– Грохот экипажа, вино и теплая ночь убаюкали меня. Вот и все. – Мэри начала стаскивать с себя покрывало, но остановилась. – Итак, с вашего позволения мне бы хотелось заняться своим утренним туалетом.

– Очень хорошо. – Анна прищурилась, но встала с кровати и повела Элизабет к выходу. – Мы поговорим об этом за завтраком – я знаю, что в этой истории не все так, как ты рассказываешь, Мэри.

В тот момент, как дверь закрылась, Мэри отбросила покрывало и приподняла подол ночной сорочки.

– Н-нет. – Она была уверена, что это был сон.

Но перед ней были неопровержимые доказательства – два пятна крови, Мэри набросила покрывало на ноги и закрыла ладонями глаза.

Боже, помоги!

Она была уничтожена.

Глава 12

Одевшись, Мэри не стала спускаться к завтраку с сестрами. Она повернула ключ в двери спальни, чтобы хоть немного побыть в одиночестве: надо было обдумать ситуацию, в которой она очутилась, а главное, придумать, как выйти из нее, – если из нее вообще был выход.

Серебряной ложкой с зазубренным краем она развела порошок из коры ивы небольшим количеством воды и выпила эту смесь. Она догадалась, что порошок из ивовой коры принесла ей юная молчаливая горничная.

Мэри не просила его, но откуда-то новая горничная узнала об этом. Она всегда знала наперед, что понадобится сестрам Ройл. И прежде чем они успевали подумать об этом, все уже было принесено или сделано. Как она догадывалась об их желаниях, девушки не знали, поэтому решили, что это ей свойственно от природы.

Мэри наняла эту горничную для выполнения разного рода работ по дому лишь две недели назад. Во время короткого собеседования в ответ на вопросы Мэри девушка лишь кивала либо мотала головой из стороны в сторону, и стало очевидно, что она не умеет говорить, так же, впрочем, как читать и писать. Но она понимала все, что ей говорили.

Дворецкий и кухарка болтали без умолку, они утомляли, не обращая внимания на придирки Анны. Немая горничная – это было то, что надо, девушка оказалась бесценной находкой.

Подобно Мактэвишу и миссис Полкшэнк, она появилась на пороге дома тетушки Пруденс без рекомендаций, но, на удивление, оказалась очень опытной горничной во всех вопросах, будь то буфетная или сложные прически.

Она согласилась работать за маленькое жалованье, предложенное ей Мэри, но при этом проявила себя трудолюбивой умницей, ставшей незаменимой в домашнем хозяйстве.

Ее имя оставалось загадкой. Даже миссис Полкшэнк не смогла его из нее вытянуть, и все слуги подумали, что эта кареглазая красотка на самом деле французская шпионка.

Мэри с сестрами не были в этом убеждены, поэтому старались угодить миссис Полкшэнк, называя горничную тем именем, которое она ей дала, – Шери.

Мэри потерла виски. О чем она только думала, когда столько пила?

Раздался слабый стук в дверь. У Мэри еще сильнее закружилась голова и зашумело в голове.

– Кто там?

Ответа не последовало – Мэри взяла ключ с туалетного столика, подошла к двери и осторожно вставила его в замок. Быстро открыв дверь, она увидела горничную Шери.

Огромными карими глазами Шери смотрела на увесистую дорожную сумку, стоявшую рядом с ней. Хрупкая, тоненькая горничная легко внесла сумку в спальню и поставила на кровать.

Мэри посмотрела на огромную кожаную сумку, и на глаза ее навернулись слезы. Она не пошевелилась. Шери, подождав, схватилась за ручку.

– Нет! Нет, ты права, Шери. – Мэри вытерла огромную слезу в уголке глаза. – Этой мой единственный выбор. Я должна вернуться в Корнуолл. Через несколько дней, возможно, часов Лондон узнает о случившемся.

Шери печально улыбнулась, Мэри не выдержала и дала волю слезам.

– Какая же я была дура, Шери! Такая дура. Я не могла быть ему равной, потому что за его плечами богатый опыт соблазнителя женщин. А я-то! Решила, что смогу вскружить ему голову, разыгрывая из себя невинную девушку, которая хотела его.

