- Да уж, да уж! Но сегодня всё путём. Я вчера такую речь задвинул на прощание, что все прониклись. Сегодня специально, несмотря на хреновое самочувствие, заметьте, объездил все объекты с утра. Правда, пришлось на машине нашего бухгалтера передвигаться, ты же знаешь Света у нас непьющая девочка.

- А где она сама-то?

- В банк поехала. Конец квартала, сама знаешь.

- Конечно, знаю. «А как бы хотелось обо всём этом забыть хотя бы на месяцок!»

Я прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Я, конечно, много стала последнее время себе позволять, но почему бы и нет, раз мой коллектив, собранный лично, по крупицам так сказать, был надёжен и слажен. Механизм работал как часы, и это целиком моя заслуга. Я никогда не экономила на зарплате людям, но и требовала отработать деньги сполна. Кто не хотел, или не мог хорошо работать, уже давно распрощались с фирмой. Десять лет усилий не прошли даром – за свой бизнес я была спокойна. Но какой ценой мне это далось! Ценой личной жизни, ценой пустой постели, ценой всё больше отдаляющегося сына. О цене потерянного здоровья я лучше промолчу. Я тяжело вздохнула, потянулась, стряхивая воспоминания.

- Таисья Георгиевна, а как у тебя вчера встреча прошла? – Палыч решил меня отвлечь от неприятного для него разговора о моём отпуске.

- Нормально. Увидала старого знакомого. И ты знаешь, поняла, что наши проблемы – это ерунда.

- А что, у Андрея, всё так плохо?

- Господи! А ты то откуда знаешь, что я с Андреем встречалась?! Я вроде бы не говорила, - я достала сигарету из пачки – курить категорически не хотелось.

- Несложно догадаться. Ленка сказала, что вам (Серёга опять перескочил на «вы») звонил одноклассник. А потому с какой скоростью вы рванули на встречу, я понял, что это – Андрей. Насколько я знаю, вы даже на встречи по случаю очередного юбилея окончания школы никогда не ходите. А тут посреди банкета срываетесь. Значит, ваш милый друг объявился. Я не прав? – Палыч хитро поглядывал на меня.

- Прав. Как всегда. Что-то наша Леночка долго ходит. Пойди, Палыч, свари кофейку что ли? – я открыла электронную почту – «новых сообщений нет».

Коммерческий, тяжело вздохнув, поплёлся в приёмную, а я вернула мобильник к жизни, и попыталась набрать номер сына – «абонент недоступен». «Что за хрень такая?» - Я в раздумье повертела в руках телефоном, и потом набрала номер своего адвоката.

 Илюшу Миркина я знала очень давно. Свёл нас счастливый, в первую очередь для меня, случай, когда дела мои были хуже некуда. Страсть субтильного еврея-адвоката к статным и фигуристым русским бабам спасла мне если не жизнь, то свободу это точно.

- Аллё, - пропел в трубке голосок моего ангела-хранителя.

- Илюша, незнакомые люди, которые звонят тебе в первый раз, могут подумать, услышав твой сладкий голосок, что ты голубой, - я всегда подкалывала Илью по поводу его манеры говорить.

- Таичка, незнакомым людям номер моего телефона неизвестен. А если мне звонят, то они уже в курсе, что я крутой натурал. Рад тебя слышать, лапуля. Понадобился хитрый еврей?

- Просто хотела услышать твой ангельский голосок, милый.

- Ой, ли?! Если ты сама звонишь, значит, есть какое-то дело. Я не прав?

- Прав, Илюша. И это не телефонный разговор. Приезжай ко мне в офис.

- Лапуля, а может, ты подъедешь ко мне? У меня бумажной работы скопилось уйма! А я тебя хорошим кофе угощу. А?

- Не могу. Я не хочу, что бы ты ещё и мои права у «гаишников» выкупал.

- О, лапуля! Ты уже приняла на грудь? Не рановато ли? Или повод есть серьезный?

- Приезжай, вот вместе и подумаем – серьезный или нет. И не называй меня «лапуля»!

- Так, значит действительно что-то из рук вон. Хорошо, через полчаса я у тебя, - и сразу же посуровевший голос Ильи оборвался. Если господин Миркин сказал, что будет через полчаса, значит, он будет именно через это время. В приснопамятные 90-ые Илья был крепко повязан с бандитами. Постоянные «стрелки» и «тёрки» приучили этого еврейского маменькиного сынка, выпускника университета с красным дипломом, отвечать за свои слова и прибывать на встречи в чётко обозначенное время, чего бы это ни стоило. Сейчас уже, конечно, не те времена, но привычка, которая помогала в те непростые времена сохранить свою жизнь и здоровье, у Ильюши осталась.

