— Что ты сказал? Повтори!

— А то и сказал! — Санька выскочил из-за стола.— Сколько здесь живете, а ничего не знаете! Да я бы из-под земли раскопал! Я бы его жизнь по дням расписал, по минутам, чтоб все знали про героя!.. Димка свойский парень был! Никого он не предавал!.. Мы бы в такую деревню и не приехали! И вообще мальчишки не предатели! Это потом — жиреют и, бывает, становятся такими!.. Но это все лирика! А предложение у меня вот какое: объявить поиск следов Димки-гармониста.

— Я — за! — решительно сказал Гриша Лещук и встал рядом с Санькой. — Я давно говорил: надо искать, да разве их уговоришь! Только и ответ: «Болото непроходимое... Мины. Взорваться можно...» — Гриша укоризненно посмотрел на Мишука.

— Разве болото высохло? — спокойно спросил звеньевой.

— Пройдем болото! — воскликнул Санька непререкаемым тоном.

— А мины?

— Обойдем мины! — тем же тоном ответил Санька.

Мишук был опытный вожак. Он чувствовал, что большинство мальчишек на стороне Саньки и Гриши. И все же звеньевой решил высказать еще одно возражение.

— Там есть гиблые места! — понизив голос, зловеще произнес он. — Лосей и тех засасывает! Одни рога торчат, как кресты на кладбище!.. Нас туда ни за что не пустят!

— Раз рога торчат — значит, не глубоко! — уверенно сказал Санька. — А насчет того, что не пустят — это еще посмотрим!.. Ты слышал такое слово: «тай-на»?.. Это будет наша тайна! Никто и не узнает!

— Тайна девятки усачей! — подхватил Гриша,

— А для безопасности... — продолжал Санька, — в лесу ведь всякое бывает... Медведь, например, или волк... Отремонтируем автомат! С ним ничего не страшно!

Мишук знал, что существует строгий приказ: сообщать в милицию о найденном оружии. Но в этот момент он поддался общему настроению. А Санька, поощряемый вниманием и поддержкой всех мальчишек, ткнул Мишука пальцем в грудь:

— Ставь вопрос на голосование! А то мы и без тебя оформим дело!.. Ну?

— Кто за? — неохотно спросил Мишук, чувствуя, что его власть поколеблена.

Взметнулось восемь рук. Девятым поднял руку сам Мишук.

Долго в тот вечер сидели ребята в штабе. Нашли для автомата укромное местечко под крышей бани, за балкой. Хотели туда же припрятать и патроны, но Мишук завернул магазины в тряпку и не выпускал из рук.

— Я их дома оботру и высушу! — заявил он и ловко перевел разговор на остатки футляра.

Ребята внимательно осмотрели стенки и дно футляра. Кто-то протер крышку тряпкой. Сопревшая кожа совсем отстала от дерева, и из-под нее вдруг выпала маленькая серебряная планочка. Она хорошо сохранилась, только почернела. Легко читалась дарственная надпись: «Пионеру Дмитрию Большакову — за активное участие в самодеятельности. Райком ВЛКСМ. 1940 год». Мальчишки догадались, что планка, которая когда-то украшала футляр, могла привлечь внимание фашистов, и Дима специально засунул ее под кожу.

Решили пластинку и остатки футляра спрятать вместе с автоматом. Санька, воспользовавшись случаем, попытался настоять, чтобы туда же положили и патроны.. Но Мишук так и не уступил.

Договорились, что каждый обдумывает дома план поисков Димы Большакова. И стали расходиться. Звеньевой попридержал Саньку за плечо.

— Поговорить надо! — произнес Мишук, когда остальные ребята вышли из огорода.

Они сели рядом на пороге предбанника.

— Мужской разговор! — предупредил Мишук. — По-взрослому...

— Я по-другому разговаривать не умею! — ответил Санька.

— Тогда скажи: ты признаешь меня звеньевым? Или, может, сам метишь на мое место?

— Я? — возмутился Санька. — Больно мне это нужно!

— Смотри! — продолжал Мишук. — А то давай — завтра и выберем. Мне оно тоже не очень нужно.

— Ты не пыли, приятель! — огрызнулся Санька. — Я в городе дружиной мог руководить — и то всегда отказывался. А тут!..

— Значит, не хочешь?

— И не проси!

— Тогда перестань мешать! — твердо сказал Мишук.

— Это я мешаю? — с негодованием воскликнул Санька.

