– Ладно! Не сдвинусь с места до тех пор, пока он не явится! – решительно заявила гостья. – Пусть знает, что от Ариэль Шихан не так-то просто отделаться! Это что же, теперь и кабриолет не будет мне оплачивать?
Фредерика промолчала. Она не на шутку встревожилась. Нужно во что бы то ни стало убедить эту Ариэль уехать до того, как вернется граф, решила она. Непременно выяснится, что Доминика – плод ее фантазии, и тогда он обязательно спросит, для какой надобности она сочинила эту историю. Повернувшись к красавице спиной, Фредерика переставила с места на место безделушки на каминной полке, потом неторопливо подошла к креслу, возле которого оставила клетку с мышами. Мисс Шихан, войдя в раж, не прерывала бурного монолога и, естественно, ничего не замечала. Фредерика наклонилась и отперла клетку. Стащив кусок ткани, которым та была накрыта, она наблюдала, как полдюжины мышей побежали к диванчику.
– Все его обещания, – неистовствовала актриса, – не что иное, как… Аи! Откуда здесь мыши? Какой кошмар! – Ее хорошо поставленный голос взлетел на октаву выше, а сама она взобралась с ногами на диван.
– Не бойтесь! В доме их полным-полно. Удивляюсь, как это вы их раньше не заметили. Шу-шу-шу! – замахала Фредерика тряпкой, отчего мыши гурьбой метнулись под диван.
– Сейчас же прогоните мышей! Терпеть их не могу! – вопила в полный голос красавица. – Не выпускайте этих тварей из-под дивана, пока я не уйду! – Она бросилась к дверям, подбирая юбки. – И передайте Гейвину, когда вернется, что я желаю его видеть! – бросила она с порога, – Буду ждать!
С этими словами она понеслась к парадной двери, озираясь на ходу.
–Жди, только вряд ли чего дождешься! – буркнула Фредерика, когда хлопнула дверь, – Вот так-то, мисс Шихан!
Вернувшись в гостиную, она поймала и посадила ручных мышек в клетку. Все это время удовлетворенная улыбка не сходила с ее лица.
На следующий день, уложив после обеда Кристабель спать, Фредерика удостоверилась, что лорд Сибрук уехал, и немедленно спустилась в библиотеку. Вчерашние события окончательно убедили ее в необходимости срочно отыскать факты, подтверждающие лицемерие графа, что в свою очередь позволило бы раскрыть брату глаза на его истинное лицо.
Накануне вечером она дождалась возвращения лорда Сибрука. Стоя на верхней лестничной площадке, без особого труда сумела различить, что тот, как говорится, явился на бровях. Фредерика решила, что мисс Шихан, вне всякого сомнения, выставила его и граф с горя хватил лишку. Нет, с таким мужем ей счастья не видать!
Фредерика даже не задумалась над тем, что же все-таки заставило ее целый вечер торчать на лестнице, карауля его, и, уж конечно, ей и в голову не пришло, что задеты ее чувства и именно это обстоятельство сыграло не последнюю роль в ее возросшем желании разорвать помолвку во что бы то ни стало.
После обеда в доме обычно наступала тишина. Прислуга либо собиралась на кухне, либо разбредалась на отдых по своим комнатам. По дороге в библиотеку Фредерика не встретила ни одной живой души. Однако на всякий случай подвинула к двери стул, подумав: если кто-либо решит заглянуть в библиотеку, она непременно услышит. После принятых мер предосторожности девушка направилась к письменному столу.
Выдвигая один ящик за другим, Фредерика довольно быстро обнаружила, что у лорда Сибрука и в помине нет пристрастия к порядку, каким отличалась она. Расписки, письма и даже банкноты лежали вперемешку с писчей бумагой, а счета попадались на глаза в самых неожиданных местах. Наконец в нижнем ящике она наткнулась на толстенную тетрадь. Открыв ее, увидела, что именно здесь содержатся записи о ведении дел в поместье графа.
Пробежав опытным глазом колонки чисел, Фредерика поняла: в ее руках вся необходимая информация о доходах и расходах за последние несколько лет как в самом Бруксайде, так и в прилегающих к нему владениях. То, что записи велись задолго до вступления лорда Сибрука в наследство, было очевидно. Фредерика покачала головой, когда уяснила главное: поместье никогда не приносило ощутимого дохода, хотя за минувшие несколько месяцев положение дел как будто улучшилось. Фредерика нахмурилась. Она видела кое-какие несоответствия, но совершенно не имела времени, чтобы составить более определенную картину о доходах и расходах.
