Когда Агеран в крепость вошёл, там никого не было, одна только красна-девица — Медяночка — дочь князя. Услыхала она как медные ворота рухнули под ударом витязя, вышла ему навстречу и рассказала, что отца позвали к Салкоте-царю. Там все князья-змеи совет держат, как Агерана одолеть, лютой смерти предать. И ещё сказала она витязю, что до дворца Салкоти целых двенадцать лет пути.

Собрала Медяночка Агерану на стол, а богатырь поел и зашагал дальше, да так резво, что за день проходил больше, чем другие за год. Через три дня оказался он в стране, где ходили только по серебру, да и дома все были серебряные. Этой страной правил Серебрян-князь. В его замке тоже никого не было, одна лишь дочь княжья — Серебрянка. Услышала Серебрянка, как обрушились ворота серебряные от руки Агерана, вышла ему навстречу и рассказала, что её отца вызвали к Салкоте-царю совет держать, как Агерана одолеть, лютой смерти предать. Понял витязь, что и здесь не след ему задерживаться, чуть подкрепился и дальше в путь пустился. Снова прошёл он за три дня больше, чем другой за четыре года и добрался до страны, где правил Злотен-князь.

Подступил он к воротам золотого замка, ткнул их кулаком и разбил вдребезги. Затем зашёл он в золотой замок, но застал там только дочку князя — красавицу Золотинку. От неё он узнал, что её отец со всем своим воинством помчался к Салкоте-царю, совет держать, как Агерана одолеть, лютой смерти предать. Накормила Золотинка Агерана честь по чести и тот, не мешкая, вперёд зашагал.

Спустя три дня дошёл он ещё до одного замка, такого блестящего и сверкающего, что глазам больно. Это был бриллиантовый замок Аламаз-князя. Застал он в замке только дочку змееву — красавицу Блестинку и её мачеху, старую ведьму Морщу.

Как раз, когда Агеран переступил порог, злобная ведьма набросилась на Блестинку и принялась её бить, да так колотила, что только искры сыпались. Увидела Морща Агерана, уставилась на него и так пасть разинула, что верхней губой крышу замка достала, а нижней — погреб глубокий. Хотела она тут же витязя проглотить, и обязательно проглотила бы, не подвернись ему под руку большая башня алмазная. Схватил он её и с такой силой метнул прямо в разинутую пасть змеюки, что и башня и сама ведьма в прах рассыпались. Но перед тем, как испустить дух, старая колдунья успела взреветь, да так, что вся змеева держава подземная содрогнулась.

А Блестинка на радостях бросилась к Агерану на шею, и ну обнимать его, целовать. И как ей не радоваться, коли он избавил её от Морщи, которая каждодневно бедную девушку избивала, всячески над ней измывалась. Поблагодарила она его от всей души и наказала тотчас же пойти на конюшню, оседлать коня с восьмью ногами и гнать куда глаза глядят, только бы не повстречаться с царём змеев и его воинством, а то несдобровать витязю, не миновать ему гибели.

— Мой отец — Аламаз-князь помчался сейчас к Салкоте-царю, чтобы вместе совет держать, как тебя одолеть, лютой смерти предать. Они, верно, услышали как заревела Морща и сразу же сюда прилетят, а коли тебя здесь застанут, то на кусочки изрубят.

Слушает Агеран слова красавицы, но никак уйти от неё не может, сердце не позволяет. Сразу же полюбил он её. Но Блестинка так его упрашивала, так умоляла, что уступил он. Вскочил на волшебного коня и погнал, что есть мочи, но только не домой, как девушка наказывала, а как раз наоборот — навстречу змеиному воинству, по дороге к дворцу Салкоти-царя.

Мчался Агеран на своём коне быстрее мысли человеческой, и вдруг увидел, что ему навстречу огромная туча летит, до самых небес тьмой клубится.

А это, оказывается, скакал ему навстречу Аламаз-князь с войском своим несметным, что песок морской. Почуял он беду и кинулся сломя голову домой. Агеран, не долго думая, как только разглядел в клубах пыли змеиные полчища, сразу вскинул чудесное ружьё и палить принялся. Падали перед ним змеи, что трава под косой. Через полчаса остался в живых один лишь Аламаз-князь, но и с ним витязь быстро расправился: огрел его прикладом ружейным да так, что тот сразу же ноги протянул.