Шери взяла носовой платок из комода и вытерла слезы со щеки Мэри.

– Но вино, вино все разрушило. И сейчас я должна уехать. Я не могу остаться здесь и тем самым опозорить своих сестер. Это уничтожит их добрую репутацию.

Горничная коснулась руки хозяйки. Дождавшись взгляда Мэри, она показала на себя пальцем, при этом умоляюще глядя на хозяйку.

Прошло несколько секунд, прежде чем Мэри поняла, что означает этот жест служанки.

– Нет, я должна поехать одна. – Она смогла выдавить из себя улыбку. – Да и Анна ни за что не расстанется с тобой. Ты единственная из слуг, кого она любит. – Мэри схватила горничную за тоненькие руки. – Ты останешься, Шери, хорошо? Пожалуйста.

Девушка медленно кивнула, потом повернулась и открыла сумку.

– Спасибо, но я смогу сама упаковать свои вещи. Если ты будешь слишком долго отсутствовать, Анна пойдет тебя искать, а я не хочу, чтобы она знала о моем отъезде до того, как я к нему приготовлюсь.

Служанка снова кивнула, потом подняла руки, бросилась к Мэри и крепко обняла ее, затем повернулась и вышла из комнаты. А хозяйка закрылась на ключ, открыла гардероб, вытащила несколько предметов одежды и положила их в сумку.

Мэри прокручивала в голове то, что ей надо было сделать до отъезда. Она должна проверить счета. Анна и Элизабет понятия не имеют о бухгалтерии, а тетушка Пруденс слишком стара, чтобы с этим справиться.

Она выглянула из окна и посмотрела на Беркли-сквер. Конечно, надо будет все рассказать сестрам, но сначала ей необходимо увидеться с леди Аппертон и Старыми Повесами и все им объяснить. Девушка закрыла сумку и положила под кровать, чтобы скрыть ее от любопытных глаз сестер.

Боже мой, она должна пойти сейчас же на Кэвендиш-сквер! Ей невыносима была мысль, что ее покровительница узнает о ее падении от кого-нибудь другого.

Особенно о том, что человеком, который воспользовался ею, был самый худший из всех развратников – герцог Блэкстоун.

Рано утром Роган приехал на Кэвендиш-сквер. На рассвете он был уже в коллегии адвокатов и ожидал, когда откроется приемная архиепископа. Итак, его дело закончено, и в кармане фрака лежит специальное разрешение, в которое были вписаны его имя и титул, а также имя мисс Ройл. Они смогли бы пожениться сегодня же, если бы она пожелала. И девушка наверняка была бы не против, ведь она ставила перед собой именно эту цель, осуществляя свой хитроумный план.

К женитьбе герцог не стремился, но неуемное желание удовлетворить свою похоть поставило его в безвыходное положение.

Роган привязал лошадь к столбу около дома номер два по Кэвендиш-сквер.

Пора встретиться с покровительницей Мэри, леди Аппертон.

Через пару минут в сопровождении дворецкого Роган шел по коридору в библиотеку, где сидела леди.

Подходя к маленькой женщине, герцог уловил едва слышный щелчок металлической защелки и боковым зрением увидел, что книжный шкаф закрывается.

– Входите, входите, ваша милость. – Леди Аппертон, лучезарно улыбаясь, пригласила его выпить с ней чаю. – Мы… я ожидала вашего прихода.

– Правда?

– Да, на самом деле.

Роган опустил подбородок на грудь. Это дело могло оказаться гораздо труднее, чем он представлял.

Он поднял голову.

– Тогда вы уже разговаривали с мисс Ройл.

– Вчера вечером я была на концерте. Разве вы не помните, что говорили со мной? – Леди Аппертон весело хихикнула.

– П-помню. – Что, черт возьми, она имеет ввиду?

– Ваша милость, вы забыли, что я была свидетелем вашего разговора с мисс Ройл?

Роган с недоумением посмотрел на пожилую леди.

– Бог мой, ни один из вас не мог сказать друг другу вежливого слова! Можно было подумать, что вы ненавидите друг друга. – Она наклонилась поближе и похлопала его по колену. – И все же ваши глаза говорили совершенно об обратном.

– Приношу свои извинения, леди Аппертон, но я не понимаю.