– Да что вы говорите? – Серена слегка оживилась. – И что же случилось?

Дженни молча смотрела на Элси.

– Ну, я выглянула из своего окна… – Элси повернулась к Серене, важно выпятив грудь. – Было темно, к вашему сведению, и на мне не было очков, но я увидела достаточно. Это была молодая Максин собственной персоной с целой толпой переодетых полицейских, и они кричали, что это чрезвычайная ситуация. Мне показалось, что ее арестовали.

Дженни не считала нужным что-либо объяснять и только одарила Элси улыбкой.

– Вот почему я решила забежать к вам и узнать, все ли в порядке с вами обеими, – сказала Элси, разочарованная отсутствием ответной реакции. – Когда случается нечто подобное, беспокойство вполне оправдано. Надеюсь, Максин не грозят серьезные неприятности. – Она замолчала в предвкушении.

– Вы можете быть совершенно спокойны, – заверила ее Дженни, прокатывая кредитку Серены через аппарат и протягивая ей чек на подпись. – Все уже разрешилось, и Максин в полном порядке. Но с вашей стороны было очень любезно проявить такую заботу.

Серена проводила уходившую Элси взглядом.

– Пожалуй, – сказала она, невозмутимо убирая кредитку в сумочку, – о Максин можно сказать одно.

Дженни могла предложить несколько вариантов, но все не вполне корректные. Вместо этого она спросила:

– И что же? Серена улыбнулась.

– Она определенно живет полной жизнью.

Когда крикетиры отбыли играть в крикет куда-то на север Англии, Максин слегка приуныла. Но только слегка. Уже на следующий день, прогуливаясь по пляжу с Джошем и Эллой, она познакомилась с Томом.

– Че-е-рт, – завопил Том, резко просыпаясь. Джош на бегу споткнулся о забытый кем-то ботинок и рухнул, взметнув фонтан песка. Том злобно уставился на него, отплевываясь – песок попал ему в рот.

– Черт, простите, – сказал Джош, – я не нарочно.

– Это я виновата. – Максин сняла темные очки и с улыбкой рассматривала тело на песке. Пожалуй, лучшее тело, что она видела за последние… ох, двадцать четыре часа. – Если бы я не гналась за ним, он бы не упал.

На ней было бледно-розовое бикини, а длинные светлые волосы стягивал розовый шарф. Настроение у Тома резко исправилось.

– Ничего страшного. – Грустно вытирая щеку, он сказал: – Мне давно никто не кидал песок в лицо.

– Неудивительно. – Максин восхищенно смотрела на его бицепсы. – Вы качаетесь?

– Три раза в неделю. – Том невероятно гордился своей мускулатурой. – Приходится, – добавил он, будучи к тому же неизлечимым хвастуном. – Когда ты в спасательной шлюпке, от этого может зависеть жизнь.

– В спасательной шлюпке? – ахнула Максин, снова почувствовав вкус к жизни. Про себя она решила, что Джош заслужил мороженое, как минимум. В ход пошла игривая улыбка. – Боже, вы, должно быть, ужасно храбрый…

Но ужин в обществе человека с пейджером имеет свои минусы. Максин, которой пришлось долго уговаривать Гая, чтобы получить еще одну ночь свободы, и пообещать три вечера подряд оставаться с детьми в качестве компенсации, пришла в ужас, когда поняла, что происходит. Вот они в ресторане Бруно, собираются расправиться с огромными порциями мидий в чесночном соусе, а через мгновение у Тома звонит пейджер и он подскакивает, словно его в зад боднула корова.

– Ты уходишь? Прямо сейчас? – вытаращилась на него Максин, когда он начал вылезать из-за стола. Мог бы, по крайней мере, доесть первое блюдо.

К этому времени абсолютно все посетители ресторана определили источник звука и дружно уставились на владельца пейджера. Том обожал такие моменты. Он чувствовал себя Суперменом.

– Судно терпит бедствие, – сказал он, достаточно громко для того, чтобы все его расслышали. Подбросив на ладони ключи от машины, он добавил: – Каждая секунда на счету. Прости, любовь моя. Скоро увидимся.

Это ты так думаешь, злобно подумала Максин. Конечно, она понимала важность ситуации, но все равно была недовольна. Ее еще никогда не бросали посреди ужина. И что самое ужасное, ей придется самой оплатить счет.

