Снова иронически ухмыляетесь? На здоровье! Говорю вам, что именно это определит содержание политической жизни в современной России — так и будет. Говорю, что размежевание будет происходить в соответствии с отношением к Телеме — так и будет. Ждите! Ждать осталось недолго.

Я же, предупредив об этом, намерен дообсудить историю отношений между большевиками и Телемой. Именно в 1922 году Ленин, уступив НЭПу как необходимости, сделал все для того, чтобы большевистский авангардизм не переродился в нэпманский арьергардизм. Для подобного перерождения требовалась малость — решимость опереться на нэпмана. Нэпмана с партбилетом или без оного. А уж коли оперся — пиши пропало.

Горбачев предложил новый вариант НЭПа. Могло бы получиться что-то путное? Кто знает! Но, прежде всего, было нарушено правило баланса — сдвинулся в определенную сторону, уравновешивай чем-то этот сдвиг. Дал отмашку на новый НЭП — не превращай нового нэпмана в свою политиЧескую базу. Но и эта ошибка Горбачева, может быть, не оказалась бы роковой, если бы на сторону нового НЭПа не перешла интеллигенция, бравировавшая ранее своей антимещанской возвышенностью. И очень важную роль в случившемся переходе сыграл тот самый Бахтин. Реальный Михаил Михайлович Бахтин, в творчестве которого интеллигенция нашла легитимацию своему перестроечному союзу с самой вульгарной частью советского мещанства.

Ленин, почуяв опасность, которой Горбачев либо пренебрег, либо сознательно дал ход для разрушения СССР, не позволил стереть грань между большевистским авангардизмом — и арьергардизмом "а ля Бухарин и Ко". Не позволил переодеть революцию из "индустриального комбинезона ГОЭЛРО" в вывернутый наизнанку тулупчик "Карнавала а ля Рабле". Он не позволил осуществить символическую подмену. Подмену красной пятиконечной звезды — звездой Телемы.

Уравнивание перевернутой красной звезды с рожей Бафомета-козла почерпнуто провокаторами у Элифаса Леви, поклонника Телемы и Рабле. Но даже Леви не мог набрать "компру" на пятиконечную звезду без перевертывания оной. При том, что перевертывание ("с ног на голову", "шиворот-навыворот") — коронка Карнавала. И — сатанизма. Именно сатанисты переворачивают в своих обрядах символы христианства. Такие, как свеча, икона, звезда. Пятиконечная неперевернутая звезда, присутствуя в самых разных традициях, в христианской — символизирует пять ран Христа, распятого на кресте.

Погромный контингент, управляемый идеями Элифаса Леви, — вот формула грядущего арьергардного русизма. Если этим русизмом может открыто манипулировать Белковский, то почему им скрыто не могут манипулировать ученики Элифаса Леви?

Но в чем содержание манипуляций?

Чтобы это понять, надо уяснить, что или–или. Или каноническая пятиконечная звезда "плюс электрификация всей страны". Или — телемская звезда "плюс архаизация всей страны". Содержание манипуляций, которые приходится обсуждать, увы, очевидны. Телеме необходима архаизация. Любая архаизация — "а ля рюс", "а ля советик". Подчеркиваю, ЛЮБАЯ. Все значение "перестроечного" эксперимента, проводимого в нашем Отечестве, исчерпывается словом "архаизация".

Ленин в 1922 году понимал, что реальная угроза красной архаизации существует. И что Телема пытается навязать ему нечто подобное. Почуяв неладное, он в одном и том же 1922-м "дал отлуп" и католикам, и либеральным масонам, и Телеме. Был ли телемитским весь контингент, возведенный по трапу на "философский пароход" и переданный в целости и сохранности иноземным опекунам ("А ну как в хозяйстве когда-нибудь для чего-нибудь пригодятся?")? Конечно, нет. Но то, что "философский пароход" был для Ленина ответом на вызов Телемы — очевидно.

А уж как Пигулевской-то это было очевидно!

ПОНИМАЮ, КАК ЛАСКАЕТ православно-антикоммунистический слух ее образность. Но вынужден разочаровать очарованных этой образностью — если бы большевики согласились на роль красных архаизаторов, если бы они превратили большевизм в Телему, в гностическую религию Тьмы — Пигулевская (и прочие, включая Бахтина) жили бы с большевиками в ладу и согласии. И ни о какой "синагоге Сатаны" и речи бы не было. Как не было речи об этой самой синагоге с 1917 по 1922 год.

Но ведь у большевиков была еще одна возможность — богостроительство. Ясно, что она была особо отвратительна Ленину, ненавидевшему красную "поповщину" пуще остальных. Ясно также, что окончательную расправу над богостроителями учинил Сталин.

Что еще ясно-то? То, что лишь богостроительство могло позволить большевикам двинуться от Модерна (с которым они были связаны неразрывными якобинскими узами) — к Сверхмодерну. То есть к проекту, основанному на преодолении человеческим гением всех мыслимых и немыслимых вызовов. Вызова мортальности, вызова финальности, вызова второго закона термодинамики, аж вызова сжатия Вселенной… и так далее.

В чем политический смысл движения от Модерна к Сверхмодерну? В том, что лишь при таком движении можно бы было придать мобилизации иной, несреднесрочный, характер.

Устал уже объяснять, что мобилизация — это не хождение строем и не управление с помощью репрессий, а коллективная готовность приносить жертвы ради достижения целей, предложенных мобилизующей идеологией. Если идеология светская, то жертвы носят характер "отсрочки вознаграждения" (строим светлое будущее потомкам). Если же идеология иная — то речь идет о жертвах во имя так или иначе понимаемого спасения.

Советское население удалось побудить к "отсрочке вознаграждения" аж на несколько десятилетий. Во многом благодаря войне как "супермобилизатору".

Но любая "отсрочка вознаграждения" носит в лучшем случае среднесрочный характер! А значит, к 60-м годам мобилизация под светскую идеологию должна была быть свернута. Что означало бы превращение светского коммунизма — в авторитарный капитализм китайского образца.

Вместо этого трудящихся попробовали отмобилизовать под смехотворную цель — построение к 1980 году того, что Эрих Фромм назвал "гуляш-коммунизмом". Ну, да не в этом дело.

Признав, что принятие светской коммунистической идеологии Лениным и Сталиным не позволяло спасти страну и общество иначе как за счет перехода от светского "Красного коммунистического проекта" к нормальному проекту "Модерн" в авторитарном варианте (рынок, частная собственность плюс партийный авторитаризм), — обсудим судьбу проекта "Модерн".

Потому что если этот проект может быть спасен в XXI столетии, то китайцы, перешедшие на него своевременно (будем помнить, что их коммунистическое светское государство было создано в 1949-м, а не 1917-м), не только тактически все сделали правильно (это-то безусловно!), но и нашли подлинно стратегический выход из тупика светской мобилизационной идеологии.

Но если проект "Модерн" в XXI веке обречен на гибель — то никакого стратегического выхода из тупика китайцы не нашли. Ибо выход этот в одном — в переходе с рельс Модерна на другие рельсы. Каковыми могут быть или рельсы Контрмодерна и Постмодерна (то есть Телема), или же рельсы Сверхмодерна.

Вообразите себе комнату, которая почти вся занята огромным слоном. Где-то по углам ютятся две букашки, дабы не быть раздавленными слоном. Вы радуетесь победе слона. И вдруг замечаете, что его тело состоит из вещества, тающего при повышении температуры. А температура-то повышается. Вот-вот слон растает! И тогда в комнате начнется "война букашек". Одна из них — Сверхмодерн, другая — Телема.