Голубой
В старинном замке
В старинном замке Джен Вальмор
Чуть ночь – звучат баллады.
Баллада ночи
Ах, где-то лотос нежно спит,
Ах, где-то с небом слиты горы.
И ярко небосвод горит, —
Предвечной мудрости узоры!
Там негой объяты просторы,
Там страстью дышит темнота,
А люди клонят, словно воры,
К устам возлюбленным уста!
Быть может, в эту ночь, – Харит
Вновь ожили былые хоры,
Вновь Арес уронил свой щит,
Вновь Тасс у ног Элеоноры,
И мудрый Соломон, который
Изрек: «все в мире суета»,
Вновь клонит, позабыв укоры,
К устам возлюбленным уста.
Дитя! уснуть нам было б стыд,
Пойдем к окну, откроем сторы:
Стекло, железо и гранит,
Тишь улиц, спящие соборы...
Пусть вспыхнут в небе метеоры!
Пусть к счастью вскроются врата!
Пусть склонятся, безумно-скоры,
К устам возлюбленным уста!
Бегут, бегут поспешно Оры...
В моей душе – одна мечта:
Склонить к любимым взорам взоры,
К устам возлюбленным уста!
1913
Баллада о любви и смерти
Когда торжественный Закат
Царит на дальнем небосклоне
И духи пламени хранят
Воссевшего на алом троне, —
Вещает он, воздев ладони,
Смотря, как с неба льется кровь,
Что сказано в земном законе:
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!
И призраков проходит ряд,
В простых одеждах и в короне:
Ромео, много лет назад
Пронзивший грудь клинком в Вероне;
Надменный триумвир Антоний,
В час скорби меч подъявший вновь;
Пирам и Паоло... В их стоне —
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!
И я баюкать сердце рад
Той музыкой святых гармоний.
Нет, от любви не охранят
Твердыни и от смерти – брони.
На утре жизни и на склоне
Ее к томленью дух готов.
Что день, – безжалостней, мудреней
Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!
Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:
«Своей судьбе не прекословь!»
Нам свищет соловей на клене:
«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»
1913
Баллада воспоминаний
На склоне лет, когда в огне
Уже горит закат кровавый,
Вновь предо мной, как в тихом сне,
Проходят детские забавы.
Но чужды давние отравы
Душе, вкусившей темноты.
Лишь вы, как прежде, величавы,
Любви заветные мечты!
Я помню: в ранней тишине
Я славил жгучий полдень Явы,
Сон пышных лилий на волне,
Стволы, к которым льнут удавы,
Глазам неведомые травы,
Нам неизвестные цветы...
Всё смыли, как потоком лавы,
Любви заветные мечты!
Я помню: веря злой весне,
Ловил я зыбкий призрак славы;
Казалось так желанно мне —
Грань преступать, ломать уставы.
Но понял я: все цепи – ржавы,
Во всем – обманы суеты:
И вы одни в сем мире правы,
Любви заветные мечты!
Сын Венеры, Амор лукавый,
Храни меня отныне ты,
Встают, как из-за леса главы,
Любви заветные мечты.
1913
За картами
Опять истомой дышит март,
А запад вкрадчиво-малинов...
Сижу одна, узоры карт
В гаданьи вдумчивом раскинув.
Молчат дома, во мгле застынув,
Затихли гулы беготни,
И мнятся дальних звезд огни
Глазами падших властелинов.
Придешь ли вновь, мой юный бард,
Ко мне – с букетиком жасминов,
Стремительный, как горный нард,
Пленительные брови сдвинув?
К устам прижмешь ли кровь рубинов?
Шепнешь ли сладко: «Мы – одни!»
Глядя, как в те, иные дни,
Глазами падших властелинов?
В века Гекат, в века Астарт
Я призвала б чету дельфинов!
Произнесла б, возжегши нард,
Священный заговор Юстинов!
Быть может, рыбье сердце вынув,
Шептала б: «Друга примани!..»
И духи глянули б в тени
Глазами падших властелинов!
Ах! знал когда-то Бонапарт
Путь в скромный угол Жозефинов!
Горите ж, огоньки мансард,
Глазами падших властелинов!
1913