Лари вздохнула.

– Баби, будь практичной! Я не могу позволить тебе тратить свое небольшое состояние на мои наряды, когда знаю, что дом требует больших расходов.

– У меня на чердаке стоят сундуки, полные сказочных платьев, а Мэри – просто гений в обращении с иглой. Несколько стежков и складочек – и мы оденем тебя в нечто потрясающее.

Лари промолчала. Мэри и в самом деле была искусной портнихой. Но что она могла поделать с коллекцией старых платьев, которыми Анита набила пару корабельных сундуков? Еще ребенком Лари в дождливые дни вытаскивала их и примеряла, изображая из себя сказочную принцессу. Эти длинные платья были выкроены и отделаны в стиле другой эпохи. Лари представить себе не могла, что можно дебютировать в обществе в таких реликвиях. Но она предпочла не спорить, пообещав пойти на вечер, если из сундуков удастся извлечь что-нибудь подходящее.

– Но я не позволю тебе ничего продавать, чтобы заплатить за мой выход в свет! Ни единого предмета обстановки! – настаивала девушка.

Когда они отправились осматривать одежду, вопрос разрешился сам собой. Кладовые на чердаке находились как раз под тем участком крыши, который очень сильно протекал. Влажный воздух проник в сундуки, и все их содержимое было уничтожено плесенью.

Анита безутешно смотрела на былое великолепие, и в это время Лари обняла ее.

– Ты права, баби. Я слишком много размышляла о проблемах, которые невозможно уладить. Мне нужно научиться веселиться. Но это не зависит оттого, пойду я на вечеринку или нет.

– Очень хорошо, моя дорогая. Но, может быть, мне удастся что-нибудь отыскать. Рано признавать себя побежденной.

В течение следующих двух недель Анита больше ни разу не упоминала о платье. Лари решила, что ее бабушка сдалась. Однако, к своему удивлению, она почувствовала разочарование. Возможно, ей действительно следовало бы участвовать в легкомысленных летних увеселениях? Она не должна принижать свои достоинства только потому, что Джин отверг ее. Потом Лари вдруг пожалела также и о том, что пренебрегла перепиской с Доми, хозяева которой этим летом предпочли Лазурный берег Ньюпорту. Как-то раз Лари засиделась допоздна и написала Доми длинное письмо, в котором просила прощения за свое упущение и объясняла его подавленным состоянием духа, в котором она пребывала в последнее время.

Когда она отнесла письмо в почтовый ящик и вернулась, ее остановила Анита.

– Ступай в библиотеку! – приказала она.

В библиотеке возле скамеечки для ног, поставленной перед высоким зеркалом в простенке между окнами, ее ждала Мэри.

– Пришло время для примерки, – объявила Анита.

Мэри подняла руки, чтобы продемонстрировать платье, которое она держала. Даже когда оно бесформенно висело в воздухе, Лари была потрясена его великолепием. Несколько ярусов тончайшего кружева с причудливым рисунком были нашиты на платье классического покроя из атласа цвета слоновой кости, с длинной прямой юбкой и облегающим лифом с глубоким зубчатым вырезом и тонкими бретельками на плечах, по краям которых были нашиты крошечные жемчужины. Лари чуть не задохнулась от восхищения. Потом нахмурилась, прикинув в уме расходы на таком платье.

– Ты нарушила наше соглашение! – начала она. – Это стоит, должно быть…

– Ни единого цента! – заявила Анита.

– Ей-Богу, это правда, мисс Лари, – вторила ей Мэри. – Все это мы сшили из кусочков и лоскутков, которые нашли здесь, в доме.

– А жемчужины?

– Мы спороли их со старой вечерней сумочки, которой я все равно никогда уже не буду пользоваться, – сказала Анита. – А теперь надень его и встань на скамеечку, чтобы Мэри могла поколдовать над ним со своими булавками…

Через несколько минут, во время примерки, Лари внезапно осенило. Она спрыгнула на пол, выбежала из библиотеки и помчалась с большую гостиную. Незаменимые занавески из бельгийского кружева больше не украшали высокие окна, для которых были специально изготовлены девяносто лет назад.

Лари бросилась обратно в библиотеку. Анита и Мэри стояли застыв на месте и опустив глаза.