Но до конца дня Агеран ещё немало потрудился: пришлось ему тогда же одолеть ещё армии князей змеиных Злотена, Серебряна и Медяна. Весь день-деньской, до позднего вечера сражался он с ордами змеев, пока всех не перебил своим ружьём. К вечеру, куда ни глянь вокруг, всюду убитые валялись.

Расправился Агеран со всеми змеями и их князьями и погнал коня дальше, нигде не останавливался, пока до дворца Салкоти-царя не домчался. А тот от страха за печь спрятался, знал ведь что Агеран с человечьего света вниз спустился, все его полчища одолел и сейчас за ним пришёл. Как увидел он Агерана воочию, тут же лопнул от страха и разлетелся на тысячу клочков крохотных. Агерану же нужна была только борода Салкоти, потому что была эта борода не простая, а волшебная. Отрезал он её, забросил за спину и обратно к горловине земли поскакал, а по пути прихватил всех четырёх девушек.

Тем временем три его товарища — Валигора, Крушикамень и Согнидуб — терпеливо ждали, чтобы их старший побратим вернулся и они вытащили его из змеиного царства в человечий мир. Домчался Агеран до горловины земли, привязал к верёвке, по которой когда-то опускался, большую плетёную корзину, посадил в неё Медяночку и за конец верёвки дёрнул, подал, значит, знак, чтобы наверх подняли. Отправил он Медяночку для Согнидуба.

Через три дня опустилась пустая корзинка обратно. Сейчас Агеран послал наверх Серебрянку для Крушикамня. А ещё спустя три дня вытащили побратимы наверх Золотинку, суженую Валигоры. Наконец, последним пришёл черёд Блестинки, наречённой самого Агерана.

А когда спустилась корзина в последний раз, чтобы и Агерана на землю доставить, решил он испытать верность побратимов своих. Завёл в корзину своего восьминогого коня и рядом с ним положил несколько булыжников побольше, да потяжелее, чтобы наверху не сомневались, кого именно на землю они тянут.

Но побратимы Агерана, когда увидели, что Блестинка краше их наречённых, обозлились до невозможности и решили убить витязя.

Потянули они вверх корзинку и, думая, что в ней Агеран, прикинулись будто упустили нечаянно конец верёвки. Вот и рухнула корзина вниз, да с такой силой, что рассыпался бедный конь в прах. Остался Агеран в подземном царстве один-одинёшенек, как перст, в печали и расстройстве. Прикидывал он так и этак, как ему быть, чтобы наверх выбраться, и наконец придумал сплести из бороды Салкоти длинную-предлинную лестницу, длиннее горловины земли и по ней из преисподней на землю светлую выбраться.

Сплёл он лестницу, а затем поймал пичугу какую-то, что внизу летала, змеиную падаль клевала.

Поймал витязь пичугу, да так хорошо её обучил, что она во всём его слушалась. А когда пичуга большой выросла, привязал он к её лапке конец лестницы и швырнул вверх, что есть мочи. Выпорхнула пичуга на землю светлую человечью, полетела меж деревьями и кустами и крепко-накрепко запутала лестницу в их ветвях. Агеран как раз на это надеялся. Чуть только увидел он, что лестница уцепилась и не колышется даже, полез по ней вверх и после долгого и трудного пути снова на земле очутился. Здесь первым делом освободил он бедную птаху, которая тоже запуталась в ветвях вместе с лестницей, и от голода чуть не погибла. Выпустил он пичугу на волю и пошёл свою наречённую искать.

А Блестинку, из-за её красоты несравненной, другие княжны обижали и притесняли. Заставляли прислуживать им с самого рассвета до тёмной ночи: двор подметать и убирать, воду таскать, свиней в поле водить-сторожить. А есть ей давали только заплесневелые корки. Совсем извелась бедняжка, только о том и думала, как бы в свои родные края вернуться, но дороги не знала.

Так и нашёл её Агеран в слезах и горе. Она как раз стерегла в лесу большое стадо свиней. Загорелась душа его гневом-ненавистью к своим побратимам и их жёнам. Пошёл он прямиком к тому терему, который они вместе когда-то возвели, и, не долго думая, убил неверных товарищей, предателей. А жён их он в монеты обратил: Медянку — в медные, Серебрянку — в серебряные, а Золотинку — в золотые. Затем взял он с собой Блестинку и в путь с ней пустился — в родную деревню к матушке любимой которая до того постарела, что уж еле ноги передвигала.