Велики были подвиги друзей- Апостолов; зато велика была и радость христиан Антиохийских, когда Варнава и Павел, собравши Церковь, возвестили подробно все, что Бог сотворил с ними во время трудного и святого их странствования в городах и весях языческих и как Он отверз дверь веры язычникам. Во время пребывания Апостолов в Антиохии открылось между верными недоумение: исполнять ли христианам обрядовый закон Моисеев или нет; Варнава и Павел утверждали, что не нужно, однако Церковь Антиохийская сама собою не осмелилась решить вопроса: поэтому двое друзей отправлены в Иерусалим узнать, как должно думать об обрядовом законе. Когда на первом соборе Апостольском, под председательством св. Петра и Иакова, вопрос о законе был решен согласно рассуждению Варнавы и Павла; — тогда Варнава и Павел опять возвратились в Антиохию с соборным определением, которое всех обрадовало и успокоило. По некотором времени, уча и благовествуя в Антиохии, — Павел сказал Варнаве; пойдем опять, посетим братию по всем городам, в которых мы проповедовали слово Господне. Варнава был готов, но Промысл Божий устроил иначе: начав совокупно действовать и путешествовать около 47 года по рождестве Христовом, Варнава расстался с Павлом около 51 года и, взяв с собою Иоанна Марка, отплыл в Кипр (Деян. 15).

Разлучившись навсегда телом, святые Апостолы никогда не разлучались духом и не прерывали дружеской тесной связи своей. Спустя лет шесть или более после разлуки, св. Павел писал в Коринф и защищал св. Варнаву, как себя самого (1 Кор. 9, 6). Даже об Иоанне Марке, который отчасти был причиной разлуки, впоследствии Павел заботился, как о своем кровном, как о человеке, необходимом для себя, и как об одном из лучших сотрудников своих в деле благовестия (Колос. 4, 10; 2 Тим. 4, 11. Филим. 24).

Известием об отплытии в Кипр оканчивается повествование священного писателя о дальнейших подвигах св. Варнавы; но здесь мы с полной доверенностью можем обратиться к преданиям. Быть не может, чтобы первый друг и сотрудник Павла в устроении столь многих Церквей остался без верных о нем преданий; невозможно, чтобы св. имя Варнавы не переходило из уст в уста у верующих современников и от них не перешло к потомкам вместе с деяниями Апостола.

Прибыв в Кипр, св. Варнава, по сказанию Дорофея Тирского, долго подвизался в обращении своей родины к вере Христовой и основал там Церковь. Из Кипра отправился он в Италию и в Риме был первым проповедником Христа Спасителя; он проходил с благовестием Ломбардию и Лигурию; основал епископский престол в Медиолане, нынешнем Милане, и опять воротился в Кипр; наконец, в Саламине получил мученический венец, быв побит камнями. Бездыханное тело Апостола было брошено в огонь, но осталось невредимым; св. Иоанн Марк похоронил его за городом и положил в гробницу Евангелие Матфея, переписанное собственной рукой св. Варнавы. Неизвестно, в каком году последовала кончина св. Апостола Христова; но из его собственного послания видно, что он пережил конечное падение своего несчастного отечества — Иудеи и разорение Иерусалима Титом. Нетленные мощи св. Варнавы, чудесным указанием Анфиму, епископу Саламинскому, обретены в 488 году по Р.X. при греческом императоре Зеноне; найдено также и Евангелие на груди Апостола невредимым. С этого времени установлено празднование в память св. Апостола Варнавы и как нашей православной Церковью, так и Римской, совершается июня 11 дня. Сирская Церковь издревле чтила св. Варнаву, как мученика; во Франции праздник ему установлен в девятом веке; Англия во все времена почитала и почитает память св. Варнавы с особенной набожностью; Лигурия и Милан признают его первым Епископом и Апостолом своим. Если справедливо мнение наших отечественных искателей славянской древности, что Милан исстари населен был славянами и был городом славянским; то мы можем св. Варнаву почитать и славянским Апостолом наравне с св. Ап. Андреем Первозванным (Воскр. чт. Г. VIII, стр. 113).

В. Михайловского. Об Иерусалимской общине в ст. «Общественная жизнь» (из Шаффа). Духовн. Вести. 1863 г. VI, 416.

Единодушие первых христиан. Воскр. Чт. 1876 г. I, 17-22, 49-51.

Ст.12. О необходимости положительной Богооткровенной религии. Духов. Бес. 1867 г., т. 1, стр. 305, 308, 347.

Ст. 36-37. Историческое сведение о св. Апостоле Варнаве. Хр. Чт. 1839, II, 419-443.

Кипр (ст. 36). Б. п. сл. Воскр. Чт. 1876 г. I, 288.

Варнава. Б. п. сл. В. Ч. 1874 г. I, 336.

О нравах первенствующих христиан. В. Ч. XXII.

