— Спасибо… — пробормотала я, вылетая в дверь. И конечно, не успела. В гробовом молчании мы дождались лифта. В мертвящем съехали вниз. О, черт, парализует он меня, что ли?

На остановке переминалась группа безлошадных. Сергей при виде нас начал грузно усаживаться в свой 'форд'. У меня сложилось впечатление, что он специально задержался — посмотреть, когда мы выйдем.

— Пока! — бодро крикнул он в ответ на мою гнусную гримасу.

Я приостановилась, пережидая склонившегося у дверцы шефа.

— Вас подвезти? — мельком спросил он.

Подумал, я специально остановилась…

— Нет, — поспешно сказала я.

Он кивнул, нисколько не огорчившись.

— Тогда до свидания.

— До свидания.

Я сходу накинулась на Галку.

— Ты что, совсем?

— А что? — удивилась она.

— Хочешь что узнать про Глеба, узнавай сама, нечего меня подставлять! Еще подумает, что я тебя науськиваю!

— Да ну! — махнула рукой Галочка. — Не клюнет он на тебя, не бойся!

Ах ты… Не успела я и рта раскрыть, как подошел автобус, и мы вперегонки бросились занимать места. Мне, конечно, не хватило. Я со вздохом приклеилась к стойке в хвосте автобуса, уставившись в грязное заднее стекло. Могла бы, между прочим, ехать в 'мерседесе' на мягком сиденье и поплевывать на общественный транспорт. Мозгов, понимаете, у меня всегда было маловато…

Купив пиццу, я добралась до дому в преотвратном настроении. Сбросила мокрые туфли и, поджимая озябшие пальцы, доплелась до кухни. Отсутствующе глядя в окно, разогрела пиццу, съела половину, запивая чаем. А ведь она права — не клюнет. Ни он, ни другой мало-мальски стоящий мужик. Нет во мне этого… Галочка вон при виде мужика включается, как лампочка, и на этот манящий свет летят все мотыльки-мужчины — только выбирай… А я все суетюсь, суетюсь… Плюнуть, что ли, на все, да завести собаку, как Лариска? Живет — не тужит…

Рухнула на диван, машинально включая телевизор и нашаривая валявшуюся на полу книжку. Дамская серия. Что смешно — понимаешь, что в жизни такого не бывает, а читаешь взахлеб. Может, потому и взахлеб? Женские сказки… Я уже увлеклась описанием любовной сцены между графом и невинной, но страстной крестьяночкой, как зазвонил телефон. Щелкнул автоответчик и сказал весело:

— Привет, если ты дома. Я тут недалеко, дай, думаю, зайду…

Андрей. Знакомы мы года два, но встречаемся раз в несколько месяцев. Такой роман у нас — вялотекущий. Как шизофрения. Никаких претензий, никаких обязательств, полная свобода — и скукота… Я поглядела на часы — еще не поздно — и потянулась за трубкой.

— Заходи уж… граф.

Часа через два я, зевая, стояла у дверей. Андрей натягивал ботинки. Я сонно разглядывала его затылок — лысеешь, парень, а все по бабам… Ладно, хоть вина догадался принести вместо своего любимого пива…

— Ну что… — сказал он, выпрямляясь. Зазвонил телефон.

— Сейчас, — бросила я. — Погоди.

— Наташа, — сказала трубка и замолчала.

— А? — я попыталась сообразить, чей это такой знакомый голос.

— Это Пахомов, — сказал он и снова замолчал, давая мне переварить информацию.

Я судорожно перехватила трубку. Конечно, по телефону с шефом мы еще не разговаривали…

— Да, Глеб Анатольевич. Что случилось?

— Ничего. Просто я сегодня копался в машине и нашел вашу записную книжку…

Я мысленно застонала: там такие записи….

— Я подумал, может, она вам нужна, — так же неторопливо продолжал он, — а так как мне все равно надо было заехать по соседству… Вам занести?

— Так вы здесь?

— Внизу. Звоню из машины.

Я открыла и закрыла рот. Не услышав ответа, шеф продолжил:

— Если это неудобно, возьмете завтра. Просто там все телефоны, и я подумал, они вам могут понадобиться….

Вот черт! Он все-таки ее просматривал! Тогда чем раньше заберу, тем будет лучше.

— Хорошо, — сказала я обречено. — Подымайтесь. Только подождите минутку. Я оденусь.

