Коннор, смеясь, отпер дверь и распахнул настежь.

О'Нилл лежал, свернувшись, на мешках с зерном и громко храпел. Уилл снял со стены фонарь и поднес его к лицу спящего.

– Эй, вы чего?! – прохрипел тот и попытался приподняться, но соскользнул с мешков и упал на пол. – Поспать человеку не дадут.

– Поспишь где-нибудь в другом месте. – Коннор стоял у двери, скрестив руки на груди.

О'Нилл поднялся на ноги, запустил пятерню в шевелюру и стал отряхиваться.

«Господи, неужели этот недоумок – родной брат Мойры?» – с отвращением подумал Коннор.

– Не очень-то тут поспишь, всю ночь по лестнице топали туда-сюда. Вижу, гарнизон у вас не слабый.

У Коннора вырвался вздох облегчения. Получается, он правильно сделал, что запер О'Нилла здесь.

– Еще какой неслабый, можешь так и передать своим Маккарти.

– Да уж, у меня есть что порассказать Хью. – О'Нилл задумался. – Сдается мне, мы с вами могли бы договориться, а Маккарти побоку… если вы согласитесь на мои условия.

– И какие же это условия? – спросил Коннор, хотя догадывался, о чем пойдет речь.

О'Нилл сделал глубокий вдох, на его лице появилась отвратительная ухмылка.

– Ну, условия мои такие. Вы передаете Мойру в руки любящей семьи, а я разузнаю планы Хью. Гляжу я на вас… вряд ли такой человек, как вы, захочет долго валандаться с такой ведьмой, как моя сестрица. Да и какой от нее прок в том виде, в каком она сейчас?

Коннор в мгновение ока схватил О'Нилла за горло и на миг сжал пальцы, чтобы Эйдан почувствовал, что с ним не шутят, а затем позволил Уиллу оттащить его назад.

– Милорд, я понимаю, что он законченный подонок, но вряд ли леди Мойре понравится, если вы его задушите. – Уилл перевел взгляд на О'Нилла и пожал плечами. – Хотя я могу и ошибаться.

Коннор с тайным злорадством смотрел, как О'Нилл потирает шею. Он вытащил свернутый в рулон пергамент, запечатанный воском, и отдал его Эйдану.

– Вот единственное условие, которое предлагаю тебе: я не ломаю тебе шею, а ты убираешься к чертовой матери отсюда и напрочь забываешь, что у тебя была когда-то сестра. – Коннор не сдерживал раздражения. – Про Мойру забудь раз и навсегда, иначе, клянусь, я доберусь до тебя и доведу до конца то, что начал сегодня, так и знай.

Глава двенадцатая

Коннор вызвал Генри, которому поручил вывести О'Нилла из замка и проследить, чтобы тот ушел. С тяжелым сердцем он смотрел вслед удалявшемуся брату Мойры, хотя и был рад от него избавиться. От такого глупца, как Эйдан, невозможно добиться каких-либо полезных сведений. Слишком высокую цену запросил О'Нилл за свое содействие.

– Мне ясно, почему вы, милорд, не захотели держать его тут, но только я не понимаю, почему вы не допросили его насчет обрыва? – спросил Уилл, когда они остановились во дворе у входа в подземелье замка.

– Он бы все равно ничего не сказал, – коротко ответил Коннор. – Ты сам это прекрасно знаешь. Его интересует только собственная выгода. – Он передал Уиллу фонарь и сунул большой ключ в ржавый замок на тяжелой, обитой железом двери. Ключ повернулся на удивление легко. – Он бы стал торговаться и ни на что бы не пошел, не заполучив сначала Мойру.

– Да, вы правы, – согласился Уилл, – только я не пойму, как можно так относиться к своей родной сестре.

– О, если б ты только знал, какие отношения бывают между родственниками, – пробормотал Коннор, вытаскивая ключ из замка.

Заскрипели петли, потайная дверь отворилась, за ней показался вход в пещеру.

– Если Маккарти попробуют пройти здесь, мы их услышим, – сказал Коннор. – Или унюхаем.

– А что мы ищем, милорд?

– Понятия не имею. – Коннор взял фонарь и направился к дальней стене. – Какую-нибудь потайную дверь или вход в пещеру, не знаю. Сэр Роберт говорил намеками, но этого хватило, чтобы разжечь мое любопытство. Вот эта стена как раз напротив обрыва. – Коннор поднял фонарь повыше. – С нее и начнем.

