Смерть

Кто из здравомыслящих людей способен пройти мимо этого вопроса равнодушно и безучастно, когда наша земная жизнь все еще остается ни кем не разгаданной тайной? С тех пор как существует человек, жизнь его начинается колыбелью и заканчивается гробом. Она протекает между двумя непонятными загадками: рождением и смертью. Встречая людей, приходящих в мир, мы спрашиваем самих себя: "откуда и зачем?", а провожая – "почему и куда?".

И действительно, нельзя не задуматься над этими двумя вопросами, если вспомнить, что три миллиарда человеческих существ, населяющих ныне нашу планету и наслаждающихся благами жизни, в течение одного лишь века, все до единого человека, лягут бездыханными трупами в "матушку сырую землю"!

Нельзя также остаться безучастным к печальному неопровержимому факту, что смерть уносит с лица земли 40 миллионов человеческих жизней ежегодно. Ежегодно ложится в землю один миллион тонн человеческого мяса, костей и крови, ложится в землю, как ненужный отброс, чтобы находясь там, разложиться на свои первоначальные основные химические элементы.

Вопрос о возможности потусторонней жизни не может не возбуждать нашего любопытства, если мы начинаем думать о кратковременности и быстротечности нашей земной жизни. Размышляя над этим, царь Давид говорит: "Воспламенилось сердце мое во мне, в мыслях моих возгорелся огонь, я стал говорить языком моим: скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой. Вот Ты дал мне дни, как пяди, и век мой, как ничто пред Тобою. Подлинно, совершенная суета – всякий человек живущий. Подлинно, человек ходит подобно призраку: напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то"… (Пс. 38-й).

"Дни как пяди"!

"Пядь" – старая русская мера длины, равна расстоянию между концами растянутых пальцев: большого и указательного. С такой незначительной частицей пространства сравнивает Давид дни нашей земной жизни.

Как ограниченна и кратковременна жизнь человека даже и в тех случаях, когда он достигает предельной глубокой старости! Моисей жалуется: "Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: возвратитесь, сыны человеческие! Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи. Ты как наводнением уносишь их, они, как сон, – как трава, которая утром вырастает, утром цветет и зеленеет, вечером подсекается и засыхает… мы теряем лета наши, как звук. Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет, и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро и мы летим"… (Пс. 89-й).

И, в самом деле, не успев отплыть от одного берега реки жизни, как утлая ладья наша уже готова причалить к противоположному ее берегу. Не кажется ли и нам иногда, что мы так долго и старательно готовились к жизни и так коротка оказалась сама жизнь? Большие и длинные сборы на короткий путь!

Наша жизнь коротка,

Словно птицы полет,

И быстрей челнока

Улетает вперед.

Наша жизнь, словно тень,

На земле нам дана

И лишь солнце зайдет

Исчезает она.

Наша жизнь, словно звук,

Как удар молотка,

Как нежданный испуг,

Так она коротка…

Часто, мы даже не отдаем себе отчета, на сколько время нашего пребывания на земле ограничено. "Дней лет наших 70 лет…". Хотя очень многие не доживают до этого возраста. Но, что в сущности значат эти 70 лет жизни человека, если вычесть из них одну треть (23 года), проведенную нами во сне? Из 70 лет остается, таким образом, только 47 лет, из которых следует еще вычесть 10 лет безрассудного детства, да 10 лет на ученье… Остается всего 27 лет, в течение которых человек должен войти в труд, вступить в брак, воспитать семью, обеспечить годы старости, познать самого себя, окружающую его Вселенную, примириться с Богом, сформировать Богоугодный характер, оставить после себя какой-то заметный след жизни, определить свое жизненное назначение и вечную свою участь…

К сожалению, даже это ничтожно малое количество времени, данное человеку, мы тратим иногда бесцельно, бессмысленно и безрассудно. Сенека говорит: "Люди часто жалуются на недостаток времени и не знают, что делать со своим временем. Жизнь проводят в безделье, лени или делании того, что не имеет значения. Мы говорим, что дни нашей жизни не многи, а поступаем так, как если бы этим дням конца не было…". Увы! Конец наш неизменно приходит и, конечно, кажется человеку неожиданным, внезапным и менее всего желанным.

