Моральное влияние этой потери на Сингапур было катастрофичным. «Я до сих пор помню, — пишет Моррисон, — леденящее чувство, охватившее нас после потопления этих двух кораблей. Еще хуже было то, что случившаяся катастрофа предвещала новую. Был разрушен один из главных устоев, на которых зиждилось наше чувство безопасности. Героические заявления Дэфф Купера в стиле речей Черчилля и его попытки, продиктованные добрыми намерениями, примирить население Сингапура со случившимся, не ослабили нашего отчаяния».[173]

Стратегические последствия, хотя и не настолько важные, однако также оказались пагубными. После Пирл—Харбора и потопления двух этих кораблей японский флот стал господствовать на море в западной части Тихого Океана, китайских морях и в Индийском океане Японии. По крайней мере на время raison d'etre Сингапура исчез вместе с потопленными кораблями — теперь он стал военно—морской базой без флота.

После успехов японцев у Кота—Бару основные военные действия быстро переместились на западное побережье к Кедару. Британские войска отступили от аэродрома в Алор—Стар в направлении острова Пенанг.

11 декабря Пенанг подвергся беспощадной бомбардировке. Пикирующие бомбардировщики волна за волной налетали на город Джорджтаун, внося невыразимое смятение. 12 и 13 декабря последовали новые налеты. Началось повальное бегство белого населения из города, что оказало пагубное влияние на моральное состояние коренных жителей. 18 декабря японцы заняли Пенанг.

От Пенанга японские войска продолжили наступление в Перак и к концу года достигли Куантана на восточном берегу. Быстрота продвижения японских войск объясняется главным образом их тактикой, значительно превосходившей тактику британских войск. Если британские войска были подготовлены главным образом для войны в условиях Европы или Африки и не умели вести бои в джунглях, то японцы чувствовали себя в джунглях как дома. Если британский солдат был перегружен своим снаряжением: ранец, противогаз, стальной шлем и т. д. — и его снабжение зависело от автотранспорта,[174] то японский солдат носил хлопчатобумажную гимнастерку и такие же шаровары, ботинки на резиновой подметке, питался рисом и мог существовать за счет запасов местных жителей. Двумя главными видами вооружения японцев были автомат и 2–дюймовый миномет. Они широко применяли велосипеды и транспортировали грузы на легких двухколесных тележках. Тележку вез один человек. Такими тележками пользовались в Маньчжурии 37 лет назад.

К 7 января 1942 г. англичане отступили к Куала—Лумпуру в Селангоре, где японцы неожиданно ввели в действие средние танки, внесшие «неописуемое смятение». Отсюда отступление ускорилось в южном направлении к Тампину и Гемасу. В то же время японцы продвинулись на восточном берегу до реки Эндау. К 30 января японский авангард приблизился к Кулаи в Джахоре, менее чем в 20 милях к северу от Сингапура. На следующий день в 8 час. утра сингапурская дамба была разрушена, началась осада.

Подобно французам за линией Мажино на суше, англичане считали себя в полной безопасности в своей морской крепости в Сингапуре. Когда 7 декабря радио разнесло весть о катастрофе в Пирл—Харборе, специальный корреспондент «Тайме» в Сингапуре писал: «Сегодня Сингапур — основа британской мощи на Дальнем Востоке. Эта мощь сразу же ощущается, как только вступишь на остров… Густые джунгли северных малайских государств делают маловероятным, чтобы противник когда—нибудь попытался добраться до Сингапура по суше, для этого нужно пройти по полуострову 400 миль, однако вполне возможны попытки высадить войска на побережье… С точки зрения авиации, Малайя значительно сильнее как в наступательном, так и в оборонительном отношении, чем год назад, главным образом за счет американской продукции… Кризис, разразившийся в этой части мира, не застал нас неподготовленными».[175]

Линия Мажино была построена для того, чтобы преградить путь немецкой лавине с востока. Крепость в Сингапуре была сооружена с целью преградить путь японской лавине с юга. Однако в обоих случаях лавина пошла не там, где ее ожидали.