Я достала косметичку и принялась приводить лицо в порядок. Хотелось хорошо выглядеть, хватит с меня и тишотки с дурацкой надписью.

- Таисия Георгиевна, вам покрепче? – крикнул Сергей Палыч из приёмной – «Во, блин, уже почти трезвый! Как это у него ловко, получается – быстро хмелеет, и стремительно трезвеет?!»

- Да, двойной, и без сахара, - «А что я собственно хочу от Ильи? Что бы он нашёл Андрея? А зачем мне это? У самой ворох проблем – сын вот пропал, да ещё эта проверка, долбанная! Зачем, тебе, Таюша, лишний геморрой на жопу?». Я решительно наводила марафет, и отражение в маленьком зеркальце начинало потихоньку нравиться.

Тут появился Палыч с подносом в руках, на котором стояли две дымящиеся чашечки. Вот Серёга кофе варить умел, не то, что моя лахудра, Ленка. Кстати, где она?

- Я слышал, нас Илья Петрович посетит?

- Много слышим, Палыч!

- Да я всегда рад встречи с адвокатом на службе у мафии. А почему он «Петрович»? Как-то не в тему отчество.

- Вот у него и спроси. И ничего он не «на службе»!

- Да, ладно, бог с ним. Я Илюху уважаю, - и Палыч приподнял чашечку, как бы призывая чокнуться. Мы молча пили кофе, когда в дверях послышался смех, и в приёмную влетела Ленка, а за ней вошёл как всегда элегантно и с претензией одетый один из лучших адвокатов нашего города, мой поклонник и спаситель Илья Петрович Миркин. Я бросила взгляд на часы в мобильнике – прошло 32 минуты с нашего разговора, а я специально засекла время – в разрешённые по «понятиям» пять минут опоздания Илья уложился.

- Точность – вежливость королей, - я широко улыбнулась на встречу другу.

- И криминальных авторитетов, - Илья пожал руку Палычу, и, открыв кейс, достал чудную розу.

- Оставил в букете чётное количество, не боишься? – я подставила щёку для поцелуя.

- Лапуля, за кого ты меня принимаешь! – Илья чмокнул меня в нос, - Неужели ты думаешь, что я вытащил цветок из обязательного, у меня в конторе, букета?

- Конечно. Ты вот для таких визитов, неожиданных, цветы и держишь, - я любила подколоть Илью, всегда выпячивающего свою еврейскую предусмотрительность и предприимчивость.

- Да, русскую женщину не проведёшь! Я разделил девять роз на пять и четыре. От четырёх отнял одну, и теперь у меня два букета в конторе и цветок тебе. А цветы я держу для красоты, мадам, - Илья уселся в кресло и весело поглядывал на нас.

- Для баб вы цветочки держите, господин адвокат. Знаем мы вас! – шикарный вид Ильи, его уверенный взгляд и поведение, причём во всех без исключений ситуациях, всегда успокаивал меня. Вот и теперь мне стало хорошо и спокойно на душе, а на моих губах гуляла – и я это чувствовала - какая-то совершенно идиотская улыбка. Но, взглянув мельком на Ленку, которая всё это время топталась в дверях, слушая нашу милую перепалку, я поняла, что не мне одной приятно смотреть на господина адвоката. Дурёха пялилась на Илью глазами влюблённой коровы, а, увидав, что я это заметила, засмущалась и дёрнулась к себе в приёмную.

- Ленок, ну, и что ты молчишь? – я не позволила ей ретироваться, - где покупки?

Ленка ещё больше смутилась и всё-таки нырнула к себе за стойку. «Эх, девочка, что ж ты на такого-то мужика пялишься. Не по зубам он тебе», - я знала, что ещё с того момента, когда с помощью Илюшиных бритоголовых бойцов мы очищали Ленкину жилплощадь от местной пьяни и гопоты, девчушка по уши влюбилась в шикарного адвоката, - «Ну, а мне то что? Или ты ревнуешь, подруга? Ты, мадам, вызываешь одного своего любовника, что бы он помог найти другого, да ещё и ревнуешь первого к сопливой девчонке, к тому же - своей секретарше? Да – а, подруга, а ты уже совсем сбрендила. Климакс что ли начинается?!»