Я умоляюще глядел на царевича, и понимал, что стрелять он мастак, а лекарь из него никакой. Не умел наследник престола даже жгут наложить, что и говорить о заживлении раны. Не в каждом царстве маг стоит во главе. Чем ближе правитель к колдовству, тем несчастнее и он, и его народ, проверено на собственном грустном опыте.

— Вылечу, — торжественно пообещал, искоса посмотрев на меня-'невесту', царевич, — но в тридесятом царстве и после свадьбы.

Упорству этого Ивана можно только позавидовать. Я закатил глаза. Не радужная ждала меня перспектива. Поэтому срочно нужно подыскать царевичу достойную суженую.

— Слушайте, Ваше озабоченное высочество, — поняв, что наследник престола говорит на полном серьезе, попытался вступиться за меня Дураков. — А возьми в жены Милли.

Девочка в ужасе вытаращила глаза и отползла за сосну, чтоб ее никто не достал.

— Чего прячешься? — бравым голосом крикнул программист. — В двенадцать лет самое то семью создавать. Как раз по древним обычаям. Может, хоть так из твоей головы всех Микки Маусов, Гуфи и прочих покемонов выбить удастся?

— Да-да, — подтвердил я, совершенно не представляя помянутых Дураковым персонажей (предполагаю, не менее ужасных, чем лагерная нечисть), — моя сестра вышла замуж в двенадцать лет, и тогда в ее головушке было куда больше серьезных мыслей, чем у вся…

Я запнулся на полуслове и впялился в сумочку Янсен. Кажется, я нашел решение проблемы! Девочка, дрожа, пятилась словно рак в заросли, невзирая на жгучую крапиву и колючий чертополох. А давеча, кажется, возмущалась, что ее белы ноженьки прыщами да волдырями пойти могут.

— Я… не хочу… замуж… — шептала она, отмахиваясь. — Я несовершеннолетняя! Извращенцы! Педофилы!

Вот и еще одно подтверждение моим мыслям. В мои времена девица ее возраста и красоты считалась бы завидной невестой, от женихов бы отбою не было. А сейчас этот цветок жизни машет руками, словно белены объевшись, и обвиняет всех в гнусных преступлениях. Ладно, не ее я на самом деле выдать за царевича хочу… Для местного Ивана у меня имеется и более достойная невеста.

— Отдай сумку! — рявкнул я. — А то забодаю! Или это… крокодилам скормлю!

Ни того, ни другого я девочке в глубине души не желал, однако прекрасно знал, что она напугается и нехотя протянет собиратель картинок и прочие сокровища. Отлично! Из всего ее барахла мне нужна была лишь уставшая лягушка.

— Ква, — жалобно сказала заколдованная царевна, посмотрев черными глазами-бусинками на меня.

— Вот, — исцарапанным выйдя из зарослей колючек, протянул я царевичу свое самое дорогое сокровище. — Лучше на ней женись.

— На лягушке? — скривился Иван, заметно побледнев от шока. — Вы меня за дурака не держите!

Программист рассмеялся от такого заявления, но оценил мою идею. Это, пожалуй, единственный способ вернуть сестре человеческий облик, а мне не прослыть созданием неправильной ориентации.

— Это не обыкновенная болотная лягушка, — разобиделся я, поглаживая сестру по пупырысчатой спинке, — это заморская царевна…

— Ее зовут Аня, если по-русски выражаться, — перебив, встрял Дураков.

Царевич изошел от смеха, назвав нас скудными умом. Все ясно, Яга занимается противозаконными опытами по обращению людей в животных, а мы сдуру попались на ее бесхитростные уловки и воспользовались таблетками. Ладно, еще нам с Иваном, наглотавшимся заколдованной воды, вернули истинный облик. Зато сестру-царевну теперь расколдовать невозможно. Даже гипотетический муж из тридесятого царства хихикает, заслышав о зелье лесоморской ведьмы.

Спасла положение Милли довольно странной фразой:

— Это лохотрон, уважаемый Иван-царевич.

После таких заявлений я готов был ее взаправду скормить крокодилам или голодным шакалам. Поймав флюиды ненависти, исходящие от меня, девочка вновь ретировалась в лес.

— Царевич, — я сел под дерево рядом со стрелком, — послушай внимательно. Нашел я у Водяного зелье, 'Царевна-лягушка' именуемое. Показания к применению — несчастным особам царственной крови. Я, как любящий брат, отвез это чудодейственное средство на родину, в далекое отсюда Кеметское государство, и угостил любимую сестру, которой житья не было от дворцовых интриганов.