— Ты можешь выслушать спокойно? — одернул его Мишук.

— Ну, валяй! — с вызовом произнес Санька.

— Только не перебивай! — предупредил Мишук. — И постарайся понять, о чем я говорю!.. Я это своими глазами видел!..

Звеньевой не преувеличивал. Все, что он рассказал Саньке, действительно произошло недавно — каких-нибудь два года назад.

В болоте увязла отбившаяся от стада корова. Пастух пытался вытащить ее, но подорвался на мине. Вызвали саперов, которые и до этого уже не раз были в Усачах. Солдаты снова прощупали каждый метр кромки болота и обезвредили еще две мины. Потом саперы хотели пойти в глубь болота, но там начиналась такая топь, что пришлось вернуться назад. С тех пор к болоту никто не ходил.

— Выходит, по-твоему, надо отказаться от поисков? — воскликнул Санька. — Признаем, что Димка предатель — и точка!

— А лучше будет, если кто-нибудь из нас утонет или: подорвется? Что ты этим докажешь?

Санька не ответил. Полчаса назад все казалось ему простым и ясным, а теперь его уверенность поколебалась,

— Но искать мы будем! — сказал Мишук. — Ты молодец, что предложил это дело! Только спешить не надо... Я ведь лучше тебя знаю наши места. Согласен?

— Еще бы! Я здесь второй день!

— А я родился тут...

Мишук помолчал, вспоминая что-то, а когда заговорил вновь, была в его тоне подкупающая простота.

— Батя у меня на Украине жил... Вернулся с фронта — ни кола ни двора... Мать и отец — мои дед и бабка — пропали неизвестно куда... Батя взял и махнул сюда, чтоб старое не вспоминалось. А оно все равно вспоминается... Когда похоронили того пастуха, что на мину напоролся, батя неделю хмурый ходил...

Мужской разговор закончился полным согласием. Санька обещал не подбивать ребят на поход в глубь болота. Поисками следов Димы Большакова решили заниматься только после работы, когда звено выполнит дневную норму.

НОВАЯ НАХОДКА

На следующий день с утра ребята продолжали копать траншею. Работали усердно, а когда сделали короткую передышку, разгорелся спор. Всех волновал вопрос: каким образом футляр с автоматом и патронами очутился на дне силосной ямы? Мнения, разделились. Гриша Лещук считал, что Дима бросил футляр в воду в минуту опасности.

— Гнались за ним фашисты — вот ему и пришлось!

— Так только трусы поступают! — возразил Санька.— Димка бы не растерялся: вынул бы автомат и скосил всех гадов! У него же пять магазинов с патронами было!

Санька говорил уверенно, словно давным-давно дружил с Димой и знал, как бы тот поступил, увидев за собой погоню.

— Может, его у ямы.... убили, а футляр сам упал, — произнес Вовка.

Досталось же ему за эти слова! Мальчишки не представляли себе, что Дима Большаков мог погибнуть так обыденно и бесславно у какой-то заброшенной силосной ямы. Предположение Вовки возмутило ребят, и они бы еще долго отчитывали своего приятеля, но вмешался Мишук. Он не любил фантазировать и не строил, никаких догадок.

— Не знаю, как футляр попал в яму, — рассудительно произнес звеньевой. — Но зато теперь ни один человек не скажет, что Дима — предатель!.. Oт кого он прятал автомат и патроны в футляре? Конечно, от фашистов!

Мальчишки приумолкли.

Никто раньше не подумал, что их находка снимает с Димы Большакова всякие подозрения. Серебряная планочка подтверждала, что футляр принадлежал ему. Значит, и оружие тоже его! Вместо баяна Дима в тот день нес куда-то автомат.

Но этого было мало, хотелось знать все, что произошло с Димой Большаковым. И теперь пионеры верили, что раскроют тайну.

В полдень, когда солнце нещадно припекало спины и плечи, Мишук разрешил сходить на речку. Вовка сбегал в штаб за сачками и колотушками.

— Зачем это барахло? — удивился Санька.

— Рыбу ловить! — ответил Вовка.

— Кто же попадется в такие снасти?

— Щуки, плотва! — невозмутимо объяснил Вовка. — Бывает, и язя, а то и налима вытащишь. Но больше щуки... Много их в Болотнянке! Они даже на лягушку берут. Нацепишь ее на крючок — а щука хвать! Так и дернет!.. Но с сачком лучше!..