– Тогда откуда тебе известны о нем такие подробности?

– Позволь мне закончить. – Стараясь выиграть время и придумать более или менее убедительное объяснение случившемуся, Селин прикрыла глаза рукой и попросила слабым голосом: – Дай мне, пожалуйста, попить.

Какое-то мгновение Корд не двигался, собираясь отказаться выполнить ее просьбу, но потом девушка услышала, как он отошел от кровати. В голове ее пронесся вихрь мыслей. Селин не могла сказать ему правду: он решит, что она сумасшедшая, если просто попытаться объяснить ему, что она может видеть прошлое. Легче признать, что она знакома с Данди, но как объяснить странное знакомство с этим отвратительным типом и заставить Корда в это поверить?

К тому моменту, когда она медленными глотками выпила воду из поднесенного Кордом стакана, Селин уже знала ответ.

– Каждый английский ребенок хотя бы раз в жизни побывал на ярмарке и, могу поспорить, каждый хотя бы один-два раза получал расстройство желудка, съев несвежий мясной пирог. Я просто довольно точно угадала.

– Откуда ты знаешь про английские ярмарки? Я думал, ты из Бостона.

Она вздохнула:

– В детстве я жила в Англии.

– А то, что он родом из Корнуэлла, – тоже удачная догадка, да?

– Об этом свидетельствовал акцент Данди, – просто сказала она.

– А как насчет его матери? – Корд решил, что загнал Селин в ловушку.

– Мэри – одно из самых распространенных в Англии имен.

– А щенок по кличке Кинг?

– Кличку я тоже угадала. У любого мальчишки есть щенок. – Она посмотрела Корду прямо в глаза.

– У меня была обезьянка.

– Которая, как мне кажется, плясала под твою дудку.

Он покачал головой:

– Не могу поверить, что ты отважилась на такое.

– У меня не было выбора, тебе не показалось?

– А если бы из этого ничего не вышло? Если бы он никогда не травился несвежим пирогом и не жил в Корнуэлле?

Селин не могла объяснить ему, что споткнулась именно для того, чтобы дотронуться до пирата и узнать что-нибудь из его прошлого. Ей привиделась яркая сценка: мать Данди взяла мальчика на ярмарку, и он заболел – одно из первых воспоминаний, врезавшихся в его память.

Она также не могла рассказать ему, как, благодаря своим способностям, почувствовала: много лет назад гадалка предсказала капитану Данди, что однажды его проклянет какая-то женщина и за проклятьем последует смерть. Это предсказание очень сильно повлияло на всю жизнь Данди. Селин просто соединила то, что узнала, с драматическими представлениями, какие неоднократно наблюдала во время прекрасных сеансов-предсказаний Персы.

– Ответь мне, Селин: что если бы из этого ничего не вышло?

Она пожала плечами:

– Тебя бы повесили, а меня, по всей вероятности, растерзала бы команда, потом разрезали бы на кусочки и скормили акулам. – Она приподнялась на локте и улыбнулась Корду. – Но, с другой стороны, ты недавно сказал мне, что мной не соблазнился бы даже матрос после кораблекрушения, так что, может, мне нечего было бояться насилия. Зато теперь и команда, и ты в безопасности. Она бросила на него вопрошающий взгляд и, отворачиваясь, добавила: – Думаю, опасность существует только для меня: мне еще может не поздоровиться, если это утлое суденышко когда-нибудь доберется до твоего острова.

На губах Корда появилось подобие улыбки.

– Шанс невелик, – сказал он сдавленно, вздохнул и попытался расслабиться. – И все-таки ты странная, и знаешь об этом, правда? Любая другая женщина забилась бы под кровать, а ты – пожалуйста! – явилась. И не в чем-нибудь, а в этой чертовой развевающейся ночной рубашке, и – прямо нос к носу с этим маньяком-головорезом…

– Одетым в атлас, не забывай.

– Да, в желтый и пурпурный атлас! – Улыбка его стала шире.

– Тебе гораздо больше идет, если ты не слишком хмуришься. – Она не ожидала, что улыбка сделает Корда настолько симпатичнее.

– Это комплимент?

Корд подошел и сел с ней рядом, настолько близко, что прижался к ее бедру. Жестом, который удивил ее, потому что был настоящим проявлением нежности, он поправил ее сбившиеся волосы, но почти сразу отдернул руку.

