А вот, что ответил ему на это учредитель «Междуна­родной еврейской газеты», уже упомянутый Танкред Го­ленпольский.

«Прочитал эссе Льва Рубинштейна «Ты кто?» и вспомнил анекдот советских времен. Вызывают ев­рея в КГБ и сообщают, что у него в Америке уми­рает очень богатый дядя и он единственный наслед­ник. «Так что, товарищ Рабинович, идите в соседнюю комнату и напишите ему теплое письмо». — «Но, то­варищ полковник, я с ним никогда не переписывал­ся». — «Иди и пиши». Сел писать. «Дорогой дядя Гри­ша! Наконец удалось выбрать место и время, чтобы написать Вам письмо...»

Лев Рубинштейн тоже очень умело выбрал вре­мя и место. Идет война, гибнут еврейские дети, гиб­нут ливанские дети, а он решает кардинальный, но неприличный вопрос: когда ему говорить, что он ев­рей, когда «русский», а когда «Рубинштейн некреще­ный». Почему для русского или татарина нет такого вопроса? Потому что они внутренне раскрепощены. И только для закомплексованных, слабых людей всех национальностей эта самая национальность становит­ся проблемой. Половину своей жизни я прожил за ру­бежом, для меня не было этого вопроса. На вопрос о национальности отвечал однозначно — «советский», и при этом у меня была бар-мицва, и на высокие празд­ники я с папой ходил в синагогу. Для меня и, смею на­деяться, большинства моих собратьев быть евреем — это как дышать. Даже делая последний вдох в герман­ской душегубке наш народ, слабея, шептал «Слушай Израиль, Г-сподь наш, Б-г един!»

Ставить вопрос о диалектическом отношении к своему еврейству сегодня просто неприлично. Это как если бы во время Сталинградской битвы боец раз­мышлял: «А я советский или не советский?» И прие­хав в СССР, я оставался евреем, решив, что здесь мое место, и десять лет сидел без работы, на случайных заработках.

И как бы патетично это ни звучало, могу уверен­но сказать: будь я моложе, я бы поехал завтра добро­вольцем в Израиль. Потому что, отвечу Вам и дру­гим ищущим выход из неудобной ситуации: не будет Израиля, не будет и нас с Вами», (. php/2006/08/08/ya-evrei-3.html).

Давайте не обращать внимания на то, что живущему ныне и собирающемуся жить и дальше в России Голен­польскому на вопрос, будет или не будет Россия, глубоко наплевать — он о России в своей реплике и не вспомина­ет. Но не сомневайтесь, что он глубоко уверен, что рус­ские не любят таких приятных людей, как он, не за такие, презрительные к русским откровения, а исключительно из-за своей «русской ксенофобии», а личные человече­ские качества Голенпольского к этой нелюбви не имеют ни малейшего отношения. Поэтому, если я сделаю пред­положение, что в нем на уровне инстинкта отсутствуют начала человеческой морали — того, за что люди уважа­ют людей, в том числе, за что евреи уважают людей, — он меня не поймет.

Ладно, гои для него — никто, но посмотрите, за кого Голенпольский считает евреев. Он предлагает Рубин­штейну даже в окопах под Сталинградом, даже в душе­губке называть себя только евреем, но сам-то, даже за границей, называл себя не евреем, а «советским». Убеж­дает читателей, что уехал бы в Израиль, будь он помоло­же, но ведь он был молодым, мало того, он тогда уже и был за границей, бармицву имел, но предпочел не в Из­раиль уехать, а вернуться и десять лет бездельничать в СССР. Вроде этот Голенпольский и невелика шишка из­раильского лобби России, а ведь как презирает умствен­ные способности российских евреев!

Вот эта нечестность у остальных народов называет­ся подлостью, но Голенпольский ее абсолютно не замеча­ет, и, само собой, не понимает, что Рубинштейн мучает­ся вопросом, как себя называть — русским или евреем, только потому, что Голенпольский называет себя евреем. Смело называет. Даже навязчиво.

Голенпольский уверяет, что, если не будет Израиля, от которого он и получил в кормление свою должность, то «не будет и нас с Вами». Опять хочется написать: «Огла­сите весь список — кого это «нас с Вами» не будет?» Мо­жет быть, если не будет «вас с ними», то это искренне об­радует как кривящуюся от вашей подлости Россию, так и не облагодетельствованный вами Израиль?

