— Что еще говорил Кёртис? — Хэкет наконец прервал тишину, положив столовые приборы в тарелку.

— Он сказал, что с ребенком все в порядке, — сообщила Сью как можно равнодушнее. — Сказал, что не о чем беспокоиться.

— И ты поверила ему?

Она вздохнула.

— У меня нет причин не верить ему, Джон. Я чувствую себя прекрасно. Со мной и с моим ребенком все в порядке. Единственно, у кого проблемы, — это у тебя. — Она холодно посмотрела на него. — Доктор сказал, что ребенок родится раньше, чем мы думали вначале.

— И такое возможно? — не поверил он.

Сью перестала жевать и отложила нож с вилкой.

— Он сделал мне еще одну инъекцию, — спокойно пояснила она.

— Господи Иисусе! Инъекцию! Еще какого-то чертового зелья? Мы не знаем, что это такое, Сью! Ты не думаешь об этом? О том, что может случиться с тобой и твоим ребенком?

Она не ответила.

— Ты меняешься, Сью. Твое поведение. Твой темперамент. Даже твой характер. И все из-за этого странного лечения, — последние слова он процедил сквозь стиснутые зубы. — Ты будто ослепла и не видишь, что с тобой творится. Мысль об этом ребенке затмила тебе мозги. Ты даже не хочешь задуматься над тем, что Кёртис может нанести тебе вред.

— А вот тебя зато волнует только твоя собственная персона, — парировала Сью. — Мне казалось, тебя будет радовать то, что у нас снова появится малыш. Ведь ты сам хотел начать все сначала, заново. И когда представилась такая возможность, ты только критикуешь и ноешь.

— Я ведь о тебе беспокоюсь, ты что — не понимаешь?

— Я понимаю одно: ты ревнуешь, Джон.

— Что за ерунду ты несешь?

— Ты ревнуешь меня к Кёртису.

— Ну, это просто уже ни в какие ворота не лезет! — возмутился он.

— Именно он дал мне надежду. И именно это тебя злит. Поэтому ты так настроен и против будущего ребенка...

Хэкет не находил слов. У него на скулах заиграли желваки, и он резко выскочил из-за стола.

— Ты не понимаешь, нет! — рявкнул он и ринулся в гостиную.

Сью пошла следом и стала наблюдать, как он наливает себе большую порцию виски. Проглотил ее и снова наполнил стакан.

— Ты что, собираешься напиться? — поинтересовалась Сью.

— Нет, я имею намерение повторить, а затем пойду с визитом к Кёртису.

Гневное выражение ее лица сменилось удивленным.

— Зачем это?

— Хочу побеседовать с ним кое о чем, узнать поподробнее, что представляет собой его лечение. Что конкретно он впрыскивает в тебя и в других женщин. И что это за препарат, который ускоряет рост ребенка в пять раз.

— Ты не можешь вот так бестактно вламываться в его дом, Джон.

— Не могу, говоришь? — вызывающе произнес он.

— Это все из-за той девицы? — ядовито осведомилась Сью. — Той училки, с которой ты беседовал? Тебя сначала радовала перспектива появления у нас второго ребенка. Но после того, как ты поговорил с ней, твое настроение переменилось.

— Боже, какой идиотизм! Это никак не связано.

— Нет?

— Не нужно большого ума, чтобы разобраться, что все идет не так, как следует. Мне не нравится тайна, которой окружил себя Кёртис.

— Здесь нет никакой тайны.

— Он что-то не договаривает. Сообщает только то, что считает нужным. И не больше.

Хэкет допил виски и шумно поставил стакан.

— Ну а теперь я отправлюсь к нему и послушаю, что он скажет.

— Нет! — зашипела она, становясь на пути, и глаза ее сузились от гнева.

— Сью, уйди с дороги!

Она расставила в стороны руки, чтобы он не смог пройти.

— Успокойся! — мягко попросил Хэкет, слегка шокированный выражением ее глаз. — Ты видишь, как это отражается на нас обоих. Я говорил тебе, что ты очень переменилась с недавних пор.

— Всегда я, не так ли? Ну давай, вали все на меня. Это проще, чем честно признать свою вину. Удивительно еще, что ты не обвинил моего отца в смерти Лизы. Мол, если бы я не поехала в тот вечер в больницу, тогда ты спокойно гулял бы на стороне со своей сучкой. Я сидела бы дома, и твоя совесть осталась бы чистой...

