«…Правое крыло фронта — Сороковая, Седьмая гвардейская и Двадцать седьмая армии — встретило прочную оборону противника, и попытки прорвать ее пока не имели успеха… Пятьдесят третья армия, преодолев сопротивление, вышла в район северо-западнее Арада и не встречает сколько-нибудь организованной обороны… В этих условиях создается благоприятная обстановка для действий в направлении Орадеа-Маре, Дебрецен… Дабы не упустить создавшейся благоприятной обстановки, прошу разрешения перегруппировать Шестую танковую армию в район Бейуш для последующего ее действия на Орадеа-Маре и далее, в зависимости от обстановки на Карей (северо-восточнее Дебрецена) или Дебрецен…»

На следующий день из Ставки было получено одобрение этого предложения.

Операция, получившая позднее название Дебреценской, началась артиллерийской и авиационной подготовкой на рассвете 6 октября. В бой пошли пехотинцы Пятьдесят третьей армии, танкисты Шестой гвардейской, казаки конно-механизированной группы генерал-лейтенанта И. А. Плиева. Вплоть до 28 октября полыхало сражение на равнинах Альфельда, неприглядных и суровых. Сейчас тут была война, была дождливая осень, распутица, грязь, по которой трудно шли машины, и наши артиллеристы на руках выносили пушки из залитых водой дорожных обочин.

Нелегко давалось счастье победы. Но Дебрецен был освобожден и отдан своему подлинному хозяину — венгерскому народу. Здесь свершился затем исторический акт, явившийся поворотным в истории страны. 21 декабря в городе открылось заседание Временного национального собрания Венгрии, на котором было сформировано первое демократическое венгерское правительство.

Однако столица Венгрии — Будапешт — все еще оставалась в руках врага. В наступлении на Будапешт, начавшемся по указанию Ставки 29 октября, главную роль должна была сыграть Сорок шестая армия. Но сил ее было явно недостаточно. Маршал Советского Союза Малиновский поэтому просил И. В. Сталина дать ему несколько дней для переброски под Будапешт танковых соединений.

Приведу здесь содержание разговора, состоявшегося по ВЧ в канун намечавшегося наступления.

И. В. Сталин. Необходимо, чтобы Вы в самое ближайшее время, буквально на днях, овладели столицей Венгрии — Будапештом. Это нужно сделать во что бы то ни стало. Сможете ли Вы это сделать?

Р. Я. Малиновский. Эту задачу можно было бы выполнить дней через пять после того, как к Сорок шестой армии подойдет Четвертый гвардейский механизированный корпус. Его подход ожидается к 1 ноября. Тогда Сорок шестая армия, усиленная двумя гвардейскими механизированными корпусами Вторым и Четвертым, — смогла бы нанести мощный, совершенно внезапный для противника удар и через два-три дня овладеть Будапештом.

И. В. Сталин. Ставка не может предоставить Вам пять дней. Поймите, по политическим соображениям нам надо возможно скорее взять Будапешт.

Р. Я. Малиновский. Я отчетливо понимаю, что нам очень важно взять Будапешт по политическим соображениям. (В это время шло формирование демократического правительства, и освобождение столицы Венгрии от немецко-фашистских оккупантов ускорило бы этот процесс, оказало бы определенное влияние на некоторые колеблющиеся элементы из буржуазных партий и группировок. — Прим. авт.) Однако следовало бы подождать прибытия Четвертого гвардейского механизированного корпуса. Лишь при этом условия можно рассчитывать на успех.

И. В. Сталин. Мы не можем пойти на отсрочку наступления на пять дней. Надо немедленно переходить в наступление на Будапешт.

Р. Я. Малиновский. Если Вы дадите мне пять дней сейчас, то в последующие дни, максимум пять дней, Будапешт будет взят. Если же немедленно перейти в наступление, то Сорок шестая армия, ввиду недостатка сил, не сможет развить удар, она неминуемо ввяжется в затяжные бои на самых подступах к венгерской столице. Короче говоря, она не сумеет овладеть Будапештом с ходу.

И. В. Сталин. Напрасно Вы упорствуете. Вы не понимаете политической необходимости нанесения немедленного удара по Будапешту.

