Как этот дядя не похож на Морвена, сколько в нем доброжелательности. Керрис лежал на подушках, не чувствуя своего тела. Торнор сделался вдруг далеким и зыбким. Он представил, как отнесся бы Жозен к предложению Ардита: назвал бы сельскую жизнь глупостью, пустой тратой времени. Старый ученый не сомневался, что место прилежного переписчика-в Кендре-на-Дельте.

А я-колдун. Здесь у меня родные, люди, готовые прийти на помощь. В памяти вдруг возникло лицо Хранителя, бесстрастное и загадочное, отчего-то напомнившее о Келе. Надо ему сказать. А он начнет смеяться? Нет, его брат не будет смеяться. Так может, прямо сейчас и дать ответ дяде?

За окном в ночном небе сверкало невероятное множество звезд. Керрис тянулся к вину и не мог дотянуться.

Звезды рассыпались снопом искр, стало совсем темно.

ГЛАВА VII

«Огонь-опасность-бой», — стучало в голове. Он стоял на ногах, не помня, как вскочил. Сильно пахло горелым светильным маслом. Лиа повторяла:

— Тише, челито, тише, маленькая. Тазии нечего бояться, все будет хорошо.

По спине катился пот, а сигнал все звучал: «Огонь-опасность-бой».

— Это набег. Они приближаются. — Слова отца и резкость тона заставили Рео побледнеть. Видно, мальчик не чувствовал тревожного послания. Меда появилась с копьем в руке, а Ардит прыжками помчался вверх по лестнице. Он вернулся с оружием. Пояс с кинжалом отдал жене, сам подпоясался длинным мечом.

Звуки рога, отчетливые, как слова команды, доносились снаружи.

— Отец, возьми меня с собой, — попросил Рео.

— Нет. Если бандиты сюда нагрянут, нужно позаботиться о младших и о бабушке. Одной маме это не под силу. В случае опасности уходите в лес. Все огни в доме погасите-в темноте дом могут и не заметить.

Керрис думал о предстоящей битве. В замке ему случалось видеть только упражнения с деревянными мечами на площадке, здесь назревала настоящая схватка.

Перехватив его взгляд, Ардит сказал:

— В бою меч-лучшее оружие.

Сбегая за ним по тропинке к городу, Керрис слушал неумолкающий пронзительный голос рога. Меч колотился о дядины ноги, и тому приходилось придерживать свое оружие. Легкость, с которой удавалось совсем не отставать на незнакомой дороге, наверное, вызывалась действием небесного табака. Мелькали темные контуры кипарисов и посеребренная луной листва берез.

Навстречу бежали люди, спешившие к внешним постам. В одном сапоге что-то мешало, Керрис не заметил, как растер ногу, и теперь держаться за дядей стоило ему немалых трудов. По счастью, в городской черте Ардит перешел на шаг.

— Куда это мы? — спросил Керрис.

— К кузнице.

Улицы ожили. В темноте поблескивало оружие. Какая-то женщина распоряжалась негромко, коротко и властно. Во встречном всаднике Керрису померещился Эриллард.

— Смотри! — стиснул локоть Ардит.

По краю котловины была видна цепь огней. Разбойники опускались к городу, не задерживаясь возле построек в полях. Уже слышались их воинственные крики и улюлюканье. Рейдеры приближались не таясь, освещая себе дорогу факелами. Огни отбрасывали неверные блики на оружие и железные доспехи. Серые плащи всадников делали их силуэты трудноразличимыми в ночи. Азешцы ехали на рослых и сильных конях. Несколько добрых лучников-и всех этих негодяев можно было бы спешить: кони-легкая цель. Разбойников не так уж и много, их нетрудно прикончить, со злостью подумал Керрис, и сам поразился своей кровожадности.

Азешцы скакали в улицах. Человек рядом с Керрисом то ли ругался, то ли причитал.

На пути бандитов взметнулось пламя, занялся чей-то дом. Керрис рванулся было вперед, но тут же заметил, что никто не двинулся с места.

— Дом горит, — почему-то шепотом выдохнул он в ухо Ардита.

— Не он первый.

Лавина коней выплеснулась на площадь перед кузницей.

— Люди-колдуны! — крикнул женский голос. Всадница отделилась от толпы, выехав вперед. — Люди-колдуны, знаете ли вы нас? Мы азешцы-всадники пустыни. Я говорю с вами от имени моего народа. Мое имя-Тера.

