Глава 2

Флот был поднят по тревоге 30 сентября, чтобы отразить возможную угрозу со стороны Британии. Перспектива такого конфликта беспокоит итальянских флотских офицеров. Каким образом смогут они противостоять Англии, если та решит поддержать негуса, используя свое подавляющее превосходство на море?

Среди офицеров военно-морской базы в Специи эта угроза была в центре всех разговоров с 3 октября.

Если англичане блокируют Суэц, — говорит один из офицеров, собравшихся в столовой за обедом, — сообщение между Средиземным и Красным морями будет быстро прекращено. Мы тогда окажемся запертыми на нашем небольшом и неудобно расположенном полуострове и будем поставлены на грань голода английской блокадой.

Англичане не объявят нам немедленно войну, — возражает ему другой.

— Я в этом не уверен, — отвечает первый.

Валерио Боргезе невозмутимым тоном вступает в дискуссию:

— Мы можем противопоставить пушкам британских линкоров только крейсера. Но наши подводные лодки заставят англичан дорого заплатить, по крайней мере, если не вмешается Франция. Учитывая все вышесказанное, предстоящая кампания кажется мне рискованным предприятием, а борьба неравной.

Вы вечные пессимисты, — ворчит один из тех старикашек, для которых молодые лейтенанты всегда являются причиной самого глубокого недовольства.

Наши корабли не готовы к войне, — отвечает Боргезе, — После последней войны наши штабы не изобрели ни одной новой оригинальной идеи. Можно подумать, вы решили проигрывать каждую войну, которую начинает Италия.

Его тон резок. Со времени окончания академии Валерио Боргезе не потерял привычки говорить любому правду в глаза.

Этот разговор внимательно слушает Тезео Тезеи, маленький брюнет с тонкой полоской усов над верхней губой. Он служит инженером на военных верфях вместе с благодушного вида гигантом, сидящим рядом с ним, Элио Тоски.

Тезеи закрыл глаза и быстро произвел расчеты. Новейшие линкоры водоизмещением в 35 000 тонн пока еще на этапе проектирования, а большинство старых итальянских броненосцев стоят на ремонте. Боргезе прав: ничего серьезного для флота не было сделано с 1918 года.

С конца стола молодой лейтенант с горячностью бросает:

В авиации созданы команды добровольцев-смертников. Они займутся британскими крейсерами.

Нашим кораблям предстоит много работы, — вставляет один из лейтенантов.

Очевидно, именно флоту придется опять взять на себя задачу борьбы на море, — замечает с серьезным видом Боргезе.

С этими словами он встает из-за стола и выходит. Разговоры разбиваются на группы и продолжаются под перестук вилок.

После обеда Тезеи обращается к Элио Тоски:

— Ты слышал, что сказал твой друг Боргезе перед уходом? Вроде пошутил, но это истинная правда. Именно флоту вести войну на море. Благодаря его словам мне пришла в голову идея, которая давно вертелась в голове. Ты помнишь случай с линкором «Вирибус-Унитис», который потопили в порту Полы в 1918 году Росетти и Паолюччи?

— Очень хорошо помню, — отвечает Тоски.

Все произошло в августе 1918 года. Эта история принадлежит к тем роскошным морским приключениям, которые были во все времена во всех странах. Австрийская армия только что потерпела сокрушительное поражение у Витторио Венето. Имперский флот, хотя и ослабленный понесенными тяжелыми потерями, имел еще в своем распоряжении мощные корабли — среди них броненосцы «Вирибус-Унитис» и «Принц Евгений», базировавшиеся в порту Полы. Это обстоятельство беспокоило итальянское командование. Поэтому майор Рафаэль Росетти, инженер-кораблестроитель, и корабельный врач 2-го класса Рафаэль Паолюччи провели в последние дни войны операцию, которая обессмертила их имена.

31 октября 1918 года они были доставлены катером на рейд Полы. С борта катера была спущена необычного вида торпеда, и два смелых человека, оседлав этот странный аппарат, растворились во тьме.

