– Мама, все не так, как тебе кажется. Пожалуйста, успокойся. Клянусь, это не так, – громко сказала Хэт, с трудом сдерживая смех.

– Не учи меня, юная леди. Я все видела. Для такого рода вещей есть свое время и свое место, и это место – уж никак не кладовая Присциллы. Что случилось с Джеймсом? Ему что, больше не о чем думать? Неудивительно, что он до сих пор всего лишь посыльный на мотоцикле. У него, кажется, один только секс на уме!

– Мама! Не говори такие ужасные вещи, да еще так громко! Он очень, очень симпатичный человек и вовсе не такой.

Хэт замолчала. Она поняла, что говорит не о Джимми, а о Сэме. К счастью, ее матери было что сказать на эту тему, поэтому смущение Хэт осталось незамеченным.

– Может быть, и так. Но тебе все равно необходимо подумать, в какой степени взаимный интерес друг к другу основан на сексуальном влечении. Твой отец до свадьбы был совсем не такой, и что же: мы до сих пор вместе, а прошло уже сорок лет! Я совершенно уверена, что Пенни, когда она выходила за Гая, меньше всего думала о сексе…

– Ну конечно, достаточно только на него посмотреть. Разве можно ее в чем-то обвинить?

– Хэрриет! Именно о таком отношении я и говорю. Глупое, подростковое увлечение сексом, возведение его в перл создания – всему этому попросту нет места в длительных отношениях. Я понимаю, что в твоем возрасте выбирать особенно не приходится, но все равно мне не хотелось бы, чтобы ты вышла замуж только потому, что Джеймс привлекает тебя физически.

– Я вовсе не потому выхожу за Джимми Мэка! Он мой друг, он добрый, честный и порядочный человек, и мне наплевать, что он посыльный на мотоцикле. И если уж тебе это так интересно, то с той точки зрения, о которой ты говоришь, он не очень-то мне интересен.

Хэт умолкла. Она себя удивила. Она и сама не верила в то, что сказала. Она никогда и никому, включая себя, не говорила, что не находит Джимми неотразимым, – не смела. В отличие от матери, она втайне считала, что если ее брак не начнется с безумной, страстной любви, то он наверняка завершится кучей проблем.

Через несколько минут такси подъехало к конторе поставщика провизии. Оскорбленные женщины молча вошли в контору. Каждую переполняло сознание собственной правоты.

Их ждала Джудит, приятная женщина средних лет, с которой Хэт уже имела дело. Хэт встречалась с ней всего один раз, все остальные разговоры велись по телефону. Маргарет тотчас прониклась к ней доверием, и они защебетали как давно не видевшиеся приятельницы.

Когда Джудит вела их из крошечного коридора на кухню, Хэт заметила, что та, к несчастью, если учитывать ее имя,[40] похожа на телеведущую Джудит Чалмерс. Джудит понравилась Хэт во время первой встречи, но теперь, когда она внимала Маргарет, пусть и при ее молчаливой настойчивости, Хэт уже не была так уверена в своем первом впечатлении. Несмотря на властный вид Маргарет, Хэт хотелось, чтобы Джудит все-таки прислушивалась и к ней, ведь Хэт первой к ней обратилась. Понаблюдав немного за Маргарет в действии, Хэт заключила, что вряд ли кто, особенно новички, способен противостоять ее матери.

Эпицентром предприятия, незатейливо называвшегося «У Джудит», была просторная комната – что-то среднее между уютной школьной кухней и моргом. Вдоль задней стены тянулась рабочая поверхность из нержавеющей стали (прекрасное место для разделывания трупов), а вдоль других стен находились печи разного размера, грили, микроволновки, шкафы для подогрева и паяльные лампы – а их-то как можно использовать в кулинарии? – с недоумением подумала Хэт. Трое женщин и один мужчина размешивали соусы, что-то вынимали из печей, раскладывали на подносы формочки для пирожных, покрывали торты сахарной глазурью и в целом создавали атмосферу контролируемого хаоса.

– Вы застали нас за подготовкой к большому банкету, который заказала на сегодня одна адвокатская контора, – пояснила Джудит.

– Ах, простите. Мы готовы зайти в другой раз, если так будет удобнее, – солгала Маргарет.

