На самом деле у пилотов Формулы-1 нет больших проблем с допингом. Я не знаю такого наркотика, который мог бы улучшить ваш стиль вождения или дать какое-то преимущество. Это не физический вид спорта, как, например, атлетика. Но некоторые люди, желающие повеселиться на вечеринках, употребляют кокаин. Мне на вечеринках, чтобы было весело, хватает собственной энергии, и употребление наркотиков для того, чтобы не уснуть, выглядит достаточно жалко. Но, если бы кто-нибудь пришел ко мне и предложил безопасный допинг, который дал бы мне преимущество над конкурентами и помог мне выиграть Чемпионат мира, то я бы подумал, прежде чем отказаться! Желание победы всепоглощающе, и может заставить человека рискнуть. Руководящие органы спорта правы, когда они борются с этим явлением и наказывают спортсменов, если все вскрывается, но я могу понять это стремление к победе.
Очень неприятный шок ожидал меня, когда я закончил праздновать свое третье место в канадской гонке. Михаэль совершил ошибку и врезался в стену, и поэтому имел вполне понятное желание поскорее уехать. Но попасть на автодром и уехать оттуда не так то просто. Я планировал улететь рейсом компании SAS, в Нью-Йорке я собирался пересесть на рейс AER Lingus, летящий этой же ночью в Дублин, и мне хотелось на него успеть. Все было организовано — для меня был заказан вертолет, который должен был доставить меня с автодрома в аэропорт Монреаля, где частный самолет ждал меня, чтобы подбросить в Нью-Йорк, а затем в Дублин. Легко выполнимо, мы все запланировали. Не было ничего, из-за чего я мог бы пропустить тот рейс.
Но учтено было все, кроме Михаэля, который быстро покинул автодром, захватил первый вылетавший вертолет, который на самом деле ждал меня, и исчез за горизонтом, бросив меня на месте. В результате я вылетел на полчаса позже и прибыл в Нью-Йорк, имея в запасе только тридцать минут, чтобы попасть на рейс в Дублин. Хуже того, Aer Lingus продала мой билет первого класса до Дублина, так что мне пришлось лететь в хвостовой части самолета, где было полно народу. Интересно, как же легко некоторые вещи возвращают нас с небес на землю. Несколько часов назад я праздновал третье место в гонке, и моя команда была действительно счастлива. Кто был несчастен, так это Михаэль, совершив ошибку и сошедший с дистанции. И вот я теперь летел в третьем классе! Жизнь — смешная штука, как только ты думаешь, что ты герой, что-нибудь происходит, чтобы напомнить тебе, что ты, тем не менее, обычный человек! Я очень сильно ощущал, что я — Номер Второй по отношению к Михаэлю, как на трассе, так и вне ее, в победе и в поражении.
Но я снова был в Европе, и следующим пунктом назначения была Франция. Маньи-Кур находится в самом центре страны, возле городка под названием Невер [Никогда], и название его очень подходило для того разгрома, каким стал для нас Гран-при Франции.
Недостатком соревнований в Маньи-Куре является то, что туда трудно добраться на общественном транспорте, но в таких случаях, как этот, меня выручает мой самолет, Фалькон-10. В прежние времена мне надо было вставать затемно, чтобы успеть на встречу, назначенную после полудня. Если я был в Дублине, то мне надо было попасть на первый самолет в Лондон, пересесть там на один из регулярных рейсов до Парижа, а затем четыре часа сидеть за рулем, чтобы попасть на автодром. Был еще другой способ, я мог лететь чартерным рейсом из Лондона в Невер. Но в обоих случаях это нервы, и это включает в себя стояние в очереди, а больше всего на свете я терпеть не могу стоять в очереди. Я ненавижу терять время, ценю каждую минуту своей жизни, а использование коммерческих рейсов является одним из лучших способов потратить время. Нужно стоять в очереди, чтобы попасть в аэропорт, в очереди за билетом, в очереди, чтобы отметить свой билет, в очереди при проверке багажа, в очереди на паспортный контроль, в очереди на автобус, чтобы попасть на самолет, и, наконец, в очереди, чтобы попасть в сам самолет. Когда вы прилетаете, то стоите в очереди, чтобы сойти с самолета, чтобы пройти паспортный контроль, и так далее вы проходите весь этот путь, чтобы уехать наконец из аэропорта.