— Э…. - протянул Иван-царевич, — а где находится это твое царство?

Ясно, не знают жители Лесоморья древней географии большого мира. Я понимал, что этот вопрос мне все равно зададут, поэтому заранее подготовил ответ:

— О, это далекое заморское государство. Лежит оно в долине черной реки среди бескрайней жаркой пустыни. Не добраться туда ни на ковре-самолете, ни на корабле, чего и говорить о лошадях, что погибнут от жажды и зноя на второй день пути после Шемахи. Но девушки там очень красивые!

Иван Дураков отправился в лес, искать убежавшую Милли, а я активно занялся сватовством. Лягушка сидела у меня на коленях и с надеждой в глазах смотрела то на меня, то на царевича.

— Почтенный шемахан, — успокоился, наконец, Иван из тридесятого государства, — но как я предстану перед отцом с лягушкой в руках и скажу: 'Это невеста моя, Аннушка'?

— Ну да, — пожал плечами я. — А на свадьбе поцелуешь и увидишь, что эти боярские и купеческие крали и в служанки не годятся моей сестре-царевне.

— Но если ты врешь, рогатый, на дыбу посажу.

— Не боюсь, потому что не вру, — гордо заявил я, представляя незавидную долю, что ждала меня в случае, если не удастся расколдовать любимую сестру.

Я вытер от крови стрелу и вложил ее в ладонь царевичу, а рядом аккуратно посадил и Анхесенпаамон-лягушку, попросив Ивана царского сына, беречь ее как зеницу ока.

Ясно, что он не представлял, как явится с жабой ко двору. Но делать было нечего, не на рогатом же мужчине жениться. Особенно, если сам 'невеста' категорически против свадьбы. Наконец, царевич испуганно вопросил:

— А сестра твоя без рогов, надеюсь?

— Конечно без! — улыбнувшись, я принялся во всех красках живописать портрет любимой сестры в ее лучших нарядах, поминая царственную осанку, гордый взгляд, учтивые речи.

О, если бы я не заколдовал ее, этот чудо-стрелок влюбился бы в мою сестру с первого взгляда. А что касается рогов, то в ближайшем времени собираюсь избавляться от них.

— Вижу, вы уже пришли к консенсусу! — Иван Дураков нес из леса перекинутую через плечо брыкающуюся Милли. — Вот и славненько! Только это… царевич. Аня наша — девушка знатная, мы ее первому попавшемуся наследнику престола в руки не отдадим. Намек понят?

— Нет! — словно дурак, открыл рот уроженец тридесятого государства.

— На свадьбу мы едем с тобой! Только погоди немного…

Царевич кивнул, а программист тряхнул черной простыней, пообещав ее мне в качестве плаща. И тут взгляд Дуракова, да и мой, упал на тоненькую книжку в твердом переплете. 'Так вот что мы украли у Бабы Яги! — проскочило у меня в голове. Похожие мысли, как понимаю, посетили и программиста.

— Почитаем по дороге, — он схватил книжицу и кивнул мне на сверток: — Накинь на плечи, а то вконец простынешь.

В свете последних разговоров о сватовстве сестры боль в горле и тошнотворный насморк отошли на второй план. Не знаю, сколько б еще времени я бы пребывал в подобном забытьи, не напомни Дураков о простуде.

Иван-царевич терпеливо ждал, пока Милли помогала мне накинуть на плечи теплую черную материю. Наследник тридесятого престола держал в руках лягушку и стрелу и пытался разговаривать с зачарованной царевной, однако, кроме 'ква' он ничего не получал в ответ.

Когда мы сообщили о готовности направляться в путь, царевич указал на тропу, ведущую вдоль берега Лихого озера на юго-восток.

Мы с Дураковым замыкали торжественную свадебную процессию. Медленно бредя по тропинке, мы изредка поднимали взгляды на спутников, и запоем читали книжку, написанную, если верить выходным данным, 'Отделом Странных Явлений' и неким японским агентом Ki.Sa, пропавшим много лет назад в параллельных подпространствах. О последних мы узнавали все больше и больше с каждой новой страницей увлекательной книги. Все же, не зря Милли стащила этот манускрипт у Яги. В этом огромном мире столько разных загадок.