Филарета, Митроп. Московского.

Сам Царь провозглашает, чему быть надлежит: отселе узрите небо отверсто, и Ангелы Божия восходяща и нисходяща к Сыну человеческому (Иоан.1,51): и действительно, мы видим Ангелов, сопровождающих Его вознесение и возвещающих Его паки пришествие (Деян.1,10,11), Ангелов, разрешающих узы (Деян.XII, 7) и отверзающих темницы для Апостолов (Деян. V,19); наконец, Ангела, только еще возникающему от тьмы язычества Корнилию явившегося для того, чтобы указать ему вход в Церковь христианскую (Деян.X, 3-6).

Иисус Христос, по изречению Иоанна Богослова, есть Святый, истинный, имеяй ключ Давидов, отверзаяй, и никто же затворит (Апок. III, 7). Итак, если Он отверз небо, кто же смеет затворить его? Или кто смеет сказать, что теперь уже не время видеть Ангелов Божиих, восходящих и нисходящих по воле Сына человеческого? Не вси ли суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение? Кто же и ныне может утверждать, что они уже без дела и мы без помощи?

Но чем несомненнее удостоверяемся мы о близости к нам святых Ангелов и о их готовности на помощь нам, тем с большею заботливостью мы должны помыслить о том, отчего в наши дни так мало слышат о сей помощи, а еще менее верят слышанному о том. Или нет при нас Ангелов, или мы не примечаем их; или удаляем их от себя? Что их нет, то неправда, как мы видели. Следственно, правда то, что мы или не примечаем их, или даже удаляем от себя.

Как в видимых своих явлениях святые Ангелы нередко принимаемы были человеками за подобных человеков: так легко случиться может, что и невидимые их действия человек примет за собственные человеческие или обыкновенные, естественные действия. Не случается ли, например, что, среди недоумения или некоего бездействия ума, вдруг, как молния, просияет чистая, святая и спасительная мысль; что в обуреваемом или хладном сердце мгновенно водворяется тишина, или возгорается небесный пламень любви к Богу? Если всякое явление по роду своему свидетельствует о присутствии действующей силы, то сии внутренние явления души нашей не свидетельствуют ли о присутствии небесных Сил, по человеколюбию бросающих лучи свои в наш ум и искры в наше сердце? Не суть ли это действия Ангелов, по изречению пророка Захарии, глаголющих в нас? Как достойно сожаления, если мы не примечаем сей Ангельской помощи! Ибо, не примечая, не приемлем ее, как должно, и не пользуемся ею; не пользуясь, остаемся неблагодарными и виновными и не приготовляем себя к другим подобным посещениям и таким образом даже удаляем от себя хранителей наших.

Если мы, люди, удаляемся от людей, которых расположения противны нашим расположениям, если наставник отрекается от ученика, не внемлющего наставлениям, или пестун от воспитанника, отвергающего руководство; если самый отец удаляет от себя непокорливого сына, то как не удалиться, наконец, от нас святым Ангелам, когда мы не следуем их спасительным внушениям и оставляем бесплодным для нас их служение? Как не удалиться от нас небесным Силам, когда мы предаемся токмо земному? Как не удалиться чистым духам, когда мы живем в нечистотах плоти? Как не удалиться Ангелам Божиим, когда мы непрестанно имеем в мыслях и желаниях не Бога и Христа Его, но мир и самих себя? (т. II, стр. 28).

Еп. Феофана.

Что прежде Петр и Иоанн говорили властям, то же потом сказали им и все апостолы: повиноватися подабает Богови паче, нежели человеком. Бог отец наших воздвиже Иисуса, Его же вы убисте, повесивше на древе. Сего Бог начальника и Спаса возвыси десницею Своею, дати покаяние Израилеви и оставление грехов. И мы есмы того свидетели глагол сих, и Дух Святый, Его же даде Бог повинующимся Ему. Какая искренность, полнота, определенность и ясность исповедания! Бог так устроил, чтобы Распятому быть Спасителем нашим, через оставление грехов в покаянии. Свидетели — апостолы-очевидцы и Дух Святой, явно действовавший в них и во всех верующих. Те же свидетели и до наших дней пребывают в силе. Что св. апостолы говорят, это то же, как бы мы сами видели и слышали то своими очами и ушами. И Дух благодати действует непрерывно в св. Церкви, в чудотворениях, в обращении грешников и особенно в перетворении прилежно работающих Господу, в их освящении и исполнении очевидными, благодатными дарами. Последнее придает большую силу первому, и оба вместе сильны образовать крепкое убеждение в истине Христовой, во всех душах истиннолюбивых. Благодарение Богу истины, истину Свою так ясно нам являющему! (Домаш. Бес. 1871 г. Вып. 15, стр. 471).

Филарета, Митроп. Московского.

Ужас и скорбь, если не совсем отъяты от пути Христова, то много уменьшены тем самым, что Он уже совершил путь сей и проложил его для нас. Посему и Апостолы не всегда, как вначале, боялись идти за Христом; но пришло после время, когда они тем же страшным и скорбным путем проходили с радостью. Они, пишет повествователь их деяний, идяху радующеся, яко за имя Господа Иисуса сподобишася безчестие прияти (Деян. V, 41). Как могло статься, что те же люди, на том же пути, сперва боялись, а потом радовались? Боялись, когда Иисус Христос еще не совершил сего пути и не привел его в безопасность; радовались, когда Он прошел путем сим и на Себе унес трудности его. Боялись, когда взирали только на сии трудности, не проникая далее; не возрадовались, когда ясно усмотрели конец пути Христова. Ибо куда, наконец, приводит путь сей? Он приводит на небеса, к Самому Богу Отцу, как Сам Иисус Христос, изображая весь путь Свой, от начала до конца, сказует: изыдох от Отца, и приидох в мир, и паки оставляю мир, и иду ко Отцу (Иоан. XVI, 28). Сей путь вводит в славу Божественную: подобаше пострадати Христу, и внити в славу Свою (Лук. XXIV, 26). Но если Господь наш идет к Богу Отцу Своему: то приведет к Нему с Собою и нас. Если Христос входит в Свою Божественную славу: то введет с Собою и христиан и соделает, как изъясняет Апостол, причастниками Божественного естества (2 Петр. 1, 4) (Т. II, стр. 53).

Евсевия, Архиеп. Могилевского.

Ст.1. «В сии дни, когда умножились ученики, произошел у Еллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей».

Еллинами или Еллинистами называются здесь те Иудеи, которые, выросши в чужих странах, вне Иудеи, говорили языком греческим как бы родным. Таких Иудеев было тогда очень много. Они жили в Египте, Сирии, Малой Азии, на островах греческих и в других местах. Очень многие из них жили в Иерусалиме; они или некоторое время, или всю остальную жизнь решались провести близ храма, чтобы тем удобнее было служить Богу. К таким принадлежали и прозелиты, или из язычества обратившиеся к иудейской вере. А Евреями у Апостола называются Иудеи, говорящие своим языком или арамейским, которые жили преимущественно в Палестине и Вавилонии. Те и другие разумеются принявшие веру во Иисуса Христа. Еллинисты, как жившие среди язычников, от которых заняли греческий язык, не строго исполняли закон Моисеев и удерживали многие обычаи тех стран, в которых они жили; а Евреи, говорившие отечественным еврейским языком, строже исполняли закон Моисеев и соблюдали народные обычаи. Поэтому Евреи имели предубеждение против Еллинистов и присвояли себе предпочтение перед ними.