Бросив трубку, я суматошно кинулась убирать постель, открывать форточку, надевать халат поприличнее. Хорошо, хоть душ успела принять… Только увидев, как Андрей с любопытством заглядывает в комнату, спохватилась:

— Ох, блин, совсем забыла!

— Ну я пошел? — спросил он, не двигаясь с места.

— Да-да, иди!

— Я завтра позвоню, — сказал он, зная, что не позвонит.

— Да-да, позвони, — согласилась я, зная, что не позвонит.

— Это кто к тебе сейчас?

— Ты не знаешь. По делу.

— Ну-ну, — сказал он, глядя на меня во все глаза. — Мы у тебя что, по конвейеру?

— Слушай, иди, а? Пока!

— Пока. Занимайся своими… делами.

Он чмокнул меня в щеку, открыл дверь — и столкнулся нос к носу с шефом. Тот, опешив, не сразу посторонился. Андрей кивнул ему, бросив оценивающий взгляд, и, видно, что-то там углядев, обернулся ко мне с нежным:

— До встречи, малыш!

— Пока-пока. Заходите, Глеб Анатольевич.

Он снова помедлил, прежде чем переступить порог.

— Я не хотел вам помешать.

— Вы и не помешали. — Шеф наверняка решил, что после его звонка я спешно выставила мужика за дверь. — Он все равно уже уходил.

— Вот ваша книжка.

— Спасибо, — я сунула злополучную книжку под мышку.

— Неудобно получилось, — сказал он, глядя поверх моей головы. — Вы говорили, у вас свободный вечер.

— Да я и не ждала никого, — под его спокойным взглядом я вдруг почувствовала себя чуть ли не последней шлюхой.

— Что ж, до завтра, — он взялся за ручку двери, и я неожиданно выпалила:

— Хотите кофе?

Он помедлил, но все же обернулся.

— Если еще не слишком поздно…

Помнится, я сегодня собиралась лечь спать пораньше.

— Не слишком. Вот сюда плащ. Проходите на кухню, я сейчас…

Я бросилась в комнату, глубоко вздохнула. Ну нет, сюда я его не поведу. Здесь пахло сексом. Мельком глянула в зеркало и ужаснулась: волосы дыбом, щеки горят… Поправила волосы и заметила, как дрожат руки. Черт, черт, черт, зачем я его оставила?

Шеф стоял у окна. Что он там видит, кроме дождя и огней дома напротив?

— Присаживайтесь.

Он послушался наполовину: прислонился к подоконнику.

— Уютно у вас.

Я попыталась взглянуть на кухню его глазами. Не больше конуры, ремонт требуется уже лет пять подряд, плита не почищена, в раковине — грязные тарелки.

— Да уж, — согласилась я. — Хозяйка я хоть куда.

— Кофеварку я включил, — сказал он буднично. — Где у вас кофе?

Я потянулась к шкафчику.

— А вы какой любите?

— У вас большой выбор?

— Целых два. Арабика и… зеленая арабика.

— Лучше первый.

Я остро ощущала его присутствие. Не был Глеб особо крупным мужчиной, но в кухне почему-то стало очень тесно.

— Сыр? Бутерброд?

— Сыр, если можно.

Глеб посторонился, чтобы я могла открыть холодильник. Украдкой соскребла плесень и нарезала сыр фигурным ножом. Заварила кофе, передала чашку с блюдцем шефу.

— Спасибо.

Садиться я тоже не стала. Прислонилась спиной к кухонному столу. Кофе был еще тот. Да и посетитель… Теперь он смотрел в пол. В судорожном молчании мы допили кофе. Глеб тут же поставил чашку.

— Спасибо, очень вкусно.

Хоть бы тень сарказма! Я с облегчением поплелась за ним в коридор, молча наблюдая, как он надевает плащ. Коротко глянул на меня.

— Спокойной ночи.

— Спокойной.

Я закрыла дверь, поглядела на нее и сказала с чувством:

— Ох, и дура!

Вяло попивая кофе, я прослушала программу 'Ваша безопасность', обучающую, как без риска для жизни войти и выйти из собственной квартиры. По утрам очень бодрит, знаете ли…

Чувствуя себя дряхлой развалиной, сунула ноги в засохшие туфли. С опаской осмотрела колготки — не появилась ли где 'стрелка' — потерла замызганный плащ. Да ладно, кто меня в такой темноте увидит! И с мрачной решимостью распахнув дверь, ступила во мрак подъезда.

— Ведьмина погода! — сказала я с чувством, швыряя на стол зонтик. — Доброе утро!