В духе нашем есть тоже своего рода чувство, которое воспринимает впечатление или же действие на него духовных предметов из высшей области; оно, непосредственно к ним прикасаясь, воспринимает в себя их действо и познает их существенно, потому что для живого познания требуется, чтоб силы познаваемого предмета усваивались духом познающего (человека). Так и познание о Боге не может быть истинным и удовлетворенным из одних познаний разума: это внешнее. Но истинное познание есть внутреннее; есть объятие Бога всем нашим внутренним существом, умом, волею и чувством; есть единение, в котором дух наш, прикасаясь к Богу, усвояет силы Его, проникается ими, и бывает, по учению Макария Великого, едино с Ним растворение. Без сомнения это и есть то самое, о чем говорит пророк: вкусите, и видите яко благ Господь (Пс.33,9).

В этом единении наш дух как бы облекается в Божественную силу и приемлет живое Богообщение, в котором уже Бог есть в нас, еже хотети и еже деяти (Флп.2,13). Он тогда правит нашим умом, волею и чувством (см. о сем последние статьи в 3-й части книги: «Путь ко спасению», епископа Феофана).

«Когда душа слагает с себя всю излившуюся на нее скверну греха и соблюдает в себе один чистый образ (чему и быть следует), тогда она, с его просветлением, как в зеркале, созерцает в нем Отчий образ – Слово, а в Слове уразумевает и Отца».

Не превышает ли нашу возможность – зреть Бога, – а также не выше ли наших сил иметь требуемую в сем случае чистоту сердцу?

На сей вопрос святой отец отвечает: «нет! Потому что не повелевает Бог стать птицами тем, кого не оперил, и жить под водою тем, кому дал жизнь на суше…

Не впадай в безнадежность, полагая, что невозможно увидеть желаемое. Ибо в тебе самом вместимая для тебя мера постижения Бога, Который так тебя создал, изначала осуществив в естестве твоем такое благо, так как Он в составе твоем отпечатлел подобие благ Собственного Своего Естества, как будто на каком воске напечатлевши разные изображения. Посему, кто видит себя, тот в себе видит и вожделеваемое… Ибо как те, которые видят солнце в зеркале, хотя и не устремляют взора на самое небо, однако же усматривают солнце в сиянии зеркала не меньше тех, которые смотрят на самый круг солнца, так и вы, – говорит Господь, – хотя и не имеете сил усмотреть света, но если возвратитесь к той благодати образа, какая сообщена была вам вначале, то в себе найдете искомое» (взято из богословия епископа Сильвестра).

Но как же мы можем, познавая себя, познавать Бога? Не иначе, как по сравнению образа с первообразом – души нашей с Богом. Но в чем это сравнение и сходство? (аналогия). Во-первых, в том, как Бог есть дух и Отец духов, и душа наша тоже есть дух, но только сотворенный и ограниченный, а Бог есть дух самобытный и безконечный. Следовательно, между образом и Первообразом расстояние безконечное.

«Первая черта сходства человека с Богом вообще – есть его самостоятельное личное бытие.

Человек есть лицо, а не вид только своего рода, как прочие твари. Каждое неделимое в человеческом роде равно, так сказать, целому роду, ибо каждый человек сознает себя самостоятельным, носит в себе идеал человеческой жизни, живет не для рода только, но и для себя и не исчезает в роде, как волна в море или животное в породе. Как личное существо, он безсмертен лично. В этом собственно есть отражение вечности Божией, или вечного Я – Творца и Владыки всего; на этом-то основании в истории создания человека богоподобие его тесно соединяется с назначением его обладать землею.

Вторая черта образа Божия в человеке состоит частнее в духовных силах или способностях его: понимать истину, любить и творить добро и стремиться к Богу, как Источнику всякой истины и добра.

Человек, кроме животной жизни, имеет духовную душу, одинаковой природы с духами безплотными, имеет разум, то есть способность стремиться к истине и познанию высших законов бытия. Один он на земле имеет самосознание, то есть способность делать себя предметом изучения и исследования, и он один из всех земных тварей есть существо нравственное и по природе – религиозное. Такие явления духовной жизни человека суть, конечно, выражения особенного духовного начала в нем – духа, которого не имеет ни одно из животных, и свидетельствует о том, что человек по душе своей есть действительно особенное исключительное создание Божие на земле; есть член высшего духовного мира, так как и следа нет подобных явлений в психической жизни животных. Религиозность, самосознание и нравственность, с коренными законами их развития в безпредельность, суть отличительные явления нашего духа, выражают самую сущность нашей духовной природы и составляют совершенную противоположность всему, что представляют нам самые высшие явления жизни животных. Дух наш предназначен для высшего безпредельного развития в вечности.

Если обратить внимание на природу души человеческой, на ее силы и способности, то нельзя не видеть в них некоторого подобия человека Богу. Как Бог есть чистейший и совершеннейший дух, так и душа наша есть существо духовное. Нечто подобное безпредельным свойствам и совершенствам Божиим представляют также главные силы и способности души человеческой: разум, воля и чувство. Так Богу свойственно безпредельное знание, всеведение и премудрость, и человек, при помощи своего разума, может приобретать знание о предметах, имеющих к нему отношение. Бог есть существо всеблагое и любвеобильное, и человек имеет в своем сердце способность любить, имеет возможность уподобляться Богу чувствами духовной любви к своим ближним и стремиться к Нему святыми своими желаниями. Бог есть существо всесвободное и независимое в Своих действиях, и человеку дана известная доля свободы. Но в падшем человеке это жалкие останки образа Божия; он отражается в нем, как солнце в разбитом стекле».

«Главное назначение человека состоит в том, что он, чрез постепенное раскрытие и образование сил и способностей своих, должен более и более уподобляться Богу и приближаться к Нему. Созерцание и изучение природы должно приближаться к Нему. Созерцание и изучение природы должно способствовать ему в деле духовного образования. Но в себе самом, в своих собственных духовно-нравственных законах, стремлениях и чаяниях, он может и должен находить еще большее побуждение и большую возможность к самоусовершенствованию».

«Он создан с любовью к истине, добру и красоте. Ум его ищет высшего и высшего знания, совесть требует большей и большей чистоты нравственной; сердце желает нескончаемого блаженства. Он весь, так сказать, обращен к Богу, Который Один есть сущая Истина, высочайшее добро и вечная красота. Посему и вся задача его приближения к Богу – богоуподобление – задача, исполнение которой, начинаясь во времени, должно продолжаться вечно. Вот, по учению Самого Спасителя, мера духовного самоусовершенствования человека, как главного назначения его; мера безмерная, до которой дойти недостаточно не только времени, но и вечности» (взято из своего сборника).

Но не может быть более верного, лучшего и действительнейшего познания своей души и всех ее свойств и качеств чем то, кое бывает в опыте от действий и производства умно-сердечной молитвы, – именно, когда в практике верно и правильно увидится самое действо, или участие каждой внутренней силы в деле духовного производства. И это наше мнение можно подтвердить свидетельством Священного Писания: живо слово Божие и действительно (некоторые святые отцы здесь под словом Божиим разумеют Ипостасное Слово Божие, Сына Божия), но проходит до разделения души же и духа, членов же и мозгов и судительно помышлениям и мыслям сердечным (Евр.4,12).