– Урод, – сказала она вслух и налила себе вина. Теперь она пожалела, что выбрала такое дорогое.

– Боже мой! – Бруно материализовался у ее столика, едва за Томом захлопнулась дверь. – Возлюбленные повздорили?

Максин, поковыряв вилкой мидии, сухо улыбнулась.

– Очевидно, спасение жизней для него важней, чем мое блестящее общество и твоя шикарная еда.

– Некоторые совершенно не в состоянии правильно расставить приоритеты.

– Если бы он знал, как я боролась за эту ночь свободы, – раздраженно продолжала она. – Я не стала бы стараться, если бы подозревала, что может случиться такое. Какое расточительство!

– Некоторые думают только о себе, – с деланным сочувствием сказал Бруно. Он с любопытством отметил, что она не пытается флиртовать с ним, как в прошлый раз. Видимо, встретив его у Дженни, она решила оставить его в покое.

– Ты лучше сходи к шефу и скажи, что стейк уже не понадобится. Я все равно не смогу за него заплатить. У меня наличных даже на такси до дома не наберется.

Но Бруно проголодался, а филе на этой неделе было выше всяких похвал.

– Умоляю, перестань, – сказал он все так же насмешливо, – а то я заплачу. Если хочешь, я могу поесть с тобой. А будешь хорошей девочкой, – он широко улыбнулся, – даже отвезу домой.

Мидии были великолепны, но стейк au poivre[6] оказался и того лучше. Максин, с энтузиазмом принявшись за свою порцию, вскоре подобрела.

– Ну, расскажи мне все, – потребовала она. – Давно ты спишь с Дженни? И почему она так тщательно скрывала от меня эту милую деталь вашего общения?

– Думаю, ты сама ответила на свой вопрос. – Бруно взял бокал. – Дженни не из тех, кому нравится быть деталью общения.

– Ты прекрасно меня понял, – вспылила Максин. – Но мне-то она могла сказать. Я ее сестра! Я вовсе не собираюсь бегать по улицам и делиться ее секретом с каждым встречным и поперечным. Когда надо, я могу быть осмотрительной.

Бруно, слышавший все кошмарные истории ее былых побед, в этом не сомневался. Но сейчас его больше интересовало, действительно ли Максин не догадывается, почему Дженни скрывала от нее их отношения.

– В таком случае, – сказал он, – тому были другие причины.

Максин непонимающе нахмурилась.

– Что за другие причины? – потребовала она объяснений. – Твоя девушка? Ее пропавший муж? Она все равно могла сказать мне.

– Ну хватит тупить, – вздохнул Бруно. – Ты и есть причина.

– Что?

– Ты ее смущаешь. Она считает тебя более привлекательной, – сказал он без обиняков. – Когда она одна, все в порядке. Но с тобой она полностью теряет уверенность в себе.

Максин была потрясена.

– Хочешь сказать, она мне не доверяет?

Да, она определенно не знала. Бруно едва заметно улыбнулся.

– Ну, может, она не доверяет как раз мне. Репутация у меня не самая лучшая…

– Так вот почему она не хотела нас знакомить, – задумчиво сказала Максин. – Думала, что ты можешь предпочесть ей меня.

– Ну разумеется. – В голосе Бруно послышалось раздражение. – Я не могу поверить, что тебе это никогда не приходило в голову. Как можно не заметить такое?

– Очень просто. – Она осушила бокал и посмотрела на свет бутылку. – Я эгоистичная и невнимательная, разве нет?

– И что ты собираешься делать теперь?

– Это тоже просто. – Она улыбнулась. – Попробую выманить у тебя еще бутылку вина.

Когда они ехали к Трезайль-Хаусу, Максин напомнила:

– Ты так и не рассказал, как давно вы встречаетесь.

– В смысле давно ли я сплю с твоей сестрой? – В его голосе слышалась ирония. – Почему бы тебе не спросить Дженни?

Максин пожала плечами.

– Она со мной временно не разговаривает.

– А я тебе ничего не скажу, – сказал Бруно. Покосившись на нее, он добавил: – Разве это не доказывает, каким осмотрительным я могу быть?