Р. Я. Малиновский. Я понимаю всю политическую важность овладения Будапештом и для этого прошу пять дней…

И. В. Сталин. Я Вам категорически приказываю завтра же перейти в наступление на Будапешт!

Принимая решение, Родион Яковлевич был убежден, что оно верно, и потому всегда был готов отстаивать его. Нередко это, как видно из приведенного примера, требовало известного мужества: гнев Верховного не сулил ничего приятного.

Война перед командованием всегда ставит сложнейшие задачи. Приказ Верховного пришлось все же выполнять, и тогда Родион Яковлевич всю свою энергию и умение приложил к тому, чтобы наилучшим образом справиться с порученным делом.

Как ни сопротивлялся враг, Будапештская операция завершилась победой, в ходе ее была окружена и уничтожена 180-тысячная группировка фашистских войск. А за ней последовала Венская наступательная операция. 13 апреля столица Австрии была очищена от гитлеровских войск.

За умелое выполнение заданий Верховного Главнокомандования по руководству боевыми операциями большого масштаба, в результате которых были достигнуты выдающиеся успехи в деле разгрома немецко-фашистских войск, Маршал Советского Союза Малиновский был награжден 26 апреля орденом «Победа» — высшим военным орденом Советского Союза.

Участвовал Родион Яковлевич и в освобождении Чехо-Словакии. В 1944 году, когда советские солдаты завершали наступление в Белоруссии и Западной Украине, вспыхнуло мощное народное восстание против фашистских захватчиков в Словакии. Но силы патриотов были слишком малы. Чехословацкий народ просил помощи. И советские люди подали руку дружбы своим братьям. В сентябре Первый Украинский фронт силами Тридцать восьмой армии под командованием генерал-полковника К. С. Москаленко (в составе армии сражался и Первый Чехословацкий армейский корпус во главе с генералом Людвиком Свободой) и Четвертый Украинский фронт силами Первой гвардейской армии под командованием генерал-полковника А. А. Гречко перешли в наступление на Кросно, в направлении перевалов Дукля и Прешов. 6 октября передовые советские и чехословацкие части овладели Дуклинским перевалом и водрузили на нем свои государственные флаги. С этого исторического момента и началось освобождение Чехословакии.

С юга к Словакии пробивался Второй Украинский фронт. В декабре он достиг чехословацкой границы. Тогда-то и завязались ожесточеннейшие бои на реке Грон. Острая память Родиона Яковлевича сохранила множество имен советских бойцов и командиров, геройски сражавшихся на Гроне. Хорошо запомнилось ему имя командира танкового экипажа лейтенанта Ивана Депутатова.

Захватив клочок земли у Грона, наш танковый взвод оборонял его с исключительным мужеством. Около двух десятков вражеских машин с пехотой двинулись на танк лейтенанта Депутатова. Более половины из них советские воины превратили в пылающие факелы. И снова ожесточенные контратаки гитлеровцев. И так трое суток.

Трое суток три советских экипажа сдерживали остервенелый натиск врага. Они уничтожили более двух десятков вражеских машин, двенадцать бронетранспортеров, до двух батальонов пехоты…

Там, на чехословацкой земле, маршал Малиновский вручал Золотые Звезды героев советским богатырям — командирам экипажей Ивану Депутатову, Константину Тулупову, Ивану Борисову, командирам орудий Валентину Толстову, Павлу Писаренко, Михаилу Нехаеву, механикам-водителям Логинову, Моргунову, Налимову…

А 5 мая 1945 года наши радиостанции приняли голос чехословацких патриотов: «Руда Армада, на помощь!»

Это был зов братьев по классу, их просьба о помощи. И тогда к Праге устремляются войска трех Украинских фронтов. В районе Бенешова войска Второго и Первого Украинских фронтов окружили группу армий противника «Центр» и принудили ее к капитуляции. Утром 9 мая ликующие жители чехословацкой столицы праздновали свое освобождение и радостно встречали освободителей, в числе которых были части Пятого гвардейского танкового корпуса Шестой гвардейской танковой армии Второго Украинского фронта.