В днепропетровской газете «Шабат Шалом» (№ 7, июль 2000, с. 4) в статье «Плюсы и минусы еврейской прессы» Б. Фельдман критикует эту прессу за замалчи­вание животрепещущих вопросов, в частности:

«Остаются неисследованными причины массовой эмиграции евреев на фоне радужных отчетов руково­дителей разного рода еврейских организаций об уди­вительном возрождении еврейской культуры и еврей­ского самосознания на Украине. Причем, как это не странно, эмигрируют не на свою историческую роди­ну Израиль, а в страну, породившую Холокост, в Гер­манию».

А что тут странного? Ведь за переезд в Израиль аги­тируют умники, уверенные, что их подлость этим тупым евреям не видна.

В свое время, планируя, как заселять Палестину, отец сионизма Теодор Герцль мечтал:

«За эмигрантами, стоящими на самой низкой сту­пени общественной лестницы, последуют те, кто сто­ит повыше. Их поведут посредственные интеллиген­ты, которых мы производим в таком изобилии».

Ага, поведут! А как же! Как Голенпольский ведет чи­тателей «Международной еврейской газеты».

Ведь он прекрасный пример «заграничного сиони­ста» — очень, ну просто очень любит Израиль, однако сам из России и не думает туда уезжать по уважительной причине — очень нужен в России для поиска дураков, которые бы выехали туда вместо него, причем то, что он ищет дураков, даже для дураков секрета не составляет.

Голенпольский прекрасное подтверждение тому, по­чему Израиль сначала сто лет не мог родиться, а когда родился, то уже 60 лет имеет статус недоноска на сохра­нении.

По таким интеллектуалам-агитаторам хорошо видно, почему сионистам для рождения Израиля пришлось пой­ти на убийство советских евреев.

Если вы потрудитесь встать на позицию тогдашних сионистов, то поймете, что для них, для еврейских ра­систов, в мире не было более ненавистных людей, чем советские евреи, все больше и больше склонявшиеся к интернационализму — к ассимиляции. Советские евреи разрушали и так нежизнеспособную идею еврейской мет­рополии — государства Израиль. Не понимая этого, нель­зя понять, почему союзники сионистов, гитлеровцы, мас­сово уничтожали только советских евреев.

Итак, главная цель сионистов — создание Израиля, главное препятствие — нежелание евреев переселяться в Палестину. Сто лет рекламы и трата огромных средств не приносили результатов — малочисленность еврейско­го населения Палестины лишала перспективы создание там еврейского государства. Но если люди не хотят что-либо делать добровольно, то их заставляют, и сионисты приходят к единственному возможному для них реше­нию — решению заставить евреев переселяться в Пале­стину. Но заставить евреев пойти на такой шаг можно только страхом — страхом того, что в других странах ан­тисемиты тебя убьют только за то, что ты еврей.

Гитлеровская Германия была антисемитским госу­дарством, а посему — естественным союзником сиони­стов. Но для того чтобы вызвать страх, толкающий еврея на выезд в Палестину, одного запугивания возможным убийством было мало, сионистам требовался большой и страшный пример такого убийства, сионистам требо­вался Холокост. И этот Холокост произошел. Но это был Холокост только советских евреев, а заказали его нем­цам сионисты.

Просматривается и то, как бы сионисты объяснялись с евреями, если бы во Второй мировой войне победи­ли немцы. Напомню, что на оккупированной территории СССР советских евреев почти повсеместно расстреливали не немцы, а служившие им коллаборационисты — поли­цейские из украинцев, литовцев, эстонцев и т.д. В случае своей победы гитлеровцы, скорее всего, вину за смерть советских евреев в Холокосте возложили бы на местное население, которое немцы, якобы, не могли остановить, так как немецких оккупационных сил не хватало из-за боев на Восточном фронте.

Если бы гитлеровскому фельдмаршалу Роммелю по­везло и он в 1942 или 1943 годах достиг бы цели африкан­ского похода — захватил бы у англичан Палестину, то нем­цы насильно депортировали бы в Палестину западноевропейских евреев, и в том числе под предлогом того, что поляки, венгры и румыны могут устроить им такой же Хо­локост, который устроили украинцы, литовцы и латыши. Немцы бы вскрыли могилы советских евреев и показали бы их останки западноевропейским евреям, заставив их от страха выезжать в Палестину. В этом случае Гитлер полно­стью обеспечил бы цели своего сионистского союзника — создал бы государство Израиль, и это государство остава­лось бы его ближневосточным союзником.