Пруденс уставилась на свою очень серьезную сестру и снова залилась слезами.

– Как бы она ненавидела его за это… о бедная мамочка! Они сидели вместе на кровати. Чарити притянула к себе сестру, обняла девушку за трясущиеся плечи.

– Пожалуйста, Пруденс, не плачь и не впадай в истерику, – умоляла она ее. – Нам еще много предстоит сделать, если мы хотим убежать отсюда, и мы должны быть сильными. Я уверена, что ты почувствуешь себя лучше, когда увидишь маму – о, нет, не пугайся так, дорогая. Мама спит теперь вечным сном, и я уверяю тебя, что она выглядит сейчас лучше, чем за все эти годы. Лили сидит рядом с ней. Она также ненавидит Брендана за то, что он сделал с ней. Думаю, не ошибусь, если скажу, что Лили согласится поехать с нами. Ты ведь не против? Иди же теперь со мной, дорогая, и попрощайся с мамой.

Медленно, не торопя само время, Чарити вывела свою тихонько плачущую, но послушную сестру из комнаты.

2

Весна 1818-го, Лондон

Весна пришла в Лондон, украшая город свежими красками. Нежно зеленели на деревьях новые листочки, и трава в парках мягко стелилась под ногами. После недавнего дождя воздух был кристально чист, и этим утром бескрайнее синее небо расстелило свою благодать над скромными бедными улицами, равно как над аристократическими кварталами.

На Новой Бонд-стрит прогуливалась парочка, своей красотой и эффектным внешним видом привлекавшая к себе множество взглядов даже здесь, в этой Мекке элегантности и моды.

На леди оглядывались бы всюду, даже если бы она была одета просто в мешок – такая грация была во всем ее теле и так уверенно она себя держала. Хотя, несомненно, еще очень юная, она уже, однако, расцвела пышным цветом и была настоящая красавица.

Из-под очень смелой высокой шляпы выбивались локоны, золотые, как гинея, а ее глаза могли по яркости спорить с этим весенним небом. Черты ее лица были очень привлекательные. Такое лицо можно было назвать классически овальным, может, только чуточку, слегка продолговатым.

Если бы кто-то при ближайшем рассмотрении заметил следы косметики на ее лице, то стоит ли возмущаться, когда перед вами такой чудесный результат? В ослепительной улыбке леди, которой она одаривала своего спутника, не было, впрочем, ничего искусственного.

Джентльмен тоже впечатлял своим внешним видом, хотя впечатлял по большей части не красотой, а мощными физическими данными и огромным ростом. Не сказать, чтобы черты его лица были неприятные, но орлиный нос и квадратная челюсть вместе с парой глубоко посаженных темных глаз производили весьма грозное впечатление.

Несомненно, он был одет не менее роскошно, чем его прекрасная спутница. Темно-вишневый сюртук из лучшей ткани и белоснежная рубашка. На ногах у джентльмена сверкали высокие сапоги с ботфортами и золотыми шнурами, какие можно было заказать только в самом дорогом магазине у мистера Хобби.

Толковый наблюдатель, однако, не преминул бы заметить, что, хотя жемчужно-серые панталоны туго обтягивали мускулистые ноги джентльмена, его сюртук был скроен так, что оставлял большую свободу широким плечам, чем это принято у поклонников моды. То же самое и воротник его рубашки: он был не настолько высок и позволял ему легко поворачивать голову, чтобы улавливать малейшие нюансы в смене настроений, отображающиеся на лице его красивой и подвижной подруги.

Пара как раз свернула с Бонд-стрит, и леди вела беседу, говоря очень эмоционально и подчеркивая свою точку зрения грациозным жестом руки в белой перчатке.

Время от времени она бросала на своего спутника игривый кокетливый взгляд из-под длинных золотистых на кончиках ресниц.

Джентльмену явно доставляла удовольствие эта прогулка с блестящей красавицей, и можно сказать, что она его также забавляла.

В этот момент внимание леди привлекло что-то в витрине магазина.