Кони рейдеров больше не горячились. В каком-то доме неподалеку расплакался младенец. Азешцы размахивали факелами.

— О, Хранитель ши, накажи их, — шептал сосед Керриса.

Тяжело ступая, из толпы горожан вышла седая женщина в золотистых одеждах. Керрис сразу вспомнил утреннюю встречу у колодца.

— Я Лара, Глава Совета Илата.

Слова женщины вызвали шум в рядах незваных гостей.

— Ты говоришь за свой народ? — спросила Тера, свесившись с седла.

— Никто не может так о себе сказать, — отвечала Лара. — Но если ты хочешь переговоров, обращайся ко мне.

Тера усмехнулась. При свете факелов загорелое лицо с тонкими чертами казалось бронзовым.

— Мы не договариваемся, бабушка. Мы приказываем. Только так поступают всадники пустыни.

Похвальба, наверное, была в обычае у азешцев.

— Смотрите! — Тера указала на склон котловины. В полях светились огненные точки факелов. Горожане зароптали. Кое-кто схватился за оружие.

— Стоит вам ослушаться, посевы будут сожжены.

— Ладно, видим, — сказала Лара. — Чего вы требуете? Мы готовы согласиться.

— В городах и в нашей земле известно колдовство Илата. Вы извлекаете воду из камней и держите огонь в ладонях, не причиняя себе вреда. Говорят, вы способны передвигать скалы, не касаясь их.

— Всякие истории рассказывают.

— Слушай. Мы тоже наделены могуществом. И тоже колдуны. Вы, люди Илата, это уже почувствовали. Вы пробовали пробраться в наши головы, и у вас ничего не вышло. Разве это неправда, старуха?

Толпа горожан снова загудела. Лара подняла руку, требуя тишины.

— Да, вы имеете колдовскую власть. Мы это признаем.

— У вас в городке есть школа, — продолжила предводительница азешцев. — Там вы обучаете волшебству своих детей. И они учатся подчинять себе огонь. Мы узнали об этом в своей пустыне и хотим того же. Люди Илата, вы откроете нам тайну владения огнем в своей школе.

— Вы предаете огню наши дома. Вы хотите поджечь наши посевы. Почему же мы должны еще и обучать вас?

Тера обернулась к своим и что-то крикнула.

К ней подъехал всадник. За ним следовала лошадь с поклажей поперек седла. Это был связанный человек. Копна рыжих волос выделялась в темноте.

— Он молод и привлекателен, — сказала Тера. — Это отважный глупец, вздумавший в одиночку пробраться в лагерь азешцев. Имени своего не назвал, держался молодцом. Кому-то из вас он доводится сыном или братом, а теперь-наша добыча. Исполните требования, и он останется невредим.

Лошадь под пленником забеспокоилась. Тело Риньярда бессильно болталось.

Морщинистое лицо Лары не выражало чувств. Человек рядом отчаянно ругался шепотом. От дыма факелов пощипывало в носу. Керрис вытер слезящиеся глаза.

— Каждый день ваших размышлений будет ему чего-нибудь стоить-может, пальца, может, глаза.

— Варвары! — закричали в разволновавшейся толпе.

— В пустыне свои законы, мы не желаем знать других, — отрезала Тера. Птичьи перья торчали из гривы ее коня. Скакун горячился, и перья тряслись. Он вздыбился и был мгновенно укрощен наездницей, похожей на хищную птицу. Всадник, державший повод лошади с Риньярдом, с тревогой обратился к предводительнице, она успокоила его односложным ответом.

Шум пламени за спинами азешцев стал тише.

— Приходите при свете дня, — сказала Лара. — Завтра утром. Мы станем вас обучать.

— Не вздумайте обманывать, пленнику не поздоровится, — предупредила Тера. Керрис видел на ее бедре кривой меч и даже кожаную бахрому на сапожках.

— Мы не вероломны.

— Завтра придем. До скорой встречи. — Тера вздыбила коня.

Со свистом и гиканьем всадники развернулись и помчались прочь, наполняя тяжелым топотом ночные улицы и окрестные поля.

Что же случилось с Риньярдом? Может быть, он серьезно ранен? Керрису было горько. Ардит куда-то исчез. Шири! Где же они? Ему послышался неподалеку голос Сефера. Он повернул туда, заметил Элли и, обрадовавшись, схватил девушку за руку. Элли резко обернулась, готовая дать отпор.