Ст. О-ва. Обзор истории христианства первых веков. Устройство христианской общины в апостольское время. Чт. в Общ. 1889 г. июль и авг. 132-135.

Прот. Горского. Нравы Церкви апостольской. Еванг. история и история апостольской Церкви. Стр. 655-688.

Леонида, Еп. Дмитровского. Жизнь Св. Ап. Петра.

Игнатия, Архиеп. Воронежского. Чтение о Св. Первоверховном Ап. Петре. О деяниях Св. Апостола после Пятидесятницы до первого открытого гонения на Церковь Христову от иудеев, стр. 26-32.

Игнатия, Архиеп. Воронежского.

В какой внутренней особенно чистоте содержалось общество верующих в Господа, или какой искренний страх оно должно было иметь перед лицом священных своих руководителей, тому свидетельством записан в книге Деяний апостольских один, поистине, поразительный случай. Мы видели уже, что взаимная общительность верующих простиралась до самоотвержения: некоторые продавали села, дома, дабы иметь способы к благотворению бедным. К сему надобно присовокупить, что и самое раздаяние значительной собственности предоставлялось распоряжению Апостолов. Кто что получал за проданное имение, все приносили в церковь и полагали к ногам Апостолов, с поклонением, как жертву Богу, повергаемую перед служителями Его. В книге Деяний упомянуто в особенности об одном из левитов, Варнаве Киприянине, славном впоследствии по истории Апостола Павла участием в Апостольских трудах с ним, — потому, вероятно, что он первый, притом из чина священного прежнего, подал пример сему. Записан сряду другой случай пожертвований; но уже показывающий, что в таких приношениях более требовалось сердечное расположение, нежели просто вещи. Некто Анания с женой Сапфирой, быв увлечен трогательными примерами соучеников, продал также имение в пользу Церкви, не быв, однако ж, чист или от тщеславия, или от скупости, либо иного ветхого кваса лукавства, он принес только некоторую часть цены, с ведома жены, и положил к ногам Апостолов с изъяснением, что принес всю. Видно, полагал он, что и в таком обществе можно быть без полной искренности. Но Петр просвещенными свыше очесами сердца проникает душу Анании и говорит вдруг: «Анания! Почто исполнил сатана сердце твое, чтобы солгать тебе против Духа Святого и утаить из цены имения? Будучи твоим, не тебе ли принадлежало оно и, быв продано, не в твоей ли власти находилось? Зачем положил ты в сердце своем такое дело? Солгал ты не человекам, но Богу». Слушая слова эти, Анания пал и испустил дух. Ужасный страх объял всех слышащих. Дело совершилось так скоро, что, казалось, Апостол начинал только говорить, а Анания и присутствующие — слушать. Между тем юноши (νεώτεροι), или церковнослужители, имя соотносительное с именем пресвитеров, или старцев, встали, приготовили тело к погребению и, вынесши, похоронили. Часа через три (так продолжительны были тогда собрания!) вошла в собрание и жена его, не зная о происшествии. Петр вступил в речь с нею и спросил: «Скажи мне, за столько ли отдали вы имение?» Она сказала: «Да, за столько». На то Петр сказал ей: «Зачем это согласились вы искусить Духа Божия? Вот идут погребавшие мужа твоего и вынесут тебя». Вдруг она пала у ног его и испустила дух. Юноши лишь взошли, нашли ее мертвою и, вынесши, похоронили подле мужа ее. Необыкновенный страх объял всю Церковь и всех, кто ни слышал об этом из сторонних. Все было всенародно, в главном общественном месте. Из сторонних никто не смел примешиваться к ним, но все до единого превозносили их. Между тем верующих присоединялось к Господу более и более, — множество мужчин и женщин. Если же кого из совопросников века сего упомянутое теперь событие с Ананией и Сапфирой приводит в такой страх, что казнь представляется им чрезмерно строгой, то пусть всякий такой приведет себе на мысль, что это та самая казнь, которою заранее угрожал Господь Иисус за хулу на Духа Святого, что непростительно было лукавить в таком деле, которое зависело от собственной воли каждого, и лукавить в такое время, когда Дух Божий проникал всякое сердце спасительным Своим страхом, в таком притом обществе, где общие чувства благочестия могли устыдить всякую бессовестную душу. Лучше сказать, что опыт сей должен во всякое время приводить в спасительный страх каждого из нас за ложь, особливо перед лицом собратий своих, и тем паче, когда бы сатана искушал кого либо к призыванию имени Божия ложно перед судом, в присягах. Чудесные действия бывают, конечно, в известные только времена, особливо в начале каких-либо особенных Божиих учреждений, когда Бог непосредственно дает им Свое утверждение и первое Свое движение; но, тем не менее, во всякое время надобно чувствовать, что Господь мало терпит в особенности ложь бессовестную, произвольную или еще и клятвенную, как дело самого сатаны, который и называется в Евангелии именно отцем (Иоан. 8, 44. Чтение о Св. Ал. Петре, стр. 133).