Передняя часть этой «торпеды» представляла собой два металлических разъемных цилиндра. Каждый из них был заполнен 180 килограммами тринитротолуола и снабжен часовым механизмом, приводящим в действие детонаторы, имелось также приспособление для крепления цилиндра к днищу судна. Задняя часть аппарата была сделана из корпуса немецкой неразорвавшейся торпеды. Она представляла собой резервуар с сжатым воздухом под давлением 275 атм., который приводил в действие двигатель, соединенный валом с двумя гребными винтами. Энергии воздуха было достаточно, чтобы с малой скоростью двигаться в течение нескольких часов.

Снаряд длиной восемь с половиной метров и весом полторы тонны развивал скорость два узла. Он мог иметь положительную или отрицательную плавучесть (т. е. мог плыть в надводном положении или погружаться). Обычно он двигался у самой поверхности воды. Это была, конечно, торпеда, но торпеда, управляемая человеком, — живая торпеда, морской кентавр.

Паолюччи и Росетти управляли аппаратом, полупогрузившись в воду. Таким образом, они смогли преодолеть различные заграждения вокруг порта, подойти незамеченными к корпусу линкора «Вирибус-Унитис» и прикрепить к нему заряды.

На следующее утро, 1 ноября 1918 года, в 6 часов 44 минуты «Вирибус-Унитис» содрогнулся от взрыва от киля до клотика. План Паолюччи и Росетти — одна из самых дерзких диверсий Первой мировой войны — успешно осуществился.

По этой модели Тезеи и Тоски решили провести исследования.

Закрывшись в своей маленькой комнатке в казарме подводного состава базы Специи, они день и ночь обсуждают и обдумывают технические и навигационные детали проекта. Наконец идея обретает реальную форму. Вот как ее определили сами авторы:

«Новый военный снаряд, очень похожий на торпеду формой и размерами, представляет собой на самом деле миниатюрную подводную лодку совершенно нового типа. Она приводится в движение электрическим двигателем и управляется рулями, напоминающими самолетные. Самой главной ее особенностью является наличие экипажа, который вместо того, чтобы быть запертым и, в некотором смысле, бессильным, внутри корпуса, находится с наружной стороны. Два человека, как настоящие пилоты, парящие над подводными безднами, сидят верхом на маленьком подводном «самолете», едва прикрытые от напора воды небольшим пластиковым экраном. Они способны передвигаться и нападать ночью, в самую темноту, благодаря фосфоресцирующим навигационным приборам, под защитой полной невидимости. Свободный от стальных оков корпуса экипаж сохраняет подвижность и гибкость в своих действиях. Он может погружаться на дно и ходить там, может резать заградительные сети или поднимать заграждения при помощи пневматических инструментов, работающих на сжатом воздухе. Он может проникать, куда захочет, обходить различные ловушки и преодолевать любые препятствия. С дыхательным подводным аппаратом большой автономности пилоты снаряда могут плыть на глубине до 30 метров, доставляя на акваторию вражеского порта заряды взрывчатки большой мощности. Оставаясь полностью невидимыми, не обнаруживаемые никакими самыми чувствительными приборами ультразвуковой локации, они будут проникать во вражеские порты и закреплять на подводной части корпусов кораблей заряды, которые, взрываясь, будут выводить корабли противника из строя».

Закончив расчеты и подготовив чертежи, Тезеи и Тоски составляют письменную записку и все свои материалы отправляют морскому министру.

Они просят разрешение на постройку двух прототипов, чтобы провести с ними натурные испытания. Позднее Тоски признается, что он почти не надеялся увидеть свой проект воплощенным в жизнь: «Никто в то время не мог даже вообразить, что можно так легко получить официальное разрешение».

Но, вопреки всяким ожиданиям, свершилось чудо. Через две недели в Специю приходит положительный ответ от адмирала Каварнаги, начальника главного штаба флота. Два экспериментальных образца должны быть немедленно построены. Для проведения этих работ выделяются тридцать рабочих с верфи подводных лодок в Сан-Бартоломео (Специя). Но для Тезеи и Тоски трудности только начинаются. Они не освобождаются от повседневных обязанностей на кораблях и могут посвящать своему проекту только свободное время. Это им не мешает к концу второго месяца работ закончить постройку двух снарядов.