– Похоже, я должен сказать тебе спасибо, – сказал он.

– Да уж, ты обязан мне жизнью, но мне будет достаточно немного доброты.

– Ты странная женщина, Селин.

– А ты далеко не идеальный муж.

– Именно об этом я думал, когда стоял на палубе, связанный словно индюк. – Лицо его снова помрачнело. – Мне следовало остаться с тобой, защищать тебя во время этого нападения – так должен был поступить порядочный человек.

Она откинула волосы с глаз и внимательно посмотрела на Корда. Он хмурился и, без сомнения, вспоминал происшедшее с начала до конца.

– А другой, может, решил бы, что благородно было бы пустить мне пулю в лоб в тот момент, когда показалось, что все кончено.

– У меня была такая мысль. Это дало мне пищу для размышлений, пока я ждал, что меня повесят: представлял, что они сделают, когда обнаружат тебя, надеялся, что окажутся милостивыми, зная, что этого не случится. Куда более благородно было бы убить тебя!

– Тогда мне остается только порадоваться, что ты не спешишь с благородными поступками.

– Из-за этого мы и поженились, знаешь ли. Единственный раз в жизни я решил поступить как порядочный человек! – Он повернулся к ней. – А почему ты это сделала, Селин? Зачем ты согласилась на этот брак?

– Моя опекунша… умерла… совершенно внезапно. Я хотела уехать куда-нибудь, изменить свою жизнь. Я уже рассказывала, каким образом оказалась в ту ночь в доме твоего деда, – сказала Селин, понимая, что это не совсем правда, но и не ложь.

– Да, мы друг друга стоим.

Корд сказал это очень тихо, словно для себя самого, но она услышала.

Прошлым вечером все усилия Селин были направлены на то, чтобы справиться с приступами морской болезни. Сегодня же она воспользовалась тем, что Корд погрузился в размышления, и принялась внимательно изучать его лицо.

Кордеро был настоящим красавцем – в этом вряд ли кто мог усомниться. Его загорелая, слегка обветренная кожа свидетельствовала, что он немало времени проводит на открытом воздухе. В отличие от многих сыночков богатых плантаторов, он явно не чурался тяжелого физического труда. Белая рубашка четко обрисовывала широкие плечи и сильные руки… По-мужски жестко очерченные скулы… Правда, по мнению Селин, его отсутствующий взгляд слишком часто устремлялся куда-то вдаль.

Невольно она задумалась над тем, возможно ли сделать этого человека по-настоящему счастливым. Существует ли на свете женщина, которая своей любовью могла бы заставить его забыть обиду и боль, что живут в глубине его души?

Не успев осознать, что делает, Селин протянула руку и легко коснулась тыльной стороны его ладони – настолько ей хотелось больше узнать о нем, понять, почему он выглядит таким потерянным, так старается спрятаться от всего мира.

Корд вопросительно посмотрел на жену, потом перевел взгляд на руку, накрывшую его ладонь. Селин подумала, что сейчас он отдернет руку, но он даже не пошевелился. Девушка ощутила знакомое головокружение и почувствовала, что впадает в полусонное состояние, постепенно проникая в его сознание.

Красивая женщина в бывшем когда-то модным платье танцует в жемчужной пене волн, набегающих на серебристую песчаную дорожку под звездным небом.

Волны бесконечной любви, спрятанной где-то в самых дальних уголках его памяти, накатывались на Селин, но неясный образ и ощущение радости рассеялись словно дым в тот момент, когда быстрый стук в дверь каюты вывел ее из состояния транса. Корд так и не успел задать вопрос, который она прочла в его глазах.

Едва услышав разрешение Корда, в каюту ворвался Эдвард. Остановившись посреди каюты, бедняга ломал руки, охваченный необъяснимым ужасом.

– Ну, что теперь? – возмутился Корд. – Только не говори, что Данди вернулся.

– Хуже! Надвигается шторм. Очень сильный. Капитан Томпсон послал меня предупредить, чтобы вы оставались в каюте. Позже, если коку удастся что-нибудь сделать, подадут холодный ужин. Капитан просит, чтобы не зажигали огонь. Он считает, что шторм будет очень сильный и это опасно.