Наверное, Дориан был прав. Если с начала нашего разговора я и услышал от него что-то умное, то именно этот совет. Тремя днями ранее, до нападения на галерею и экстрадиции отца, я, наверное, последовал бы ему. Я вернулся бы в Париж оплакивать Наталию и жалеть самого себя.

Но сейчас у меня не оставалось выбора. Те, на ком лежала вина за ее смерть, зашли слишком далеко. Они пересекли белую линию. Они без приглашения вошли в мою жизнь и разрушили все вокруг меня.

Ни о каком возвращении не могло быть и речи. Я должен был заставить их заплатить, независимо от последствий. Я всеми силами желал этого. Ради этого я был готов пожертвовать теми немногими радостями жизни, которых меня еще не лишили.

42

Когда вал огня захлестнул легкие Эрика Коплера, выжигая последние оставшиеся там молекулы кислорода, в мозгу журналиста крутился один-единственный вопрос: «Почему?»

Почему ангел-хранитель выбрал именно этот момент, чтобы покинуть его? Почему он, с руками, скованными наручниками за спиной, корчился на заднем сиденье собственного автомобиля, охваченного пламенем? Почему он ничего не заподозрил, когда в дверь его квартиры позвонили?

Почему он не послушался Сару? Почему?

Еще дымящийся остов «альфа-ромео» лежал на обочине маленькой проселочной дороги, в тридцати километрах от Парижа. Беспощадное пламя методично испепелило кузов, потом проникло внутрь салона, пожирая все, расплавляя пластмассу и корежа металлические детали.

Предварительные выводы экспертов свидетельствовали о том, что причиной пожара была засунутая в бензобак горящая тряпка. По-детски простой способ действия не оставил находившемуся в машине человеку ни малейшего шанса.

Тело Эрика Коплера лежало на заднем сиденье, его запястья были скованы за спиной наручниками, ноги обездвижены с помощью широких полос скотча. Пламя настигло его, когда он безуспешно пытался вырваться из огненного ада. Судя по тому, как было изогнуто тело, он умер, силясь выбить пятками окно.

Когда Сара увидела черный обугленный скелет, скорчившийся в страшных муках, она испытала физическую боль. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она побежала к своей машине и там расплакалась. Чаша эмоций, которые ей удавалось сдерживать с начала расследования, переполнилась.

Когда высохли слезы, на смену грусти пришло невыносимое чувство разочарования и отчаяния.

Прежде чем исчезнуть, убийца решил навести порядок. Одно за другим он разбивал звенья цепочки, которая могла бы вывести Сару на него. Убийство Фарга, его сообщника, было совершено в явной спешке. В случае с Коплером, напротив, все было спокойно распланировано.

Журналист был опасной пешкой в этой игре. И дело не в том, что он многое знал, а в том, что его анонимный источник мог открыть ему еще больше. Рано или поздно он докопался бы до истины. Устраняя его, преступник убивал сразу двух зайцев: он избавлялся от мешавшего ему человека и давал понять информатору Коплера, что его действия ни к чему не приведут. Смысл послания, содержавшегося в обугленном трупе в «альфа-ромео», был совершенно ясен. Яснее некуда.

Наталия Велит, Сэмюэль Бертен, Марио Монти, Луи Фарг, Эрик Коплер. Сара перебирала имена тех, чьими трупами, словно камушками, отмечал свой путь убийца. Следуя за ним по этому кровавому пути, она дошла до сельской дороги, где лежало тело журналиста.

Здесь дорога обрывалась. Эксперты не найдут никаких убедительных улик. В этом Сара не сомневалась.

Больше устранять было некого. Убийца довел свое дело до конца, не встретив сопротивления. Настоящий мастер своего дела. Действует быстро и эффективно. Он не повторил ошибки Марио Монти, недооценившего Алекса Кантора. И можно не сомневаться, что сейчас он уже находится вне досягаемости.

Сара ощущала свое бессилие и унижение. Главное — унижение. И это ощущение было ей ненавистно.

Комиссар Лопес, с присущей ему бесцеремонностью, открыл пассажирскую дверцу и сел рядом с ней. Сара не отрывала глаз от обугленной машины. Лопес впервые заговорил с ней по-дружески, почти по-отцовски:

— Если тебе станет от этого легче, он умер от удушья. Я взглянул на предварительный отчет медэксперта.