Несколько часов они осматривали и простукивали затхлые сводчатые помещения, пока не почувствовали, что пора прекращать. Оба были грязные, голодные и мечтали о глотке свежего воздуха. Да, работы для двоих было слишком много.

Коннор подумал, что можно привлечь к этому делу сэра Айвора, а самому пойти обследовать обрыв. Задав Д'Ати несколько вопросов и придя к заключению, что по крайней мере безграничная преданность этого человека своему покойному господину не позволит ему пойти на измену, Коннор заставил его поклясться, что тот никому ничего не скажет, и приказал после обеда спуститься с Уиллом в подземелье.

Перекусив и стараясь, чтоб его не заметили, Коннор выскользнул из замка и направился к мысу. Ему хотелось довести расследование до конца, чтобы было о чем сообщить Мойре. Пусть она убедится, что он делает все возможное, дабы уберечь ее и ее дитя. А до тех пор он намеревался держаться от нее подальше, чтобы ничто не отвлекало его от дела.

Достаточно было и того, что его мысли постоянно возвращались к ней. Коннор как будто чувствовал теплое прикосновение ее рук, се нежных губ, видел ее лицо, освещенное улыбкой.

Уже вечерело и закатное солнце, пробившись наконец сквозь туман, окрасило небо багрянцем, когда Коннор, грязный, вспотевший и разгоряченный, взяв тунику и оружие с камня, где он их оставлял, возвращался вдоль мыса к замку.

Достигнув валуна, где они с Мойрой сидели, когда она впервые привела его сюда, он решил немного отдохнуть в тишине. Может, среди этого покоя он сообразит, что делать дальше, потому что все его старания что-то обнаружить закончились ничем. Можно было бы сказать, что день прошел зря, если бы не тот факт, что Коннор теперь яснее представлял себе сильные и слабые стороны замка «Джералд».

Он убедился, что мыс не настолько недоступен с моря, как ему говорили. Он сам спустился вниз и поднялся обратно без всякой веревки. Это было нелегко, да и сил у него побольше, чем у воина в тяжелом вооружении, но тем не менее подъем был возможен.

Конечно, если все же есть проход в замок сквозь скалу, то задача противника многократно облегчалась.

Ветер трепал волосы и, проникая сквозь рубаху, холодил потное тело. Коннор закрыл глаза и откинул голову, пытаясь расслабиться, как вдруг услышал сзади шорох щебня под чьими-то ногами. Он стремительно вскочил, выставив перед собой меч, и увидел знакомую фигуру.

– Мойра! Что вы здесь делаете? – проговорил Коннор, опуская оружие.

– Хотела поймать вас до того, как вы вернетесь в замок. – Она прошла мимо Коннора и села на валун. – Я подумала, что здесь вы от меня не ускользнете. К тому же такой хороший вечер, тихо. Совсем не то, что в крепости. – Мойра перевела взгляд на мужчину. – Я рада, что застала вас здесь до того, как вы снова исчезнете. – В ее голосе звучала легкая усмешка.

– Я действительно старался с вами не встречаться, – признался Коннор. – Хотел дать вам отдохнуть, но вижу, не помогло.

Он взглянул на темные круги под глазами Мойры и дотронулся до ее щеки. Заметив вдруг, какая у него поцарапанная и грязная рука, он хотел было отдернуть ее, но Мойра уже крепко держала его руку в своей.

– Что вы такое делали? – прошептала она и провела пальцем по длинной тонкой царапине.

– Да ничего. – Коннор вздрогнул и сжал руку в кулак.

Мойра наклонилась и прижалась губами к царапине, и от этого интимного жеста в нем проснулось желание. Он осторожно опустился на колени, притянул ее к себе и жадно прильнул к губам.

Она ответила на его поцелуй с не меньшей страстью, погрузив пальцы в его волосы и прижимаясь к нему. Целовалась она неумело, но послушно отдавалась каждому движению его языка и губ.

– Сладкая моя, – пробормотал Коннор.

Он сдернул с ее головы покрывало, волосы густой темной массой упали ей на спину. Ветер тут же подхватил длинные пряди и бросил на него. Коннора окутал запах трав и еще чего-то… запах женщины. Волосы мягко струились по его рукам, и от этого нежного прикосновения на него, волна за волной, накатывало желание, которое, казалось, вот-вот поглотит его, лишая разума.