— Уйди с дороги, Сью! — рявкнул он, хватая ее за руку.

Она вывернулась и впилась ногтями ему в лицо, разодрав кожу на щеке.

Хэкет зашипел от боли.

Она снова бросилась на него, но ему удалось опередить ее. Он схватил жену за оба запястья, удерживая на некотором расстоянии от себя.

Его удивила ее сила.

— Отпусти меня! — вопила она, извиваясь и брыкаясь.

Она сильно лягнула его в голень, и он поморщился от боли. Оттолкнув ее от себя, ринулся к двери. Сью бросилась следом, схватила его за волосы и потянула с такой силой, что выдрала у него прядь волос.

Он вынужден был снова развернуться и схватить ее за руки, на этот раз заломив их за спину. Приподняв, волоком оттащил разъяренную Сью в гостиную. И когда собрался бросить ее на диван, она плюнула ему в лицо. Хэкет смотрел на жену с ужасом и удивлением одновременно, никак не ожидая от Сью такой дикой реакции. Поэтому мгновенно отшатнулся от нее, как от прокаженной. Пока она пыталась подняться, он рванулся к двери, распахнул ее и побежал по дорожке к машине.

— Не вздумай близко подходить к нему! — визжала Сью с порога, наблюдая, как машина выезжает со двора и исчезает в темноте.

Она разразилась неистовым плачем, по щекам ее струились слезы. Захлопнув дверь, Сью направилась в гостиную, безутешная в своем горе. Подошла к окну и выглянула во мрак, потом посмотрела на часы на каминной полке.

Девять сорок шесть.

Посмотрела на телефон.

Стоит ли ей предупредить Кёртиса?

Она уже хотела было снять трубку, когда ощутила первый толчок боли.

Глава 79

Рональд Миллз смотрел на часы.

Девять пятьдесят четыре.

Он извлек кусочек мяса из щели между передними зубами и выплюнул его на ковер, потом подошел к кровати и вынул из-под подушки «тридцать восьмой».

Сидя на краю постели, он запустил руку в карман пиджака — на ладони лежали шесть патронов. Осторожно провернув барабан, он зарядил револьвер. Снова крутанув барабан, вытянул перед собой руку с револьвером и прицелился.

Особой нужды прицеливаться у него, собственно, и не будет.

Он подойдет достаточно близко.

И потом, всегда ведь остается нож.

Он хотел оказаться очень близко к Хэкету. И к женщине — тоже.

Чтобы все повторилось, как с их ребенком.

Мысль о том, что он уже однажды совершил и что собирается совершить вновь, возбудила его, и он заулыбался, ощущая, как твердеет его низ.

Возможно, он вставит им кляп в рот, чтобы никто не услышал их воплей. Но в таком случае он лишится наиболее приятной части процедуры. Не услышит, как они будут молить его сохранить им жизнь.

Он отрежет женщине груди.

Он уже твердо решил это сделать.

Глубоко вонзит нож и отрежет обе.

Он заставит Хэкета наблюдать за его действиями, смотреть, как он по очереди вырезает молочные железы его жене. Затем подколет ее. Пять, шесть, семь... дюжину раз. Он хочет, чтобы она умирала медленно. И чтобы Хэкет все это видел.

Потом он убьет Хэкета.

Он вырежет ему глаза.

«Если тебя соблазняет око твое, вырви его», — хмыкнул он. И снова взглянул на часы, и вышел, заперев за собой дверь, — револьвер в кармане, нож за поясом. Все путем.

Поездка на машине к дому Хэкета займет четверть часа.

Теперь было десять и одна минута.

Глава 80

«Рено» слегка занесло на дороге, когда Хэкет крутанул руль, направляя машину к подъездной аллее, ведущей к дому Кёртиса. Гладкий гудрон сменился хрустящим гравием, лишь только Хэкет въехал на участок.

Сильный ветер гулял по обширному саду, растущему перед домом, наклонял искусно подрезанные в виде разных животных кусты под таким углом, что, казалось, вот-вот вообще вырвет их с корнями.

Хэкет слышал, как завывает ветер за стеклами машины, но все свое внимание сосредоточил теперь на жилище доктора.

Здание как будто вырастало из самой ночи. Его очертания едва проступали на черном фоне, пока, освещенный фарами машины, не выплыл весь его четкий фасад.