Через несколько минут он вернулся и сухо заявил, что правительство считается с нашим отказом ему в безусловном содействии, что в посторонних советах оно не нуждается, будет действовать само и само справится с восстанием.

Мы тут же ответили, что своим образом действий правительство не только губит себя и революцию, но лишает нас и представляемые нами партии всякой возможности солидаризоваться с ним и оказывать ему действительную поддержку.

С тяжелым чувством мы покидали дворец. Жребий был брошен. И многое в дальнейшем поведении тогдашнего президиума ЦИК в день 25 октября, как и в дальнейшем отношении нашем к эпизодам борьбы между Временным Правительством и большевиками, было уже намечено в этой ночной беседе.

Но об этом – в другой раз и в другом месте.