Таким образом, когда 31 января спавшие, наконец, пробудились, они увидели, что все в Сингапуре было направлено не в ту сторону, куда следовало бы. Огромные орудия крепости смотрели на юг, а военно—морские и военно—воздушные базы были ориентированы на север. Теперь они находились на линии фронта, и противник стоял против них на северном берегу пролива Джохор. По существу, крепость превратилась в редан, фортификационное сооружение с открытым входом, опиравшееся на водную преграду.

В крепости находились войска численностью около 70 тыс. человек во главе с командующим английскими войсками в Малайе генерал—лейтенантом А. Персивалем. Около 45 тыс. солдат принадлежали к строевым частям. Крепость была снабжена продовольствием,[176] достаточным для длительной осады; воды, находившейся в двух больших резервуарах в центре острова, также хватало. Однако водная преграда была узкой: от 1 тыс. до 2 тыс. ярдов в ширину. Внешне положение крепости отнюдь не казалось безнадежным. Думалось, что она сможет продержаться, по крайней мере, шесть месяцев.

Внутри крепости положение было иным. Командование не вдохновляло личный состав, длительное отступление вселило в войска пораженческие настроения, остро ощущалась нехватка рабочих рук.[177]

4 февраля, подтянув предварительно артиллерию, японцы начали артиллерийский обстрел крепости через пролив Джохор. В ночь с 8 на 9 февраля на специально подвезенных железных баржах японские войска форсировали пролив на десятимилыюм фронте между бухтой Кранджи и Пасир—Лабой и высадились на остров.

9 февраля японцы начали наступление вглубь острова двумя колоннами — одна наступала из Кранджи, другая из Пасир—Лабы. Сначала казалось, что оборонявшиеся вышли из создавшегося положения, однако вскоре дело ухудшилось. 11 февраля японский самолет сбросил следующее обращение японского командующего генерал—лейтенанта Томиюки Ямасита к британскому командованию: «Я советую британским войскам в Сингапуре немедленно капитулировать, полагаясь на дух «Бусидо»[178] японской армии и флота, которые уже заняли Малайю, уничтожили британский флот на Дальнем Востоке и безраздельно господствуют в Южно—Китайском море. Индийском океане, Тихом океане и Юго—Западной Азии».[179]

Требование Ямасита было игнорировано, и бои продолжались. Тогда был нанесен последний удар. Японцы починили дамбу, провели по ней танки и захватили 14 февраля водохранилища. Капитуляция стала неизбежной. На следующий день в 7 час. по местному времени 70–тысячный гарнизон капитулировал. Так окончилась самая неудачная кампания из тех, которые вела Великобритания со времени капитуляции Корнуолиса у Йорктауна в 1781 г.[180]

При оценке кампании прежде всего видно, что Япония добилась замечательного успеха за два месяца с небольшим в результате использования техники: бомбардировщиков, торпедоносцев и истребителей, теснейшим образом взаимодействовавших с армией и флотом.

В отличие от кампаний на западе, в которых доминировала тактика крупных военных действий, японская кампания в Малайе была триумфом тактики малой войны. За исключением авиации, военная техника зачастую обременяла, а не облегчала ведение боевых действий. Как указывалось выше, примитивные двухколесные тележки оказались значительно удобнее британских грузовиков, требовавших дорог. Тактически это означало, что британские войска должны были действовать, не отрываясь от дорог, в противном случае их нельзя было снабжать; японцы не были связаны в этом отношении. Японцы могли не только чаще обходить своего противника, но и заранее предвидеть пути его наступления и отступления. Больше того, если японский солдат мог жить на одном рисе и довольствоваться тем, что добывал у местного населения, британский солдат, привыкший к более питательной пище, не мог обходиться этим. С точки зрения неприхотливости в питании британский солдат не мог соперничать со своим противником.