— Что проверять?

Они оба уже забыли про Синди.

— Инспектор Стэндиш сказал мне, что этот человек с чемоданчиком вошёл в самолёт одним из последних. Вероятно, это было так, потому что я сама стояла в выхода и всё-таки проглядела старушку… — Таня не договорила. — Впрочем, это не имеет отношения к делу. Короче говоря, я вместе с дежурным контролёром, пропускавшим на рейс два, проверила список пассажиров и ведомость их регистрации. Контролёр не мог припомнить человека с чемоданчиком, но указал примерно пять фамилий пассажиров, которые проходили последними.

— И что дальше?

— Тогда я просто по наитию опросила все регистрационные стойки относительно этих пяти пассажиров — не бросилось ли им что-нибудь в глаза. В аэропорте никто ничего сообщить не мог. А вот один из городских агентов действительно запомнил этого пассажира — того, что с чемоданчиком. Таким образом я узнала его имя… и по описанию всё сходится.

— Я всё же не понимаю, что вы тут усмотрели. Он ведь должен был зарегистрировать где-то свой билет и предпочёл сделать это на городской станции.

— Видите ли, агент запомнил его потому, что у него не было с собой багажа — ничего, кроме чемоданчика. И ещё агенту бросилось в глаза, что этот пассажир очень нервничал.

— Тысячи людей нервничают… — Внезапно Мел умолк и нахмурился. — Никакого багажа? И он летел в Рим?

— Вот именно. Ничего, кроме чемоданчика, который привлёк внимание инспектора Стэндиша. Городской агент даже назвал этот чемоданчик портфелем.

— Но кто же отправляется в такое путешествие совсем без вещей? Это как-то нелепо.

— Так подумалось и мне. Нелепо, если только… — Таня запнулась, не решаясь продолжить свою мысль.

— Если только?..

— Если только не знать наперёд, что самолёт не достигнет места назначения. А вот если вам это заранее известно, то и багаж никакой не нужен.

— Таня, — медленно и тихо произнёс Мел, — что вы имеете в виду?

Она ответила упавшим голосом:

— Я совсем в этом не уверена, потому и пришла к вам. Когда я начинаю раздумывать, мне самой такая мысль кажется смешной, фантастической, и всё же…

— Договаривайте.

— Хорошо. А что, если этот человек не везёт с собой никакой контрабанды… во всяком случае, в обычном смысле слова… Что, если у него потому и не было с собой багажа и потому он так нервничал и так странно держал чемоданчик — даже привлёк к себе внимание инспектора… Что, если всё это потому, что у него там не контрабанда… а бомба?

Таня и Мел уставились друг на друга. Мел быстро перебирал в уме все обстоятельства, прикидывал… Мысль Тани в первую минуту и ему показалась фантастической, нелепой. А всё же… Ведь такие случаи хоть редко, но бывали. И тотчас возник вопрос: как можно быть уверенным, что это именно такой случай? Чем больше он размышлял, тем очевиднее ему становилось, что поведение этого пассажира с чемоданчиком может иметь совершенно невинное объяснение, и скорее всего так оно и есть. А в этом случае, подняв шум, только останешься в дураках, и вполне понятно, что никому попасть в такое положение не хочется. Но если на карту поставлена судьба пассажиров и самолёта, можно ли при этом беспокоиться о том, чтобы не остаться в дураках? Ясно, нет. Но с другой стороны, чтобы забить тревогу, нужны более веские основания, чем чьи-то домыслы и предчувствия. Есть ли какая-то возможность предостеречь, принять меры, не сея паники? — думал Мел.

Пока что он такой возможности не видел.

Но проверить кое-что он всё-таки мог. Это было тоже лишь предположение… впрочем, для такой проверки достаточно телефонного звонка. Вероятно, его навела на эту мысль сегодняшняя встреча с Верноном Димирестом, напомнившая ему их стычку на заседании Совета уполномоченных.

Во второй раз за нынешний вечер Мел заглянул в свой карманный телефонный справочник. Затем подошёл к столу и набрал номер страховой компании, продававшей страховки в центральном зале. Ему ответил хорошо знакомый голос одной из девушек, давно работающей страховым агентом в аэропорту.

— Мардж, — сказал он, — говорит Бейкерсфелд. Много ли вы сегодня продали страховых полисов пассажирам рейса два?

