– Не мешай,- ответил Джордж Хильер,- не мешай мне, пожалуйста. Мне необходимо вспомнить и просчитать один важный момент…

– Что тебе необходимо просчитать – может быть, деньги?…

– Что ты,- ответил Джордж,- у журналистов их никогда не бывает – во всяком случае, столько, чтобы их так сосредоточенно считать…

– А что же?

– Просто я пытаюсь вспомнить, сколько же мужчин в нашей общественной комиссии…

– Ну, и сколько же ты насчитал?- слегка улыбнулась Агата.

Хильер, не отвечая на вопрос, что-то шептал про себя, загибая пальцы.

– Значит, так: я – раз, этот полицейский лейтенант, который любит рыться в мусорных ящиках – два, пожилой тип из ФБР – три, еще один человек из ЦРУ – четыре, толстый и важный бизнесмен, забыл как его зовут, он, кажется, держатель контрольного пакета акций Промышленной группы Атлантического побережья – пять… Да, чуть не забыл: еще один маленький чумазый мальчик,

чистильщик обуви перед одним коммерческим банком – шесть.

– Значит, ровно шесть?- уточнила Агата,- ты никого не забыл?

Вроде бы нет…

И что ты хочешь мне предложить?

Будто сама не догадываешься…

– Уважаемые дамы и господа! Мне чрезвычайно приятно вновь выступать в стенах этого гостеприимного учебного заведения, 1-й Полицейской Академии нашего прекрасного штата! Я хотела бы еще раз напомнить вам, что государство, где нам выпало счастье родиться и жить – самое передовое и демократическое в мире! В наших великих Соединенных Штатах Америки не может быть абсолютно никаких предпосылок для диктата и тирании, для попрания действительно демократических свобод и нарушения прав человека!- мэр штата Мэри Сьюзил перевернула страничку,- в нашем государстве все направлено на защиту интересов каждой личности. Вы, господа, прекрасно знаете, что месяц назад в этих же стенах я сказала: в русле правительственного решения о сокращении общих затрат на содержание государственного аппарата, федеральные власти решились на шаг столь же серьезный, сколь и необходимый – одну из двух Полицейских Академий решено было расформировать… Но какую именно? Так вот, возвращаясь к тому, с чего я начала свое выступление: мы не были бы действительно открытым демократическим обществом, если бы подошли к этому с позиций волевых решений… Как вам всем известно, мы создали специальную общественную комиссию, куда вошли представители всех слоев нашего общества. И сейчас председатель комиссии, известный всем вам телеведущий Джордж Хильер, ознакомит всех заинтересованных лиц с окончательным решением…

Кадеты и инструкторы обеих Академий зааплодировали. На открытую эстраду вприпрыжку вбежал популярный телеведущий ньй-йоркского телевидения.

– Дамы и господа!- начал он хорошо поставленным голосом.- Дамы и господа! Мы тщательно проанализировали учебный процесс, а также его результаты в обоих учебных заведениях. Мы тщательно записывали все увиденное и услышанное нами, мы оценивали это по двенадцатибальной системе. Надеюсь, что экзамены были справедливыми. Так вот: обе Академии набрали абсолютно одинаковое количество баллов…

– Так что же вы будете делать?- спросили Хильера из зала.- Если и 1-я, и 2-я Академии набрали одинаковое количество баллов, какая же из двух будет закрыта?

Хильер поднял руку.

– Минуточку,- произнес он,- минуточку. Я еще не окончил. Как вы помните, ровно месяц назад наш уважаемый мэр госпожа Сьюзил,- он сделал жест в ее сторону,- наш уважаемый и всеми любимый мэр заявила, что критерием отбора будет считаться не только профессионализм, не только умение метко стрелять, хорошо водить машину, грамотно проводить задержание преступников… Критериями будут считаться и чисто человеческие качества кадетов и их наставников: любовь к ближнему, сострадание, тактичность, уважение к окружающим… Мы, общественная комиссия, пришли к единогласному решению: подобными качествами наделены кадеты…, -понизив голос и артистически выдержав маленькую паузу, Хильер, наконец, объявил,- кадеты 1-й Полицейской Академии…