Она остановилась, высвободила свою руку и воскликнула:

– Подожди-ка, Тиндейл! Это самая красивая шляпка, которую я видела в этом сезоне! Алые розы по краям выглядят словно живые, их так и хочется понюхать. Должно быть, это новый магазин, потому что я раньше никогда не слышала о мадам Мелисанде, – добавила она, глядя на имя, написанное золотыми буквами на двери. – Но кто бы она ни была, ее работа явно первоклассная. Мне очень нравится эта шляпка! – Кокетливо улыбнувшись, леди сказала весело: – Я уверена, ты только и ищешь для меня роскошный подарок, чтобы отметить этот чудесный день. Разве я не права, Тиндейл?

– Конечно, моя дорогая. Хотя в своем мужском невежестве я думал, что шляпка больше подойдет для девушки, отмечающей свой первый сезон, – ответил он. Затем добавил небрежно и с юмором: – Однако если ты сгораешь от желания обладать ею, то обладай, если ты хочешь.

– Тиндейл, ты намекаешь, что я должна сама расплатиться за это?

Леди подняла свой нежно закругленный подбородок и выставила соблазнительные губки.

– Ты же знаешь, Фелис, я был бы счастлив и могу засвидетельствовать это где угодно, – ответил он и так посмотрел на девушку, что она тут же потупила свой взор в хорошо разыгранном смущении.

– Ах ты шалунишка! Неужели у тебя совсем нет стыда?

– Только в необходимых случаях. – И он добавил тем же безразличным тоном: – Кто-то, кажется, хозяйка магазина, убирает шляпу из витрины, пока мы тут стоим и болтаем снаружи. Так что, если ты действительно хочешь…

Леди его больше не слушала. Она быстрым шагом направилась к двери магазина.

Помещение казалось темным после яркого солнца, и пара остановилась, ожидая, пока глаза привыкнут к перемене освещения. Через несколько секунд леди и джентльмен увидели, что находятся в маленькой комнате.

Тут был солидных размеров стол, и на нем, на подставках, красовались шляпы, примерно полдюжины. У стены столик поменьше и над ним зеркало в золоченой раме.

Женщина без головного убора в темно-синей накидке села на стул перед зеркалом и бросила перед собой шляпку такого же темно-синего цвета. Хозяйка магазина стояла рядом и держала наготове шляпку с розами. Она уже готова была надеть эту шляпку на огненно-рыжие локоны покупательницы.

– О нет, моя дорогая, вы простите меня, конечно, но этот цвет вам совершенно не к лицу! – воскликнула Фелис, подходя к этим двум женщинам. – И только не с вашими волосами. Эта шляпка предназначена исключительно для блондинки, скажем правду.

Хозяйка магазина вздрогнула и повернулась при первых словах, все еще сжимая свое цветочное произведение.

Но покупательница лишь повернула голову, и светло-карие глаза посмотрели спокойно на леди, которая обращалась к ней столь фамильярно. Брови ее чуть приподнялись, и все-таки тон ее голоса был дружелюбным, когда она ответила:

– Не могу с вами не согласиться. Этой шляпке действительно требуются яркость и свежесть молодости, а также светлые волосы. Вот почему я покупаю ее для моей сестры, которой завтра исполнится восемнадцать лет. Я только хотела быть уверена, что она хорошо сидит.

Затем покупательница перевела взгляд на смущенную хозяйку магазина, однако сначала осмотрев неспешно двух новых ее клиентов.

Тот факт, что джентльмен не отрывал своих глаз от рыжеволосой леди, не позволил ему сделать ни малейшего движения или даже кивка – так велика была сила ее личности.

После такого ответа молодая леди сразу поджала губы. Ее глаза сузились, в то время как она продолжала разглядывать сидящую перед ней женщину.

Затем Фелис повернулась к своему спутнику.

– В самом деле, я не вижу здесь ничего интересного, дорогой, – сказала она. – Может, мы пойдем?

Джентльмен поклонился ей, затем вежливо кивнул польщенной хозяйке магазина, заметив при этом, что рыжеволосая леди полностью занята примеркой шляпы, которую она решила купить – якобы для своей сестры.

Дама и господин вышли, дверь магазина закрылась за ними.

Тогда покупательница улыбнулась и сказала:

– Шляпа сидит великолепно. Я уверена, что сестра будет от нее в полном восторге.