– Как же ты могла, баби? Изрезать эти прекрасные занавески на платье!

– Ах ты, Господи! – легкомысленно произнесла Анита. Так всегда делают! Это даже не моя идея. Я позаимствовала ее у Скарлетт О'Хара.

– Им же цены нет! Ты никогда не сможешь восстановить их!

– Нет ничего незаменимого, за исключением времени, дорогая моя девочка. Я больше не могу выдержать, видя, как твоя драгоценная юность пролетает без веселья, смеха и романов!

– Но ведь сейчас уже не «ревущие двадцатые»! – выпалила в ответ Лари. – У меня нет необходимости выезжать каждую ночь и отдаваться разным мужчинам, как делала ты!

В тот же момент Лари пожалела о своих словах.

– Мне очень жаль, баби. Прости меня! Анита кратко кивнула Лари.

– Может быть, – сказала она. – Но только если ты снова встанешь на скамеечку и дашь Мэри возможность закончить примерку.

Лари снова заняла свое место. Теперь ей стало понятно, как она боится. Именно поэтому девушка всячески сопротивлялась желанию Аниты разнообразить ее жизнь, сделать более веселой, словно защищаясь от возможной опасности. Она научилась жить, зная, что ньюпортское общество осуждает и отвергает ее. Гораздо труднее будет встретиться с этим неприятием лицом к лицу.

Но когда Лари стояла в лучах солнца, а Мэри суетилась вокруг нее с булавками, девушке вдруг пришло в голову, что и Кат Де Вари, должно быть, вот так же стояла, когда ей подгоняли костюмы для спектаклей. Внезапно ею овладело сверхъестественное ощущение, что она и Кат – одно целое, что она видит отражение своей матери в зеркале, которая улыбается ей в ответ и ласково подбадривает дочь смело взойти на собственную сцену и дать самое сказочное представление.

Возле неясно вырисовывавшегося в темноте особняка два взятых напрокат прожектора прорезали тьму, устремляя в ясное ночное небо пересекающиеся потоки света силой в миллион свечей. Многие из прибывающих гостей высмеивали этот броский налет шоу-бизнеса. Однако никого из них он не остановил. Прежде чем принять приглашение, многие гости осторожно навели справки об этом никому не известном мистере Орн. Узнав, что он был менеджером нескольких наиболее популярных музыкальных рок-групп страны, красивые молодые люди и девушки явились к нему в полном составе, ожидая, что вечеринка будет включать в себя концерт некоторых из его звезд.

– Во сколько ты приедешь за мной, Майк? – спросила Лари, когда их «роллс-ройс» остановился в ряду лимузинов, из которых выходили гости. За женщинами, приглашенными на летние балы, обычно заезжали молодые мужчины. Но за Лари никто не заехал.

– Эти Орны, очевидно, не знают, как нужно устраивать вечеринки, – заметила Анита. – Им следовало договориться о сопровождении.

– Возможно, они пытались, но ни один из сынков богатых отцов-республиканцев не захотел связываться с незаконной дочерью демократа, – ответила Лари.

Анита разрешила этот вопрос.

– Неважно. Не будет ничего стыдного в том, что тебя привезет твой шофер. Ты прекрасно сможешь обойтись и без самоуверенного хлыща на переделанном для гонок автомобиле.

Теперь, когда они приехали, Майк сказал:

– Не думаю, что вечер закончится раньше полуночи, мисс Лари.

– Возможно, я не останусь здесь так долго. Майк посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

О Боже, она выглядит просто великолепно, подумал он. В комплект к платью Мэри сделала еще и кружевную шаль и нашила на нее мелкие жемчужины. Такие же жемчужины были приклеены к гребням, украшавшим золотые волосы Лари, зачесанные вверх и уложенные в царственную прическу. Майк готов был бы держать пари, что в этот вечер она разобьет несколько сердец, если бы это был не Ньюпорт. Здесь слишком много молодых людей смотрели на женщину сквозь фильтр своих социальных предрассудков и видели красоту скорее в величине и давности состояния, чем в истинной грации и прелести. То, что Лари так нервничала, делу не поможет. Майк подумал о том, что девушка может в любой момент сбежать с этой шумной вечеринки и не даст никому возможности оценить ее.