В 1164 году, идя в поход на волжских болгар, Андрей Боголюбский взял эту икону с собой. Перед решительным боем воины целовали ее, восклицая: «Всяк уповающий на Тя, Владычица, не погибнет!» А после победы, когда перед иконой прямо на поле сражения служили благодарственный молебен, от иконы заблистал небесный свет, озарив все далеко вокруг.

Андрей Боголюбский княжил почти двадцать лет, но в 1175 году недовольные им бояре составили заговор и в глухую полночь, вломившись в княжескую опочивальню, убили князя.

Поутру, когда весть об убийстве распространилась по городу, вспыхнул мятеж. Лихие люди бросились громить княжеский дворец, грабить казну. Их пример увлек простой народ. Грабежи и убийства начались по всей округе.

Мятеж разрастался — и некому было его унять.

Тогда священники, облачившись в парадные ризы, вынесли из Успенского собора образ Богоматери и торжественно пронесли его по улицам, среди царящего там неистовства. И мятеж утих сам собой.

В 1237 году черною тучей хлынули на Русь свирепые полчища Батыя, сметая все на своем пути и оставляя после себя «токмо дым, землю и пепел». Разорив Рязань и Москву, враги захватили Владимир. Владимирцы укрылись в Успенском соборе, татары обложили его хворостом — и подожгли.

Множество народу погибло в огне, задохнулось в дыму. Собор был разграблен. Батыевы воины унесли церковную утварь и священные облачения, сорвали драгоценную ризу и с чудотворной иконы.

Но сама она, среди пепелища и разорения, была невредима, вселяя в тех, кто остался в живых, мужество и надежду.

Шли годы. Русские земли объединились вокруг новой столицы — Москвы, и русское войско уже могло дать отпор неприятелю. В1380 году московский князь Дмитрий Иванович разбил татар на Куликовом поле. Казалось, что полное освобождение близко, но вот над Россией нависла новая угроза — нашествие Железного Хромца, жестокого Тамерлана.

Московские послы прибыли во Владимир — за чудотворной иконой. Владимирцы со слезами провожали свою святыню. Почти две недели на руках несли икону Владимирской Богоматери от Владимира до Москвы. По обе стороны дороги стояли толпы народу и, преклоняя колени взывали: «Матерь Божия, спаси землю Русскую!» 26 августа икона прибыла в Москву. Москвичи вышли встречать ее за город, на Кучково поле (нынешний район Сретенского бульвара «Весь град изыде противу иконы на сретенье ея, — говорит летописец. — Мужи и жены, юноши и девы, дети и младенцы, сироты и вдовицы от мала до велика со кресты и со иконы, со псалмы и со песньми духовными».

На Кучковом поле перед иконой отслужили молебен по случаю ее благополучного прибытия в Москву, потом снова подняли на руки, в сопровождении ликующей толпы торжественно понесли в Кремль и установили в Успенском соборе.

Теперь, чувствуя себя под защитой Богородицы, москвичи ободрились — и уже с надеждой ждали вестей из военного лагеря от своего князя.

Наконец, известие пришло. Было оно радостным и удивительным: Тамерлан без боя повернул свои войска к югу — и ушел из российских пределов.

Историки до сих пор не могут точно сказать, что побудило Тамерлана поступить подобным образом. Современники же свято верили, что произошло чудо: говорили, что в тот самый день, когда в Москве встречали икону Владимирской Богоматери, Тамерлану явилась во сне Лучезарная Жена, окруженная сиянием и сонмом ангелов с огненными мечами. Подняли ангелы свои мечи и обратили их против Тамерлана. В ужасе проснувшись, Тамерлан созвал своих мудрецов и гадальщиков и стал спрашивать, что значит сей сон и кто та Лучезарная Жена. Ответили мудрецы и гадальщики: «То мать христианского Бога, заступница русских, и сила ее неодолима». Испугался Тамерлан — и повернул свои несметные войска назад.

«Бежал Тамерлан, гонимый силою Пресвятой Девы!» — записал летописец.

В том же году на Кучковом поле, там, где москвичи встречали чудотворную икону, была поставлена церковь Владимирской Богоматери, а вскоре основан монастырь, названый Сретенским в честь установления в Москве праздника Сретения (встречи) иконы Пресвятой Богородицы Владимирской. С тех пор каждый год 26 августа из Успенского собора Кремля в Сретенский монастырь устраивался торжественный крестный ход.

О чудесном избавлении Москвы от Тамерлана сообщают летописи, а в XV веке об этом событии была написана повесть, имевшая большое распространение по всей Руси и дошедшая до нашего времени в большом количестве списков.

В 1480 году на Русь двинулся хан Ахмет. Он встал лагерем на реке Угре, притоке Оки, в ожидании подкрепления от литовского князя и польского короля. Русское войско стояло напротив, на другом берегу.

В московских храмах служили молебны перед чудотворными иконами и особенно перед Владимирской иконой Божьей Матери.

И вдруг хан Ахмет, как и Тамерлан сто лет тому назад, поднял свое войско и увел его, не принимая боя.

Современники объясняли это новым заступничеством Богородицы, а Угру стали называть «поясом Богоматери».

«Стояние на Угре» положило конец татаро-монгольскому игу. Карамзин писал: «Митрополит установил особенный ежегодный праздник Богоматери и крестный ход июня 23 в память освобождения России от ига монголов: ибо здесь конец нашему рабству».

До 1918 года икона Владимирской Божьей Матери пребывала в Успенском соборе Московского Кремля, после установления советской власти была передана в Исторический музей, а в 1930 году — в Третьяковскую галерею. В1994 году был возвращен верующим и отреставрирован храм Николая в Толмачах (XVII век), находящийся на территории Третьяковской галереи — и в настоящее время чудотворная икона Владимирской Божией Матери находится в этом храме.

Сказания о Святых

Почитание святых пришло на Русь из Византии в X веке — одновременно с принятием христианства.

Описание жизни святых-жития, переведенные с греческого языка, были самыми читаемыми книгами. Образы святых праведников прочно вошли в народное сознание как идеал нравственной силы и чистоты, справедливости и милосердия.

Наряду с каноническими, церковными житиями на Руси стали складываться народные сказания о святых в традициях устного народного творчества. По словам профессора К.С. Шамбинаго византийские жизнеописания святых «обжились в новой среде, превратились в произведения национальные».

Русские сказания о святых бытовали в форме легенд и в форме так называемых «духовных стихов». Этими сказаниями восхищался Пушкин и писал, что они заключают в себе «много истинной поэзии».

Со времени принятия Русью христианства клику святых было причислено немало русских людей — мучеников, пострадавших за веру в период установления христианства и во время татаро-монгольского ига, праведников, просветителей, религиозно-культурных деятелей. Их жития, будучи письменными памятниками и нередко являясь замечательными произведениями древнерусской литературы, по сути близки к историческим преданиям, в их основе лежат местные легенды (как в житии Алимпия Печерского, сказании о Петре и Февронии Муромских), или живые воспоминания людей, лично знавших святого (как в житиях Сергия Радонежского и Стефана Пермского).