Гроссбух в качестве доказательства с собой не заберешь! Выдвинув верхний ящик, достала несколько листов писчей бумаги. Если скопировать пару-другую страниц, то для Томаса и этого будет достаточно, дабы сообразить: лорд Сибрук искал богатую невесту, потому что был на мели, подумала она. Когда Фредерика доставала бумагу, на пол упал листок. Подняв его, чтобы положить на место, кинула беглый взгляд.
К своему удивлению, обнаружила, что это письмо, отправленное, судя по дате, более года назад лорду Сибруку. Пробежав его, Фредерика поняла, что писала сестра, но пришла в еще большее изумление, когда увидела подпись: «Твоя преданная сестра Эмити Броунинг».
Как же так?
Почему не Эликзэндр?
А затем вспомнила, что лорд Сибрук упомянул вскользь, мол, сестра сочинила историю, будто она и отец Кристабель поженились.
Внезапно Фредерику поразила мысль, заставившая ее временно позабыть о том, для чего она спустилась в библиотеку и почему роется в письменном столе графа.
А если Эмити ничего не сочинила, если она и ее капитан действительно зарегистрировали брак, но не поставили об этом лорда Сибрука в известность? Ведь если они муж и жена, тогда это очень важно для Кристабель! Вся будущая жизнь ребенка зависит от установления истинного положения вещей. Возможно, девочка станет наследницей отцовского состояния, что тоже немаловажно.
Фредерика поспешно положила на место бумаги, которые вытащила из ящиков, подумав, что отыскивать доказательства двуличия лорда Сибрука сейчас не самое главное. Гораздо важнее выяснить, не является ли Кристабель законной дочерью Эмити и Питера Броунинг, подвела она итог своим мыслям.
Глава седьмая
Лорд Сибрук вышел из конторы солиситора в крайне задумчивом состоянии. Два дня назад, придя к выводу, что его изменившиеся финансовые возможности позволяют оплатить наведение справок о состоянии дел дяди Эдмунда, он обратился в эту самую контору, где лишний раз убедился в том, что собственная зависимость от богатства Неизвестной мисс Честертон чрезвычайно велика. Уходя, он чувствовал себя беспомощным и даже пристыженным.
Черт знает что! Мужчина должен, просто обязан вести свои дела без оглядки на приданое засидевшейся в девицах провинциалочки! – укорял он себя всю дорогу. А намерения солиситора отыскать лазейку, которая позволила бы обойтись без ее денег, иначе как благими не назовешь. Помолвка скреплена документом, по которому он получил эти деньги далеко не нравственным способом. Уму непостижимо, почему угрызения совести не посетили его раньше?!
Беседа с мисс Черристоун на лестнице после того, как Кристабель чуть было не пересчитала все ступеньки – а он как раз вернулся от солиситора, – не сразу, но все же вернула хорошее расположение духа. Удивительная эта Черри! Несмотря на то, что пару раз вывела его из себя, как ни странно, способствует поднятию настроения. Есть в ней что-то такое, что уныния в нем отнюдь не вызывает:
Неожиданно лорд Сибрук вспомнил о том, что говорила миссис Эбботт утром. Он поручил экономке проверить достоверность рекомендаций, которые предоставила ему мисс Черристоун. Нанимая прислугу, лорд Сибрук всегда так поступал. Миссис Эбботт пару дней наводила справки, на этом все и заканчивалось. Однако на этот раз миссис Эбботт выявила, с ее точки зрения, тревожные несуразности, что заставило ее немедленно поставить в известность лорда Сибрука. Все прежние хозяева мисс Черристоун обитают в провинции, сказала она, а экономка Лаунтонов, единственного семейства, проживающего в Лондоне, ни о какой мисс Черристоун и не слыхивала.
Миссис Эбботт ничего лучше не придумала предложить, как только немедленно уволить новую няню, хотя и не отрицала, что, несмотря на молодость, ее влияние на Кристабель чрезвычайно благотворно, да и ей самой мисс Черристоун оказывает весьма ощутимую помощь. Гейвин решил спустить это дело на тормозах, принимая во внимание компетентность няни. Да и вообще она, можно сказать, спасла Кристабель жизнь. Возможно, руководствуясь своими резонами, хочет утаить что-то из прошлого, размышлял он. Без сомнения! Ну так что?