Хэт понимала, что Маргарет пытается изобразить из себя добропорядочную мать невесты.

– Ничего страшного. Признаться, меня даже несколько удивляло, что никто еще не приезжал для пробы, – сказала Джудит Маргарет, чуть наклонившись к ней.

Хэт это взбесило, но еще больше разозлил взгляд Маргарет, означавший: «Ну вот, я же тебе говорила!»

Джудит подвела их к большому подносу, на котором был в миниатюре представлен ассортимент предполагаемого меню: кростини, волованы и сырные палочки, которые, как она выразилась, помогут «заморить червячка», когда гости начнут собираться. Спаржа, сельдерей, вяленые помидоры и салат из грецких орехов на закуску. Лосось en croute[41] с молодой картошкой и овощами в качестве главного блюда и крем-брюле (подрумяненное, вероятно, паяльной лампой) вместо пудинга. Они с матерью отведали понемногу от каждого блюда. Все было очень вкусно. Хэт чуть не расплакалась – такой изыск!

– Великолепно, просто великолепно, – сказала Маргарет, изящно вытирая рот салфеткой, которую ей протянула Джудит.

– Я так рада. Мне очень хочется, чтобы у Хэрриет все было великолепно. – И Джудит ласково улыбнулась Хэт, как будто она была слабоумным ребенком.

– Ну что ж, по-моему, все ясно. Продолжайте – и надеемся увидеть вас в день свадьбы. Хэрриет, ты не выскочишь на улицу, не посмотришь ли такси? Мне надо в дамскую комнату.

Хэт недовольно распрощалась с Джудит и вышла на улицу. Поставщика провизии рекомендовал ей один из клиентов, сыгравший недавно свадьбу дочери, но Хэт никак не ожидала, что все будет так хорошо. Сознание того, что еда первоклассная, почему-то повысило ставки, и ей стало страшно.

– С этим мы, кажется, разобрались, – сказала Маргарет, присоединяясь к Хэт. – Молодец, что нашла такую чудесную поставщицу. Да и цены, как мне показалось, разумные, – бодрым голосом продолжала Маргарет.

Хэт захотелось немедленно ей все рассказать.

– Мам, мне нужно кое-что тебе сказать.

– Не волнуйся, дорогая. Я все понимаю, извиняться не нужно. Подумаешь, мать и дочь обменялись несколькими грубыми словами.

Хэт помрачнела при мысли о том, что мать вообразила, будто она собирается извиняться.

– Давай забудем все и выпьем кофе.

Хэт согласилась. В конце концов, можно еще подождать, раз уж она ждала так долго. Тем более что ждать осталось совсем ничего: репетицию перенесли на завтра – на канун свадьбы.

28

Репетиция

– Да ты что? Какая еще может быть репетиция! – причитала Миш, шагая за Хэт по квартире и собираясь идти с ней в церковь.

Она чувствовала себя вдвойне виноватой, поскольку так ничего и не сделала с тех пор, как видела Джимми с женщиной. Единственным предпринятым ею действием была попытка отговорить Джерри и Присциллу продолжать дежурить на том основании, что это не самое эффективное использование усилий. Джерри, как и ожидалось, охотно от дежурств отказался, Присцилла, впрочем, тоже: она по-прежнему была убеждена, что все и без того кончится хорошо.

– А жениха все нет, – продолжала Миш. – Завтра, возможно, объявится, мы все на это надеемся. Но сегодня его точно не будет. Если ты пойдешь на репетицию, то все испортишь!

– Не испорчу. Я уже все продумала. Я приду, мама будет счастлива, все будут знать, что им делать, а про Джимми я скажу, что у него разыгралась подагра и он не может ходить.

– Ну конечно, – смиренно проговорила Миш.

– А что, есть другой вариант? – резко сказала Хэт. – Откровенно признаться во всем? Но я не могу – не могу! Слишком поздно. Очень жаль, что я не сделала это давным-давно, и не могу поверить, что собираюсь на чертову репетицию свадьбы, которой скорее всего не будет! Мне нужно идти. Все вышло из-под моего контроля, но я все равно буду продолжать!

– Нуда, – покорно ответила Миш.