— Немного больше, чем обычно, мистер Бейкерсфелд. Да и на другие два рейса я продала, кажется, двенадцать, и Банни — она работает рядом со мной — тоже выписывала.

— Вот что я попрошу вас сделать, — сказал Мел. — Прочтите мне фамилии всех взявших полисы и суммы, на которые они застраховались. — Почувствовав, что девушка колеблется, Мел добавил: — Если нужно, я могу позвонить вашему управляющему и получить разрешение. Но вы знаете, что он не станет возражать, а для меня — можете поверить мне на слово — это очень важно, и я не хочу терять время.

— Хорошо, мистер Бейкерсфелд, как прикажете. Но мне нужно собрать все полисы.

— Я подожду.

Мел услышал, как Мардж положила трубку на стол и извинилась перед клиентом. Потом зашелестели бумаги, и раздался голос другой девушки: «Что-нибудь не в порядке?»

Прикрыв микрофон трубки рукой, Мел обернулся к Тане:

— Как его фамилия — этого пассажира с чемоданчиком?

Таня заглянула в свой список.

— Герреро или Берреро — один раз было записано так, а другой раз — иначе. — Она заметила, что Мел вздрогнул. — Инициалы — Д. О.

Мозг Мела напряжённо работал. Фамилия женщины, которую час назад приводили к нему в приёмную, была Герреро. Так сказал лейтенант Ордвей. Мел отчётливо это помнил. Полиция обратила на неё внимание, потому что она растерянно бродила по аэровокзалу. По словам Неда Ордвея, женщина была чем-то очень расстроена и плакала, но никто из полицейских не мог добиться от неё толку. Мел собирался сам поговорить с ней, но не успел. Когда явилась делегация из Медоувуда, женщина уже уходила. Конечно, может быть, одно к другому и не имеет отношения…

В телефоне слышны были голоса страховых агентов и пассажиров на фоне шума центрального зала.

— Таня! — Мел старался говорить спокойно. — Примерно двадцать минут назад у меня в приёмной была женщина — средних лет, в поношенной и, как мне показалось, порядком промокшей одежде. По-моему, эта женщина ушла, когда сюда набился народ, но возможно, она ещё где-нибудь здесь, в пределах аэропорта. Приведите её сюда и, во всяком случае, как только она попадётся вам на глаза, не выпускайте её из виду. — Заметив Танин озадаченный взгляд, Мел добавил: — Её зовут миссис Герреро.

Таня поспешно вышла, и в эту минуту в телефоне раздался голос Мардж:

— Я собрала все полисы, мистер Бейкерсфелд. Можно вам прочесть?

— Да, Мардж, читайте.

Мел внимательно слушал. Список подходил к концу, когда он услышал уже ставшую знакомой фамилию, и невольно весь напрягся. Голос его зазвучал насторожённо:

— Скажите, кто оформлял этот полис — вы?

— Нет. Банни. Сейчас я передам ей трубку.

Мел выслушал рассказ Банни и задал несколько вопросов. Разговор их был краток. Мел положил трубку и тут же стал набирать другой номер. Вошла Таня.

В глазах её стоял вопрос, но Мел предпочёл пока что сделать вид, будто он этого не замечает, и она тотчас начала докладывать:

— На административном этаже никого посторонних нет. А внизу по-прежнему миллион народу; нечего и думать найти кого-нибудь в этой толпе. Может быть, объявим по трансляции?

— Что ж, попытаемся, хотя особенной надежды на успех у меня нет.

Судя по тому, что он слышал об этой Герреро, толку от неё добиться будет нелегко и едва ли объявление по трансляции что-либо даст. К тому же её, вероятно, давно нет здесь — она уже наверняка где-нибудь на полпути к городу. Мел упрекал себя за то, что не поговорил с нею, он ведь собирался это сделать, но его отвлекли другие дела. Делегация медоувудцев, тревога за Кейза… Тут он вспомнил, что хотел вернуться на КДП. Теперь и это придётся отложить… Да, ещё Синди… Он только сейчас заметил, что Синди ушла, и почувствовал себя неловко.

Он взял со стола микрофон и протянул его Тане.

В эту минуту ответил набранный им номер полицейского отделения аэропорта.