В то же время этот процесс связан с еще одним нелюбимым мною моментом — люди на меня глазеют. Попадаешь в самолет — и оказываешься в западне, ты вынужден выслушивать, как кто-то рассказывает тебе историю своей жизни, или говорят, как бы они прошли тот четвертый поворот в Сильверстоуне, и почему «Феррари» со всеми своими деньгами до сих пор не может выиграть чемпионат. Тебе просто некуда деваться, и в конце концов приходить грубить и притворяться, что спишь.
Мой самолет более чем окупает себя. Я могу поднять его в воздух около 11 часов утра в четверг перед гонкой, и быть в Маньи-Куре уже после ленча. Я также могу устраивать встречи или развлекать спонсоров в частном порядке. Если бы я когда-нибудь решил купить самолет получше, то купил бы Фалькон-50, старшего брата моего Фалькон-10. Он стоит около 12 миллионов долларов, и он более мощный. Он может даже летать в Нью-Йорк, и на его характеристиках это никак не отражается. Но на самом деле он не так уж мне и нужен, и я не могу решиться выложить такую кучу денег. Это было бы слишком экстравагантно, а это претит моей натуре.
Еще я очень люблю вертолеты. С самого первого раза, когда я попал в вертолет, я не мог поверить, до чего же это здорово! Свобода движения в воздухе просто невероятна, и я очень рад, что научился летать на одном из них. У меня был свой вертолет, но сейчас я просто арендую один из них в Ирландии, когда в нем есть необходимость. Соседи моих родителей, похоже, не против шума его посадки на заднем дворе, так что мне очень удобно подхватить их там, если мне хочется их увидеть.
Гонка в Маньи-Куре оказалась странной. В 1998 году мы с Михаэлем сделали здесь дубль на «Феррари», Михаэль выиграл, а я был вторым, но в этом году не похоже было, чтобы история повторилась. Погода нам не помогла — был туман и большая облачность, и трудно было определить, стоит надевать дождевые покрышки или нет.
Как оказалось, главной тактической ошибкой в квалификации было не выезжать на быстрые круги как можно раньше. К тому времени, когда выехал я, вода была везде. На моей последней попытке, когда я собирался улучшить свое время, мне в повороте попалась под колеса медленно едущая машина, и я, пытаясь избежать столкновения, вылетел. Так как это была моя последняя попытка, и рулевое управление было сломано, то это не помогло. Я также потерял много времени, так как мою машину дважды взвешивали контролеры. Они могут это сделать в любой момент, пока мы на пит-лайн, и это мешает немедленно обратиться к инженерам в боксах, а также мешает измерить температуру покрышек.
Что бы там ни было, это часть правил, и все из нас рискуют быть остановленными. В то же время, семнадцатое место на старте — это далеко не здорово, с какой бы стороны на это не смотреть! В гонке у меня был отвратительный старт, так как я был на нейтральной передаче, и я потерял время, включая первую. Я знал, что будет дождь, так что решил быть аккуратным, прежде всего, чтобы поберечь покрышки. Я также знал, что в дождь очень легко кого-нибудь обогнать. Как только старт был дан, я набрал скорость и прошел несколько автомобилей. Я, должно быть, обогнал где-то восемнадцать машин, а потом связался с боксами, говоря им, что я собираюсь на пит-стоп. Но это был плохой пит-стоп, мы потеряли около сорока секунд, пока команда пыталась найти покрышки, которые не были приготовлены. Мы позднее проанализировали эту заминку, и изменения были внесены. В будущем пит-команда должна была сидеть в боксах в почти боевой готовности, так, чтобы они были готовы совершить пит-стоп, и чтобы все было приготовлено.
После этого плохого пит-стопа я вылетел, когда ехал за пейс-каром. Но с машиной ничего не случилось, и я опять обогнал человек восемнадцать, обнаружив, что вполне легко могу держаться рядом с Михаэлем — хотя, конечно, не обогнать его — и мы финишировали пятым и шестым. Это был позор, потому что машина вела себя хорошо, а мы этим не воспользовались. Я мог бы сделать в гонке всего одну остановку, так как мы стартовали с большим количеством топлива, но это был просто не наш день. Я думаю, что мы упустили великолепную возможность заработать очки, и я предсказывал, что о результатах этой гонки мы еще вспомним в конце года. В этой игре ценится каждое очко.