В силу всего выше сказанного, вполне логичным, приемлемым и понятным становится вопрос, заданный многострадальным Иовом: "Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?" (14-я глава). Другими словами: "Существует ли загробная жизнь?".

"КОГДА УМРЕТ ЧЕЛОВЕК"… Иов не сомневается в том, что человек непременно умрет: "человек умирает и распадается…" (10-й стих). Наличие и власть смерти в мире – неоспоримый факт. Это то единственное, в чем человек может быть абсолютно уверен. Жизнь всех людей и каждого человека в отдельности, кто бы он ни был, обычно заканчивается смертью. "И не будет того вовек, чтобы остался кто жить навсегда и не увидел могилы" – заявляет один из сынов Кореевых (Пс. 48-й). Лев Толстой писал: "Все в мире призрачно, одна смерть реальна…".

Бог сделал смерть человека Божественной необходимостью: "человекам положено однажды умереть, а потом суд…" (Евр. 9-я глава).

Смерть – самое отвратительное явление в природе, о котором люди обычно не желают вспоминать, отказываются говорить и всячески избегают о ней думать. О! если бы человек мог забыть о смерти или вообще ничего не знать о ней! Но, увы! Нельзя перестать знать то, что знаешь или выбросить из своего сознания мысль о приближающейся кончине.

Мысль о неизбежности смерти отравляет все наши земные радости и прелести жизни: наше благополучие, здоровье, материальную обеспеченность, жизненные достижения, успехи и победы. Человек знает: придет смерть и что от всего этого останется?

Смерть – это то единственное, с чем человек не способен, не может согласиться, примириться, признать ее вполне естественным и нормальным явлением.

Бог – источник Жизни и Он, конечно, не создавал человека для смерти. Не удивительно, поэтому, если в каждом человеческом организме, обычно состоящем из многих миллиардов живых клеточек, каждая такая клеточка протестует против смерти, отчаянно борется со смертью, не покоряется ее требованиям и возмущается ее насилием.

Однако, смерть рано или поздно настигает нас и хладнокровно совершает свое жуткое дело наперекор нашему инстинкту самосохранения, нашей логике, воле и здравому смыслу.

Смерть беспощадно и грубо попирает все то, пред чем мы преклонялись в этом мире: красоту, гений, силу, славу, богатство, власть и т. п. Достигнув ореола своего величия, Наполеон кощунственно воскликнул:

"Тебе, Боже, – небо, а мне – земля!".. Бог не возражал. Не прошло много времени и "великий француз" получил от Бога два "маленьких метра" земли… "Из праха взят и в прах возвратился".

Человеческое тело – изумительный инструмент, организм, созданный перстами всемогущего и непостижимого Творца. При нормальной своей жизни, тело – воплощение здоровья, силы, стройности, гармоничности, красоты. Но, вот приходит смерть и все в корне меняется, все прекращается, все останавливается: мышление, воля, чувства, воображение, – все становится безжизненным и тленным.

Смерть неподкупна. Сказано: "время рождаться, и время умирать"… и смерть в точности придерживается положенного срока.

Смерть всех уравнивает: "Увы! мудрый умирает наравне с глупым"… (Еккл. 2-я глава). Смерть уравняла Александра Македонского с погонщиком мулов и мудрого Сократа – с неграмотным рабом.

Смерть забирает от нас обратно все то, что мы приобрели, что дано было нам и чем пользовались мы в земной жизни; так что: человек рождается и умирает с пустыми руками. "Как вышел он нагим из утробы матери своей, таким и отходит, каким пришел, и ничего не возьмет от труда своего, что мог бы он принесть в руке своей"… (Еккл. 5-я глава).