— Мне от этого не легче, комиссар. Мне станет легче, когда я найду этого сукина сына и разряжу в него обойму. Не раньше.

— Успокойся. Ты знаешь, над чем работал Коплер?

— Над убийством Наталии Велит. Я ему кое-что рассказала. Мы заключили сделку. Он рылся в помойках и шел тем путем, который для меня закрыт. За это я держала его в курсе официального расследования.

— Какими сведениями он располагал?

— У него был информатор. Он сам не знал, кто этот человек. Но, кем бы он ни был, этому типу чертовски много известно. Коплер узнал об убийстве Наталии и о том, что в деле замешан Фарг, раньше чем я. Вчера я виделась с ним, и...

Сара заколебалась. Она совершила грубую ошибку, не рассказав начальству о том, что встретила Коплера на месте убийства Фарга. Исправляться было поздно.

— Мы немного поговорили, — продолжала она. — Я просила его не очень светиться. Судя по всему, убийца не спускал с него глаз.

— И куда вышел Коплер? — спросил Лопес.

— На «Банко Романо», тот банк, через который Фарг выводил средства из страны. Убийца знал, что он стремится уклоняться от налогообложения. И воспользовался этим, чтобы вынудить его к сотрудничеству.

— Коплер выяснил что-то интересное?

— Я не в курсе. Если и так, то он не успел сообщить мне об этом.

— Заезжай к нему. Вдруг что-то найдешь. Ты знаешь, где он прятал свои бумаги?

Сара кивнула. Лопес вытащил из внутреннего кармана куртки черный блокнот, вырвал из него листок и нацарапал несколько слов.

— Вечером после работы я буду по этому адресу, — сказал он, протягивая листок Саре. — Нам надо серьезно поговорить.

У Сары был второй комплект ключей от квартиры Коплера. Журналист дал его ей много лет назад, сразу после Банги.

— Чтобы ты могла поливать цветы, если я опять окажусь взаперти в каком-нибудь посольстве, — сказал он шутливым тоном. Большего говорить и не требовалось. Сара поняла. Долгое время она надеялась, что ей никогда не придется воспользоваться этими ключами.

Квартира Коплера оказалась не очень замусоренной. Во всяком случае, не больше, чем когда Сара в последний раз была тут.

Журналист не принадлежал к числу фанатиков чистоты и порядка. Все комнаты были загромождены коробками с архивами, стопками газет и, главное, книгами, сотнями книг, сваленных как попало на любом свободном пространстве. В таких условиях трудно понять, обыскивали квартиру или нет.

В любом случае, даже перерыв все это нагромождение, убийца не нашел бы тайника. У Коплера не было ценностей, денег, картин. Его главным богатством был компьютер, купленный двумя годами раньше за тысячу семьсот евро. Поэтому он считал, что ему совершенно не нужно обзаводиться сейфом или защищаться от возможного вторжения с помощью бронированной двери.

В нарушение самых элементарных правил предосторожности, он хранил важные документы под нижней полкой книжного шкафа. Достаточно было снять с полки книги и приподнять доску, и под ней обнаруживался тайник размером с большую канцелярскую папку.

Там оказались пять больших конвертов из крафт-бумаги с написанными на них названиями дел, которые расследовал журналист перед своей гибелью. Сара взяла тот, на котором большими буквами значилось «БАНКО РОМАНО». В конверте лежало несколько листочков с записями, сделанными характерным почерком Коплера — некой смесью кириллицы с китайскими иероглифами.

Сара решила, что займется расшифровкой позже, и продолжила поиски. Она быстро нашла платежное поручение, копию которого получила по электронной почте, и сосредоточилась на последнем листке, помеченном числом двухнедельной давности. Это была фотокопия квитанции на заказанный авиабилет.

Компания «Alitalia», бизнес-класс. Вылет из Рима за два дня до смерти Наталии Велит в шестнадцать сорок пять. Прилет через два часа десять минут в парижский аэропорт Шарля де Голля. Оплачен по кредитке, доставлен по юридическому адресу «Банко Романо».