А нельзя ли бомбить на «Ильюшиных» с пикирования? Тогда ведь можно применить взрыватели мгновенного действия (бомба взорвется сразу же при соприкосновении с целью).
Командующий поставил этот вопрос перед специалистами. Получив от них положительный ответ, генерал сам выехал к штурмовикам, снова и снова говорил с летчиками, обсудил в частях, как же практически лучше всего осуществить задуманное. Затем, взвесив все «за» и «против», генерал Хрюкин приказал применить новый метод действий штурмовиков в бою. В результате эффективность штурмовых ударов «Ильюшиных» при поддержке наземных войск значительно возросла.
В летних сражениях 1942 года командующий Восьмой воздушной армией, используя накопленный опыт борьбы, особенно последовательно и твердо осуществлял принцип массированного применения сил на направлениях главного удара. Под Купянском, например, Клейст бросил в сражение против наших войск около полутысячи танков. С воздуха их прикрывала отборная эскадра немецко-фашистской авиации. Чтобы противодействовать этому мощному танковому удару, с нашей стороны в бой было введено до 180 истребителей. Противник в итоге завязавшихся в воздухе ожесточенных схваток потерял не менее 90 самолетов. Эскадра «Питкус» практически потеряла боеспособность, и гитлеровское командование вынуждено было отвести ее в тыл на переформирование.
С середины июля 1942 года генерал Хрюкин возглавил воздушную оборону города-героя на Волге. В оборонительный период Сталинградской битвы наша авиация численно уступала противнику. Вспомним хотя бы самое общее количественное соотношение сил борющихся сторон. На сталинградское направление немецко-фашистское командование бросило отборные полевые войска, насчитывавшие в общей сложности до трех десятков дивизий. С воздуха их поддерживали эскадры Четвертого воздушного флота в составе 1200 самолетов. В дальнейшем силы врага непрерывно наращивались.
Войска Сталинградского фронта почти вдвое уступали противнику в танках, орудиях и живой силе. По фронтовой же авиации численное превосходство врага было еще большим. Достаточно сказать, что на 12 июля 1942 года в Восьмой воздушной армии, поддерживавшей этот фронт, в строю было немногим более 300 самолетов. На поддержку Сталинградского фронта привлекались, кроме того, до 150–200 бомбардировщиков авиации дальнего действия да еще одна истребительная дивизия ПВО, имевшая 50–60 самолетов. В общей сложности советская авиационная группировка насчитывала 500–580 самолетов.
Как известно, 26 июля немецко-фашистским войскам удалось прорваться в тыл нашей Шестьдесят второй армии. Часть ее войск оказалась в окружении в районе Верхне-Бузиновки. Наше командование предприняло контрудары соединениями Сталинградского фронта. Для поддержки их с воздуха генерал Хрюкин поднял все имевшиеся в его распоряжении силы авиации. Наступление противника было приостановлено, наши войска вышли из окружения.
31 июля танковые соединения врага, форсировав Дон, устремились к Волге вдоль железной дороги Котельниково — Сталинград. Немецкая авиация, обеспечивая их продвижение к Сталинграду, ежедневно совершала до 700 самолето-вылетов. Фашистские бомбардировщики, надежно прикрытые истребителями, свирепствовали. Главная опасность теперь угрожала Сталинграду с юго-запада. В связи с этим по приказу Т. Т. Хрюкина около сотни самолетов для борьбы с вражескими танками были сосредоточены на ближайших аэродромах. Отлично действовали, прикрывая наши наземные войска в районах Абганерово и Тингута, истребительные авиадивизии, которыми командовали полковники Б. А. Сиднее и И. П. Ларюшкин, летчики штурмовых авиадивизий под командованием полковников В. А. Срывкина и М. И. Горлаченко, бомбардировщики из дивизии под командованием полковника А. С. Егорова. Летчикам этих соединений ежедневно приходилось совершать по 3–4 боевых вылета. Командующий армией для повышения эффективности боевых действий снова и снова требовал от подчиненных командиров массированных действий частей и соединений. Не только истребители, но и бомбардировщики и штурмовики стали практиковать удары крупными группами. Такая тактика полностью себя оправдала: противник нес большой урон в танках, орудиях и живой силе, темпы его продвижения сокращались, наши потери в самолетах снизились.