Последнее слово телеведущего начисто заглушили аплодисменты. Выждав, пока они стихнут, Хильер продолжил:

– Да, господа! Именно им в большей степени присущи эти замечательные человеческие качества. Нас, членов общественной комиссии, приятно удивили терпеливость кадета – простите, сэр, уже лейтенанта Абрахамсона, отличное знание нравов и повадок преступного мира лейтенанта Мартинеса, необыкновенная отзывчивость лейтенанта О'Коннора, вежливость нашего

гостя из Японии, лейтенанта Ногато и, что хочется подчеркнуть особенно – совершенно бескорыстная любовь к ближнему очаровательного лейтенанта Агаты Трахтенберг!

Со своего места поднялся лейтенант Шлегель.

– Настоящий альтруист,- сказал он,- качество в наше время столь же замечательное, сколь и редкое…

– А какая она отзывчивая,- добавил со своего места пожилой бизнесмен, держатель контрольного пакета акций Промышленной группы Атлантического побережья,- всегда поможет, всегда подбодрит партне…, простите, товарища, даже если у него что-то не получается!

– И какая сострадательная,- произнес тип из ФБР, имени и фамилии которого никто не мог запомнить,- она переживает за чужие промахи точно, как за свои!…

– И не только переживает за чужие промахи, но и помогает их исправлять – сказал его сосед, агент ЦРУ.

– Да, очень, очень хорошая тетенька,- подытожил мурзатый мальчик, чистильщик обуви перед зданием «Контенинтал Интернейшнл Банка»,- ну, просто слов нет, какая хорошая! Так много знает, так много умеет – просто обалдеть можно, сколько она знает и умеет!…

Обождав, пока выскажутся товарищи по общественной комиссии, Хильер продолжил:

– В общем, как кажется не только мне, но и всем нам, двух мнений быть не может – 1-я Полицейская Академия остается, а 2-ю, по всей видимости, придется расформировать!…

Со своего места поднялся капитан Маузер – вид его был убитый.

– А что будет со всеми нами – с кадетами, инструкторами? Мы ведь тоже старались…

– Стараться – мало,- ответил капитану Хильер,- надо побеждать. Ничего не поделаешь… Основной закон конкурентной борьбы – выживает сильнейший… Кроме того,- тележурналист покосился на сидящего в первых рядах капитана Харриса,- кроме того, ни кадеты, ни инструкторы 1-й Полицейской Академии не угоняют чужие автомобили – кстати, а если бы и вынуждены были бы по

каким-то независящим причинам это сделать, то никогда не оставили бы отпечатков пальцев… Никто из них не посещает сомнительных женщин в гостиничных номерах, не носится потом по коридорам обнаженным, распугивая своим безобразным видом людей, не участвует в весьма специфических телевизионных шоу…

Мери Сьюзил, подойдя к трибуне, приняла из рук Хильера микрофон.

– Не беспокойтесь, господин Маузер – мы не настолько жестоки, чтобы вышвырнуть столько людей на улицу… Вы и ваши люди будут работать в участках ньюйоркской полиции. Как всем вам известно, криминогенная обстановка в Нью-Йорке значительно осложнилась, прежде всего из-за чрезвычайно большого наплыва эмигрантов из стран Юго-Восточной Азии. Вы, капитан, и ваши помощники будете отправлены в наиболее горячие точки нашего замечательного города. Я просто уверенна, что ваш замечательный профессионализм…

Начальник 2-й Полицейской Академии – теперь уже бывший начальник, капитан Маузер, с тоской смотрел на мэра Нью-Йорка. Попадать на самые криминогенно опасные, самые горячие точки замечательного города ему явно не хотелось…

– Ну,- продолжила мэр,- а теперь следовало бы перейти от слов к делу…

– К какому делу?- не понял Джордж Хильер.

– К вручению выпускникам дипломов и знаков офицерского достоинства…- улыбнулась мэр…