересно, как она будет выглядеть, если доживет до сорока?

Комната наглядно представляла собой будущее, ожидающее ее обитательницу. Черный торшер с красно-голубым абажуром отбрасывал призрачный отсвет на красные портьеры, висящие на погнутых железных стержнях; тахта, обитая красной шерстью, была завалена дешевыми журналами; цвет и рисунок ковра сделались неразличимыми из-за грязи. Желтые оштукатуренные стены украшал только прошлогодний календарь с фотографиями обнаженных женщин. Чья-то шкодливая рука пририсовала к изображенной на нем блондинке усы, козлиную бородку и волосы на груди.

Девушка смотрела на меня, как нетерпеливый ребенок в ожидании обещанного подарка.

– Что мне прислал Донни?

– Вот это. – Я закрыл за собой дверь и передал ей пачку, завернутую в бумагу.

Ее пальцы разорвали пачку, рассыпав на ковер коричневые сигареты. Девушка опустилась на колени, чтобы подобрать сигареты, хватая их, словно это были черви, которые могли ускользнуть. Вскоре она поднялась с четырьмя сигаретами в руке и одной во рту.

Я щелкнул зажигалкой и зажег ей сигарету. Я убеждал себя, что это необходимо, что она все равно не бросит свою привычку, что полиция ежедневно платит наркотиками осведомителям, но не мог избавиться от чувства, что внес лепту в ее безрадостное будущее.