Однако, решительно и смело маневрируя имевшимися силами и средствами, сосредоточивая почти все, что возможно, на направлениях, где возникла наибольшая опасность для обороны, генерал Хрюкин именно в самые тяжелые дни и недели Сталинградской эпопеи осуществил давнюю свою мечту: он создал специальную авиационную истребительную часть для борьбы с авиацией противника. Летчики ее не должны были связываться решением каких-то задач по прикрытию определенных наземных объектов или сопровождению своих бомбардировщиков. Их основное, главное дело — появляться на наиболее вероятных направлениях полетов вражеских самолетов, вести непрерывный поиск воздушного противника, а обнаружив его, вступать в бой с ним и уничтожать. Это был тот самый метод ведения борьбы за завоевание господства в воздухе, который стал известен затем как метод свободной охоты. Объектами атак охотников могли быть и другие цели — железнодорожные эшелоны, колонны машин, склады и т. д.
В разгар оборонительного сражения на Волге немецко-фашистское командование, как известно, перебросило к Сталинграду одну из лучших своих эскадр, считавшуюся ударной мощью германской авиации. Ее костяк составляли ветераны воздушного флота, матерые воздушные стервятники. Имена многих из них были знакомы Т. Т. Хрюкину еще по Испании. Тогда они помогали мятежнику Франко утопить в крови народ, боровшийся за республику.
События 23 августа 1942 года показали, что гитлеровцы не только намерены превратить Сталинград в руины, но и пытаются навести страх и ужас на защитников города. В тот день фашистские воздушные пираты подвергли город варварской бомбардировке, произведя в течение суток свыше 2 тысяч самолето-вылетов.
Против отборных фашистских вояк требовалось создать не только надежный щит, но и разящий меч. Тимофей Тимофеевич по своему испанскому опыту знал, что у гитлеровцев заметно поубавится спеси и бахвальства, если они встретят надлежащий отпор.
Вполне понятно, что авиационная часть, которую начал создавать командующий, должна была комплектоваться из отборных летчиков, прекрасно подготовленных тактически, безукоризненно владеющих техникой пилотирования, умеющих вести снайперский огонь из самолетного оружия. Это должны быть воздушные асы в полном смысле слова, готовые в критическую минуту умереть, нежели изменить воинскому долгу. Только тогда они справятся со сложнейшими задачами в любых условиях, а часть в целом оправдает свое назначение.
Прежде всего Тимофей Тимофеевич стал подбирать полк в составе Восьмой воздушной, на базе которого можно было бы организовать нужную ему часть. Он остановил свой выбор на Девятом гвардейском истребительном авиационном полку. О славных боевых делах его летчиков генерал Т. Т. Хрюкин слышал с самых первых дней Великой Отечественной войны. В 1941-м Тимофей Тимофеевич командовал ВВС Двенадцатой армии. А по соседству, на Южном фронте, воевал полк майора Л. Л. Шестакова, именовавшийся тогда Шестьдесят девятым истребительным авиационным. Его летчики в самых первых боевых схватках проявили высокое мастерство, отвагу и героизм. С начала войны и по 3 сентября авиаполк Л. Л. Шестакова произвел около 2 тысяч боевых вылетов.
Следующей блестящей страницей в его боевой деятельности стала героическая эпопея обороны Одессы. Лишь один этот истребительный авиационный полк был оставлен оборонять город вместе с наземными частями. Его аэродромом стали четыре небольшие площадки, удаленные от переднего края всего на 8-12 километров. Эти площадки подвергались систематическому артиллерийскому обстрелу. Но, несмотря на это, летчики полка ежедневно совершали по 4–7 боевых вылетов. На весь фронт гремела боевая слава авиационного командира Л. Л. Шестакова и комиссара полка Н. А. Верховца, увлекавших своими смелыми действиями на подвиги всех летчиков полка. Вот только один пример: 9 августа 1941 года группа истребителей, возглавляемая майором Л. Л. Шестаковым, после штурмовки вражеских войск в районе Катаржино вступила в бой против дюжины «мессершмиттов». Семь из них были сбиты. А группа Шестакова со своей стороны потерь не имела.